Николай Торотенков

Записки Вигвама. На игле

Рассказывает Плохиш

Дело было в альплагере «Дугоба» на горной речке Дугоба, что мчит свои воды с ледника Ак-Таш в плодородную Ферганскую долину. Группа свердловчан, выполнявших нормативы на 1-й разряд, двигалась по скальному маршруту на вершину Мехнат, что в переводе с местного означает «Труд». Вершинка так себе, ерундовская, судя по высоте — не больше четырех тысяч метров и по продолжительности восхождения — в обед уже в лагере. По соседству с Мехнатом расположились вершины Малая Дугоба, Колхозница и ещё что-то из сельского хозяйства. Скверным в этом скальном маршруте было то, что начало его приходилось на разрушенные плохо держащие скалы, сверху сыпало, так что с рождения Мехната внизу кулуаров образовались огромные конуса строительного щебня. Путь недолог, но опасность есть.

Верхний лагерь, откуда вышли свердловчане, россыпь палаток на последних островках травки, выше только лёд и скалы, называется Акташские Ночёвки. Это уже третья стоянка альпинистов, начиная с базового лагеря, где капитальные корпуса, баня, столовая и прочее. Дальше идёт лагерь у Пупа Сельского на слиянии двух ущелий. Пуп — огромная скала, не гора и не холм. Кто-то сказал, что Сельский, это фамилия геолога — исследователя этого района. Пуп окружают заросли арчи, среди которых стоят палатки. Край этот заповедный, арча — реликтовое растение, поэтому новичкам-альпинистам старшие с самого начала стараются вдолбить в отупевшие от гипоксии головы, что зелёненькое трогать нельзя, палочки для костра подбирать только с земли. От второго лагеря в трёх часах ходьбы с грузом третий лагерь — Акташские Ночёвки. Есть ещё одна партизанская стоянка, недалеко от Сельского за небольшим перевальчиком. Там живут группы, приехавшие по собственному желанию (дикари). К лагерю они почти не имеют отношения, общение происходит только с начспасом горного района, который подписывает маршрутные листы на восхождения. Дикие альпинисты живут свободной жизнью: куда хочу, туда и хожу.

Со второго и третьего лагеря группы ходят на восхождения, до ближайших вершин рукой подать; от небольших горушек типа Колхозницы до замыкающего ущелье пика Ак-Таш (Белый камень, что ли?).

Комсомольскую путевку получи-и-и...

Ну, вот. Группа раненько утром начала восхождение, прошла верёвки три-четыре, когда идущий первым в первой связке вместе с куском породы сорвался на всю верёвку, просвистев мимо страхующего товарища. Крючья и закладки все повылетали из дрянной породы, но хоть немного, да задержали падение. К пострадавшему быстро подошли — ничего хорошего, весь поломался, но в сознании. К счастью, в группе был врач, у которого почему-то в сидоре оказалась аптечка, да не простая с бинтом и йодом, а уникальная — в ней были и одноразовые шприцы, и коробочки с «ненашими» названиями, и ампулы с чем-то сильнодействующим. Конечно, пострадавшему сделали всё необходимое, что можно сделать в таких условиях, наложили на конечности шины из подручных материалов, перевязали. Страшную боль и шок от падения сорвавшемуся забили наркотическими уколами из заветной аптечки. Дали красную ракету и начали спускаться вниз. Хорошо ещё, что спуск недолог; авария произошла в начале маршрута. С Ночёвок прибежали, поняли, в чём дело, начали связываться с базой по рации. Общими усилиями дотащили друга до палаток, стали решать, что делать дальше. Тащить до лагеря на себе, искать у местных ишака или вертолёт вызывать? Остановились на последнем — ждать вертолёт из долины. Да и подошедшие к вечеру из лагеря спасгруппа, начспас и доктор согласились, что до лагеря больного можно и не дотащить. Лучше подождать геликоптер, и сразу без тряски в город. Вариант-то выбрали, а вот как он реализуется, это вопрос. Просидели двое суток, ожидая крылатую птицу. База снизу вещала: то летит, то не летит... Плюнули, помянули узбекских вертолётчиков недобрым словом и потащили друга на себе. Мучались целый день, пока дотащили носилки до Пупа, а там ждали свежие силы, подтянувшиеся из лагеря. До машины дотащили быстро, а там вниз, вниз, вниз до Хамза-Абада, до Ферганы. В общем, парня спасли. Отлежался в Фергане, говорят, в гипсу улетел к себе на Урал.

Эту историю поведал нам Плохиш в один из вечеров на Магде. А теперь эпизод, из-за которого Плохиш и начал этот рассказ. Когда парня тащили с Ночёвок до Пупа ему опять вкололи что-то из группы морфина. Врач — друг пострадавшего, всё время был рядом с носилками. Толпа тащит груз по осыпям спотыкаясь и матерясь, врач поглядывает на лицо страдающего, как он там? А поломанный после долгого молчания вдруг страшно зашептал:
— Саня, Саня, Саня...
Носильщики резко встали. Саня нагнулся к другу:
— Что, что, говори..., — стараясь услышать, может быть, последние слова умирающего.
Но с носилок донеслось сладкое:
— Саня, я балдею!..

Кстати, Плохишу, который в спасаловке принимал непосредственное участие, предстояло сразу после свердловчан пройти этот маршрут. Ничего, говорит, прошли, и даже в дождь.

Красноярск, 1989

К оглавлению

Автор →
Николай Торотенков

Другие записи

Первая поездка на Енисейский север к Кетам в 1906 году
Ранней весной 1906 года еще по снегу, видимо, по распоряжению жандармерии была сожжена первая столбовская избушка, объединявшая столбистов. Быстро наступавшая реакция после бурного в Красноярске 1905 года коснулась и столбовского быта. Это, казалось бы, незначительное явление, произошедшее где-то там, в...
Столбизм в XXI веке
В 2006 году, к 80-летию Заповедника, издательство «Ситалл» выпустило замечательную книгу-фотоальбом «Столбы». В феврале 2016 вышло 2-е, юбилейное, издание этой книги. К изданию была заказана статья — обзор столбистской жизни за прошедшие 10 лет. Статья оказалась слишком большой и не подошла по формату. Чтобы добру не пропадать — публикуется ниже. Для каменных исполинов...
Сергей Баякин. Стихи и песни
Я на «Столбах» (запись в mp3 см. здесь ) Я на «Столбах»! Лесник глядит в ночной прицел, Но, может, я останусь цел, И к черту страх! И черту страх, и к черту страх, и к черту страх! Я на «Столбах», я на «Столбах», я на «Столбах»! Я на скале! Здесь пальцы чувствуют гранит, Но притяжение манит, Манит к земле. Манит к земле,...
Красноярская мадонна. Люди Столбов. Святитель
16 июля 1864 г. совершил путешествие на Столбы Первый енисейский архиерей Никодим — главное духовное лицо енисейской губернии, в составе 8 человек по Лалетиной, верхами до Первого Столба, сопровождаемые базайцами. Об этом человеке имеется несколько кратких вскользь упоминаний, сделанных советскими журналистами...
Обратная связь