Николай Торотенков

Записки Вигвама. На игле

Рассказывает Плохиш

Дело было в альплагере «Дугоба» на горной речке Дугоба, что мчит свои воды с ледника Ак-Таш в плодородную Ферганскую долину. Группа свердловчан, выполнявших нормативы на 1-й разряд, двигалась по скальному маршруту на вершину Мехнат, что в переводе с местного означает «Труд». Вершинка так себе, ерундовская, судя по высоте — не больше четырех тысяч метров и по продолжительности восхождения — в обед уже в лагере. По соседству с Мехнатом расположились вершины Малая Дугоба, Колхозница и ещё что-то из сельского хозяйства. Скверным в этом скальном маршруте было то, что начало его приходилось на разрушенные плохо держащие скалы, сверху сыпало, так что с рождения Мехната внизу кулуаров образовались огромные конуса строительного щебня. Путь недолог, но опасность есть.

Верхний лагерь, откуда вышли свердловчане, россыпь палаток на последних островках травки, выше только лёд и скалы, называется Акташские Ночёвки. Это уже третья стоянка альпинистов, начиная с базового лагеря, где капитальные корпуса, баня, столовая и прочее. Дальше идёт лагерь у Пупа Сельского на слиянии двух ущелий. Пуп — огромная скала, не гора и не холм. Кто-то сказал, что Сельский, это фамилия геолога — исследователя этого района. Пуп окружают заросли арчи, среди которых стоят палатки. Край этот заповедный, арча — реликтовое растение, поэтому новичкам-альпинистам старшие с самого начала стараются вдолбить в отупевшие от гипоксии головы, что зелёненькое трогать нельзя, палочки для костра подбирать только с земли. От второго лагеря в трёх часах ходьбы с грузом третий лагерь — Акташские Ночёвки. Есть ещё одна партизанская стоянка, недалеко от Сельского за небольшим перевальчиком. Там живут группы, приехавшие по собственному желанию (дикари). К лагерю они почти не имеют отношения, общение происходит только с начспасом горного района, который подписывает маршрутные листы на восхождения. Дикие альпинисты живут свободной жизнью: куда хочу, туда и хожу.

Со второго и третьего лагеря группы ходят на восхождения, до ближайших вершин рукой подать; от небольших горушек типа Колхозницы до замыкающего ущелье пика Ак-Таш (Белый камень, что ли?).

Комсомольскую путевку получи-и-и...

Ну, вот. Группа раненько утром начала восхождение, прошла верёвки три-четыре, когда идущий первым в первой связке вместе с куском породы сорвался на всю верёвку, просвистев мимо страхующего товарища. Крючья и закладки все повылетали из дрянной породы, но хоть немного, да задержали падение. К пострадавшему быстро подошли — ничего хорошего, весь поломался, но в сознании. К счастью, в группе был врач, у которого почему-то в сидоре оказалась аптечка, да не простая с бинтом и йодом, а уникальная — в ней были и одноразовые шприцы, и коробочки с «ненашими» названиями, и ампулы с чем-то сильнодействующим. Конечно, пострадавшему сделали всё необходимое, что можно сделать в таких условиях, наложили на конечности шины из подручных материалов, перевязали. Страшную боль и шок от падения сорвавшемуся забили наркотическими уколами из заветной аптечки. Дали красную ракету и начали спускаться вниз. Хорошо ещё, что спуск недолог; авария произошла в начале маршрута. С Ночёвок прибежали, поняли, в чём дело, начали связываться с базой по рации. Общими усилиями дотащили друга до палаток, стали решать, что делать дальше. Тащить до лагеря на себе, искать у местных ишака или вертолёт вызывать? Остановились на последнем — ждать вертолёт из долины. Да и подошедшие к вечеру из лагеря спасгруппа, начспас и доктор согласились, что до лагеря больного можно и не дотащить. Лучше подождать геликоптер, и сразу без тряски в город. Вариант-то выбрали, а вот как он реализуется, это вопрос. Просидели двое суток, ожидая крылатую птицу. База снизу вещала: то летит, то не летит... Плюнули, помянули узбекских вертолётчиков недобрым словом и потащили друга на себе. Мучались целый день, пока дотащили носилки до Пупа, а там ждали свежие силы, подтянувшиеся из лагеря. До машины дотащили быстро, а там вниз, вниз, вниз до Хамза-Абада, до Ферганы. В общем, парня спасли. Отлежался в Фергане, говорят, в гипсу улетел к себе на Урал.

Эту историю поведал нам Плохиш в один из вечеров на Магде. А теперь эпизод, из-за которого Плохиш и начал этот рассказ. Когда парня тащили с Ночёвок до Пупа ему опять вкололи что-то из группы морфина. Врач — друг пострадавшего, всё время был рядом с носилками. Толпа тащит груз по осыпям спотыкаясь и матерясь, врач поглядывает на лицо страдающего, как он там? А поломанный после долгого молчания вдруг страшно зашептал:
— Саня, Саня, Саня...
Носильщики резко встали. Саня нагнулся к другу:
— Что, что, говори..., — стараясь услышать, может быть, последние слова умирающего.
Но с носилок донеслось сладкое:
— Саня, я балдею!..

Кстати, Плохишу, который в спасаловке принимал непосредственное участие, предстояло сразу после свердловчан пройти этот маршрут. Ничего, говорит, прошли, и даже в дождь.

Красноярск, 1989

К оглавлению

Автор →
Николай Торотенков

Другие записи

Красноярская мадонна. Хронология столбизма
I. Геологический период II. Археологический период III. Русский период 17-18-е века 19 век 1800-1849 50-е 60-е 70-е 80-е 90-е 20 век 1900-1904 1905 1906 1907 1908 1909 1910 1911 1912 1913 1914 1915 1916 1917 1918 1919 IY. Советский период 20-е годы 1920...
Красноярская Мадонна.
Красноярская мадонна Корни столбизма Социальные корни столбизма Духовные корни столбизма Географические корни столбизма Красноярские Столбы — столпотворение природы Лалетина Каштак Центральные Столбы Слоник-Склоник Пирамида Красноярска — Первый Столб Запад Лазы на Коммунар (южную вершину Первого Столба) Юг Восток Север Бегущие...
Байки от столбистов - III. А мы все равно летаем
Когда-то эта тема была под запретом. Немногие, к примеру, знают подробности о том, как в 1984 году под Красноярском взорвался ТУ-154, направлявшийся в тот же Иркутск. Газеты молчали, а красноярцы довольствовались слухами. На месте происшествия работали молоденькие солдаты; один из них рассказывал позже, что с его товарищами случались обмороки,...
Избушка Мокрокалтатская
В Мокром Калтате у самой подошвы горы в полу километре от устья стояли две охотничьих избушки. Тут же пролегала тропа, по которой была перевалка на вершины Сынжула, в Намурту и далее на Манские покати. Одна из избушек уже отжила свой век, а другая следовала ее примеру и разрушалась также от домовых грибков. В дневнике моем есть...
Обратная связь