Сегодня даже мастера горного спорта не верят в прыжки в Шкуродере, в скоростное тройное сальто с вершины Перьев, в Пизанскую Этажерку. А ведь художник и поэт Владимир Капелько, тренеры Анатолий Шалыгин и Владимир Кокорев, конструктор Геннадий Югов и пенсионного возраста не достигли.

Преклоняясь перед своими товарищами 1950-х, 60-х годов, не могу не отметить, что в эти годы были и более лихие столбисты, незаслуженно забытые в наше время, не то, что нынешнее племя! Впрочем, нынешнее племя проложило свой Красноярский ход на высочайшую гору планеты Эверест, а Пизанской Этажерке, видимо, суждено войти в серию лазов в XXI век.

Левее — восточнее Пизанской Этажерки Четвертое Перо прострочено двойным железным швом. Потускневшие от времени, торчат из скалы два ряда расширяющихся (шлямбурных) крючьев — след другого Геннадия, мастера спорта международного класса по альпинизму, Карлова. Карловский маршрут 1961 года напоминает об увлечении альпинистов искусственным лазанием, когда скалы служили лишь декорациями, на которых строились непрерывные лестницы маршрутов. Теперь такой способ восхождения презрительно называют «слесарными работами».

Вот так и стоят они рядом плечо к плечу, как будто напоказ два эталона скального спорта. Слева — двойной железный шов Геннадия Карлова, путь осторожных гарантий, продукт изощренного конструктивизма индустриализации. И рядом справа — безумство храбрых, взлет человеческого духа, запредельная грань Человечности. Слева — спокойное надежное ремесло. Справа — трагическая, рвущая аорты мелодия высочайшего искусства.

В расцвет столбизма 1950-х годов «Перья» были настолько освоены, что завсегдатаи гуляли по их стенам как по собственной квартире, взлетая по этим прекрасным отвесам за считанные секунды. Так рекордный подъем по «Авиатору» занимал всего 18 секунд, по «Шкуродеру» скатывались за 4-5 секунд, а полеты В.Капелько в «Широком Шкуродере» неумелые хронометристы не успевали засечь. Успевали по команде включить секундомер, а вот выключить забывали, настолько впечатляющим было свистящее падение — «полет».

На «Перья» лазали и в дождь, и когда скалу осыпала изморозь или оковывал лед, лазали на ощупь ночью или днем с завязанными глазами. Самые лихие ухари прыгали с завязанными глазами с «Пера» на «Перо». Можно было увидеть на вершине веселую компанию Олимп, играющую в карты во «французского дурака». По условиям, в конце игры, все бросают карты на пол, а проигравший собирает. Здесь бросали карты в «Шкуродер». Проявляя чудеса изворотливости, проигравший собирал цветные картонки по всей расщелине, но уже минут через пять с полной колодой появлялся на вершине.

В самый пик летнего сезона при большом скоплении столбистов на наиболее доступные лазы Огурец, Уголок, Зверевский компаниями устанавливалась очередь. Молва гласит, что именно в нетерпеливом ожидании очереди к Огурцу, были открыты обходные лазы: Бабская Катушка и Первая Этажерка (Капелина щель).

По воскресным вечерам в дресвяном подножии Шкуродера можно было наблюдать целую россыпь вырванных «с мясом» разнообразных одежных пуговиц. Автор за несколько лет собрал коллекцию более чем из тысячи таких шкуродерных сувениров.

Бывали на Перьях и традиционные для наиболее трудных вершин Центральных Столбов «купеческие» чаепития с дымящимся самоваром, выпечкой блинов, играющим патефоном. Традицию эту заложили Перисты, у которых со своей «домашней» скалой-символом были особые родственные отношения.

Однажды у Перушки, в ожидании праздничного чаепития по поводу открытия летнего сезона, кто-то особо нетерпеливый возмутился: «Уж полдень скоро, а мы как турики внизу паримся». На скалах-то вон ветерок, простор, жизнь кипит. Айда на Перья, чай пить!" Идея мгновенно овладела массами, и уже через двадцать минут с помощью кушаков впервые вознесли на вершину дымящийся самовар, веселый патефон и прочую посуду с закуской.

Для созерцательной части населения Перья раскрываются круговоротом настенной скульптуры. Подойдя с севера от Деда на северо-западной кромке утеса, видим глядящий в небо тридцатиметровый Профиль Мефистофеля — изящно очерченное лицо с крючковатым носом под нахмуренным глазом и с франтоватой французской бородкой.

Левее — севернее Мефистофеля висит высоко над землей, посреди стены шестиметровый Огурец, уже почти столетие шлифуемый телами столбистов. Северная стена от Огурца вздымается подобием стога сена, подпирающего воинственный Клинок Четвертого Пера. Очерченный щелью Югова, Клинок взметнулся своим каменным лезвием на 20 метров, а в основании «рукоятки» его обхватывали живым кольцом три рукастых парня. Клинок и Стог в основании разделяет солнечное окно двухметрового проема Овальной Калитки.

Двигаясь по часовой стрелке на юго-восток на солнечном ребре Четвертого Пера, открываем двадцатиметровый профиль горбоносого Абрека. Между Третьим и Вторым Перьями в царстве Авиатора устремленные к вершине утеса вычурные блины — наплывы камня: правый — в виде 25-метрового Пропеллера, левый — в виде 20-метрового Серпа на длинной ручке. Под вершиной Второго Пера в камне зияет просвет, обозначивший карабкающуюся на вершинный гребень Гусеницу-Землемера. Тут же, сместив угол зрения, можно увидеть Верблюда с вьючными мешками на спине.

Спускаясь по дресвяному уклону под Гриву Спящего Льва, дивимся на могучие Слоновые Ноги, подпирающие Второе Перо, но чтобы увидеть Слона, нужно идти дальше за линию Шкуродера к придорожному камню с южной стороны утеса. Взгляду вначале открывается парящее под небом развесистое Ухо, затем Глаз и наконец весь тридцатиметровой высоты Слон. Впритык к Слону — стоящая на ребре Раскрытая Книга хода — Уголок. Между полуразвернутых каменных страниц нет-нет да и проползет вверх крошечное насекомое-человечек.

Юго-западный угол южного плеча-постамента Перьев перекрыт могучими карнизами, образовавшими пещеру Львиная Пасть, увековеченную под этим названием на фотооткрытках начала XX века.

Вторая, более мощная Львиная Пасть, находится левее, выше и западней. Нависающий, черный, мордообразный овал западной стены на высоте двенадцати метров, опоясан по горизонтали плавно закрепленной вглубь полкой интенсивного желтого цвета. Такой оттенок цвета иногда называют «цветом африканской пустыни». Когда на Желтую полку поднимаются столбисты, их головы торчат из Пасти, словно зубы. По Желтой полке Верхней Пасти проходит столбистский ход-траверс и трасса домбайских связок 1962 года, оборудованная шлямбурными крючьями Геннадия Карлова.

Современных гурманов «а ля натурель» утомленных несъедобной львиной экзотикой, восхищает скальный карниз над Желтой полкой, удивительно похожий на черный гриб-чудовище, которому в живом мире под стать разве что американские секвойи, да цари океанов — голубые киты.

Завершает скульптурный круговорот нависшая над вами, глядящая сверху вниз тридцатиметровая Черная Горилла (Ужасный Кинг-конг) западной стены. Венчает вершину Перьев невидимый с земли каменный Мотылек. С вершины Мотылька до подножия западной стены высота Перьев 42 метра.

Некоторые скульптурные образы Перьев открываются лишь при значительном удалении. С Первого и со Второго Столбов мы видим абсолютно черный богатырский шлем на вершине пологого кургана. Со скалы Первенец у Манских ворот на Каштаке знаменитый утес видится монахинями, склонившимися в поклоне, в то время как Четвертое Перо выделяется крутым нравом: то ли злая монашка, то ли сама мать-настоятельница.

Предтеча — последняя из Каштаковских видовок дарит нам Перья как единую композицию с Львиными Воротами. Мрачноватые, грузные вблизи Ворота предстают с Предтечи светлыми, легкими, изящными, подстать Перьям. Под музыкой солнечного света утесы как бы раскланиваются друг перед другом в плавной галантности старинного менуэта.

Там, где верхняя Львиная Пасть смыкается с Южным Плечом — постаментом от подножия утеса к вершине по дивертиссиме падения воды проходит пунктиром воображения вероятно последняя спортивная проблема в освоении Перьев. Автор в 1966 году расчистил и освоил подъем от земли до Желтой полки через откидку Крылышко. В принципе, проходим и могучий карниз, нависающий над Желтой полкой.

Далее идет совершенно отвесная и крайне ненадежная на протяжении 10 метров щель, а глубина под ногами от 15 и более метров. Если удастся освоить щель и выйти к нависающему двойному Крылу на высоте 25 метров, проблема будет решена. Выше стена выполаживается в нормальные средние катушки.

В июне 1971 года по этой трассе прошли краевые соревнования спелеологов, где чемпионами стали с большим отрывом от всех студенты Красноярского пединститута, ныне хорошо известные в городе люди: преподаватель физики Владимир Иванов (по-столбовски Граф) и создатель академии охраны Защита, полковник Александр Черников.

Семнадцатый маршрут к вершине Перьев необходим хотя бы для того, чтобы перечеркнуть «родимое пятно идеологии», оставшееся от коммунистического режима. В 1970 году к очередному политическому юбилею какие-то прощелыги выцарапали довольно-таки четким шрифтом, на черном лишайнике поверху западной стены Перьев надпись «50 лет ВЛКСМ».

Почти все мы были пионерами, комсомольцами, привычно спокойно относились к правящей партии. Таков был государственный порядок, установленный задолго до нас... Но, уходя на Столбы, мы всем нутром чувствовали, что вступаем в иные пределы, входим в благословенное царство Свободы. Здесь не было места политическим играм. Наивные мечтатели-революционеры начала столетия, когда-то расшалившись, позволяли себе пачкать скалы заумными лозунгами, хулиганскими фразами, проклятиями противникам. Недаром в те же времена в одном из столбовских журналов было написано:

Что за привычка, право,
На скалах что-то рисовать?
И тем давать прохожим право
Себя болваном называть!

Идеологические игрища на Столбах прекратились с Гражданской войны. За весь советский период в крае причудливых скал не появилось ни слова о политике. Это, пожалуй, единственный пример аполитичности во всем СССР. За годы правления коммунистов вся страна была превращена в единый агитационный плакат. Кличками «вождей», их бюстами, высеченными в скалах барельефами, покрылись вершины и склоны недоступных гор. Плыл ли ты на корабле, ехал ли в авто или в поезде, летел ли в самолете... взгляд всюду упирался в странные для непосвященного надписи: «КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи», «Слава КПСС».

Непостижимый феномен столбизма, феномен свободного человека без всякого видимого сопротивления не допустил на свою территорию всю эту технологию зомбирования. Но как говорят: в семье не без урода. Нашлись пакостники, запустившие в столбовскую бочку меда комсомольскую ложку дегтя. Странная надпись на черном анархическом знамени западной стены Перьев словно бы пытается превратить миллионнолетнюю корону свободной Сибири в памятник мертворожденной политической организации с вороватыми лидерами, в миг растащившими часть национального достояния, числившегося имуществом ВЛКСМ. С таким же успехом странную надпись можно было сделать на Большой императорской короне Российской империи, выковыривая из нее алмазы.

Познакомившись с художественным рельефом Перьев, можно приступить к более детальному знакомству со здешней коллекцией ходов-траверсов и хитрушек. Расположенные на малой высоте, имея протяженность от 10 до 50 метров, хода-траверсы живым орнаментом скололазания опоясывают весь 135-метровый периметр подножия утеса. Всего здесь 11 таких маршрутов. Обширнейшая площадка Южного Плеча, связав большую часть 16 хитрушек в единую сеть, позволяет тасовать их, как колоду карт, используя все четыре направления движения и различные сочетания спусков-подъемов. Относительная безопасность маршрутов при сложности от простейшей четвертой категории до доступной большинству десятой категории сложности делают подножие Перьев роскошным скалодромом для обучения новичков и разминок мастеров и виртуозов. Очередной виток спирали человечности на Перьях пойдет от старта к старту по движению часовой стрелки: запад-север-восток-юг.

Описание скального детского сада Перьев начнем с мрачного западного подножия, где мы закончили скульптурный круговорот, и где мастера почти не бывают.

Маршрут N 1 — Нижняя Львиная Пасть. Здесь под мощным карнизом живописное нагромождение больших и малых валунов — настоящая детская радость для младших школьников, карабкающихся, помогая друг другу по уступам, и калибровкам меж валунами. В гроте сухо и в сырую погоду.

Маршрут N 2 — Крылышко. Проходит по внутреннему углу между Сциллой и Харибдой львиных пастей. Подъем начинается по ступенчатым уступам, переходящим в широкую щель—полукамин под нависающей плитой-крылышком. Здесь можно подниматься, надежно заклинив правую половину тела в полукамине, и натужно упираясь в слегка наклонную открытую стену, либо рискованным противовесом стремясь оторвать каменное Крылышко от утеса. Десятая категория сложности при высоте до 12 метров, предполагает страховку для новичков.

Маршрут N 3 — Ход Шляпа через Верхнюю Львиную Пасть (Траверс под Шляпкой Гриба) — самый красочный по расцветке, проходит по горизонтальной Желтой полке, прорезающей черную, как ночь от лишайников Ризофора западную стену основного массива утеса. Попасть на Желтую полку можно с Южного Плеча, от Крылышка и с северо-западного угла Перьев.

Маршрут N 4 — Туннель проходит словно бы по пустотелой стрелке гигантского компаса, строго с севера на юг. Попасть в Туннель можно с Южного Плеча и через трехметровый сложный Уголок (10 баллов сложности) с северо-западного угла Перьев.

Маршрут N 5 — Северный Гребешок. Представляет собой поставленную на ребро невысокую матрацевидную отдельность сиенита, подпирающую северную стену Перьев от Туннеля и почти до Пизанской Этажерки. Северный Гребешок служит подходом к Бабской Катушке и Огурцу. С запада простенькие катушки да ступенчатые расщелины. Лишь перед выходом к вершине Гребешка нависающий Уголок, рассеченный щелью. Ключом к Уголку является большой, надежный карман на Гребешке, на высоте более двух метров. Типичный пример многократного использования опоры. Тело в рывке перекидывается через отвес до уровня кармана. Далее на том же кармане отжим из упора и постановка левой ноги на ту же опору. С востока при выходе на Гребешок наиболее сложны первые два метра по узкому, скользкому камину.

Маршрут N 6 — Овальная Калитка — самый короткий и самый легкий на Перьях. От юго-восточного основания Четвертого Пера простенькая, шершавая катушка, далее широкая полка-проспект через сквозную эолову арку в основание Зверевской расщелины. В душный, жаркий день сквозное отверстие в Четвертом Пере работает как вентилятор. Опытные столбисты, спустившись с раскаленных солнцем скал, любят отдыхать здесь в вечной тени с движущимся потоком живительного воздуха.

Маршрут N 7 — Слоновые Ноги проходит по горизонтальной полке, опоясывающей подножие Второго Пера от Губановского Авиатора до сумрачной глубины Шкуродера. Изюминка лаза — перебраться через собственно Слоновые Ноги над их Ступенями, держась спиной к склону, опираясь на ладони. Полочку-катушку над Слоновыми Ступнями называют в шутку Детской полочкой. Природа протянула здесь линию равновесия так близко к стене, что лаз легко проходимый цепкими детьми сталкивает на землю бывалых, но более массивных путешественников. Кажется, что громадины Слоновых Ног нервно вздрагивают, сгоняя с себя назойливые существа.

Маршрут N 8 — Рывок — выход через нижнюю часть расщелины Шкуродера на Южное Плечо. Выйдя на полку-проспект основания Второго Пера проходим до точки, где Южное Плечо смыкается с расщелиной Шкуродера, ставим через расщелину в полушпагате левую ногу и, оттолкнувшись правой ногой от Второго Пера, мощным рывком бросаем тело через расщелину. Опытный скалолаз здесь просто перешагнет через расщелину, но новичку в кедах или псевдокроссовках нужен именно мощный рывок, чтобы на крыльях инерции проскочить довольно скользкую катушку над обрывом.

Маршрут N 9 — Кедровый Камин (лаз Белочка). Чуть южнее Шкуродера Южное Плечо разорвано широченным камином. Расстояние между стен не позволяет использовать распор, но столбистам здесь подставил плечи выросший в каменной полости кедр. Здесь обычно спускаются романтическими распорами-перелазами со стены на кедр, с кедра на противоположную стену и опять на кедр. Взрослого скалолаза в Кедровом Камине не увидишь, а дети всегда в восторге от этого беличьего маршрута.

Маршрут N 10 — Южный Блин по десятиметровому острому наплыву-блину, прихотливыми волнами взбегающему на площадку Южного Плеча напротив лазов Уголок и Слоновое Ухо. Подъем по Южному Блину откидками с опорой за сам блин и расклинками по щели между стеной и блином. Новичкам здесь необходима страховка.

Mapшрут N 11 — Пещера Радикюль, начинающийся на площадке Южного Плеча популярным и разминочным не назовешь. Сложность маршрута близкая к предельной (одиннадцатая категория сложности) и спелеологическая специфика сверхузких каминов, ведущих в сумрачную глубину, привлекут сюда когда-нибудь лихих гротолазов.

Летящая красота Перьев привлекает к себе и женские сердца. Девушек не возбранялось подстраховывать кушаком, гимнастическими поддержками и даже носить на плечах. Впрочем, среди столбисток всегда находились такие, что и сами могли поднимать на скалы целые дружины могучих мужчин. Первой женщиной на Перьях еще в XIX веке была знаменитая Кабарга (А.Л.Качалова) и с тех пор там побывало столько женщин, что имя им «легион прекрасных сибирячек». Сейчас в Красноярске, да и по многим другим городам и весям живет немало замечательных бабушек тех, чьи шаги когда-то прошелестели по скальному султану дивных Перьев.

В 1963 году три грации — самые красивые девушки-столбистки, в будний день, когда скалы обезлюдели, отважились доверить красивейшему утесу свою, ничем не прикрытую красоту, разместившись загорать на каменных островках меж пропастей. Дерзкая красота поступка, достойная красоты Перьев, прервала своим блеском скальный сон, и у камней, во все века незрячих, прорезались огромные глаза.

Корона Перьев вскинута по-царски,
В улыбках солнца каменный оскал.
Три грации Любви и Красноярска
На пьедесталах изумленных скал.

Закруженный спиральной бесконечностью Перьев, влюбленный в эти каменные паруса Красоты и Свободы, я навсегда полюбил героических женщин, исполнявших вместе с нами каменную симфонию. Любовь — восторг и преклонение перед Вами до конца дней моих.

Особенно нравилось любоваться, как по Авиатору, словно по проспекту, гуляла Евдокия Власова — высокая, плотная, осанистая девушка с высокой грудью, с полными, стройными ножками. Казалось бы, такой даме кремлевские концерты вести, а не по скалам лазать. Но под роскошной женственностью таилась взрывная сила акробатки, острый и дерзкий ум, героическая душа свободного человека.

Дуся не карабкалась, не ломилась по скалам, а как бы плыла с лебединой грацией по каменным волнам. Мягко, легко, плавно, без видимых усилий, проходила она маршруты, на которые многие скалолазы-мужчины только поглядывали. Впрочем, из-под лебединой плавности частенько выпрыгивали чертики шалостей, дерзостей, бравады. Вот и сейчас царевна-лебедь на выходе из Конверта встала на его отвесную кромку большим пальцем левой ноги и на целую секунду картинно повисла в позе ласточки над двадцатиметровой пропастью.

В 1984 году в отрогах Памира, нависших над Афганской пустыней, автор с группой друзей-столбистов исследовал открытую нами же пещеру имени Красноярска. С нами, довольно случайно, оказалась профессиональная спортсменка Люба Самсонова, через год, в 1985 году ставшая первой чемпионкой СССР по фристайлу в дисциплине «могул».

Я водил Любу по безразмерному, белому, по-мавритански стрельчатому залу на глубине 300 метров, поражая воображение роскошью свисающих с каменных небес наплывов самоцветов. Кремовые, розовые, лимонные, жемчужные складки похожего на шелк, камня в виде бабочек, флажков, крыльев. И вот, показав около двухсот сокровищ, достойных алмазного фонда, гордо спросил: «Ну, какой камень самый красивый?» — Люба задумалась и очень серьезно ответила: «Самый красивый камень Перья, когда стоишь на вершине!»

Скальная корона столбизма удивительно многообразна и многомерна. Раскрывающийся на восход солнца камень — священная книга Природы, подаренная планетой грядущему Человечеству. Сюда можно приходить всю жизнь, открывая все новые и новые страницы. Вглядись в эти окаменевшие языки космического пламени. В них реют, возникают, проступают образы грядущей архитектуры, звездных странствий, защитников гуманизма. Человек, читающий книгу Перьев, воистину бессмертен.

С верхней кромки каменных страниц раскрывается гордое прошлое, когда предки-камнежители, распрямив звериную спину и сомкнувшись плечами в кольце дружбы, мужества и гуманизма стали царями природы.

Это уж потом забитые, рахитичные жители скученных поселений произвели льва в цари зверей, утратив память о том, что пещерные предки охотились на мамонта, носорога и саблезубого тигра.

Страницы Перьев так заостряют зрение, что с них прекрасно видно и не менее гордое Будущее. Человечество, засидевшееся в колыбели, по-детски ссорящееся и врущее стоит на пороге страны чудес, перед творческой бесконечностью. Поля звездной охоты и невозделанных миров, где как некогда на Столбах каждый круг друзей может слепить свой мир по образу мечты и по веленью сердца. Слава Вам, каменные Перья! Ныне, присно и вовеки веков!

B гордых стенах ярких чувств,
На самых людных в мире скалах.
Стал спорт цветением искусств,
Где окрыляет высь усталых

На гордых стенах ярких чувств.
На самых людных в мире скалах,
Сам дух отвесного движения
Танцует на краю провалов.

Здесь норма жизни — восхожденье
На самых людных в мире скалах.
Стал спорт цветением искусств,
Подмостком сцены — скалодромы.

Рожденьем рыцарственных свойств
В театре доблести и драмы
Стал спорт цветением искусств.
Где окрыляет высь усталых,

Там Красота тобой запела,
Сроднив с великими всех малых
Душа подхватывает тело,
Где окрыляет высь усталых.

На гордых стенах ярких чувств,
Где прямо в небо дерзкий бег.
Свобода — божество пространств.
Здесь торжествует Человек
На гордых стенах ярких чувств.