Вновь я жалкий Бродяга
Без рюкзака бреду по тайге
Шмутки свои тащу в одеяле
Стоит ли жить после этого мне?

(Плач столбиста Владимира Деньгина (Бродяга Два)
по рюкзаку, оставленному сохнуть
на железной печной трубе Первых Грифов)

Тащу по куррумам кормилец-рюкзак
Стучать, не давая коленкам.

( песня столбиста Папани (Владимира Панова)

Рюкзак, ранец, горбовик, вещмешок, сидор, котомка, поняга — вот основные названия и типы заплечных емкостей для переноски запасов пищи и имущества странствующих и путешествующих.

Русский язык дал этому интернациональному явлению самую емкую, самую точную формулу, назвав заплечный мешок словом «горбовик». Эволюция задолго до создания человеческого рода опробовала идею мешка с запасами пищи за спиной, сотворив одногорбого верблюда-драмадера и двугорбого верблюда-бактриана. Великий, могучий русский язык увековечил этот прототип в названии самодельных твердых, непромокаемых рюкзаков-ведер для рыбаков, ягодников, грибников.

Однако всеобъемлющая идея горбовика овладела даже не всеми кочевыми народами. Там, где безжизненные для человека пространства оказались доступны лишь с помощью вьючных животных, горбовик оказался не нужен. Таков не знающий рюкзаков народ туареш, живущий в центре Аравийской пустыни благодаря приручению драмадеров. В высоких Саянах аборигены Сибири самодийское племя тофалары, оседлавшие саянский подвид северного оленя, не знали не только заплечных мешков, но и даже лыж. Средний вес тофаларского мужчины (около 50 кг) соответствует тягловым возможностям саянского домашнего оленя, и тем самым отпала необходимость ломать ноги о снежные сугробы.

Русское заселение Сибири с XYII века выдвинуло одну из самых героических и романтических профессий — охотников-соболятников. Соболь — существо штучное и всякие артели тут годятся разве что в начале, у самых истоков промысла. На промысле соболятник всегда один наедине с сибирской зимой, снегом, горами, тайгой и зверями.

Картографы 1930-ых годов, (нередко гибнущие целыми партиями), с изумлением узнали от местных проводников, что в Саянах имеют русские названия каждый ключик, звериная тропа, перевал.

Русские соболятники совершенно самостоятельно создали горнолыжную технику и изобрели один из лучших рюкзаков всех времен и народов под названием «поняга». Поняга — подвешенный на широченных лямках черемуховый каркас в виде проема итальянского окна, с растянутой на нем, подогнанной по спине индивида берестой или толстой кожей. К идеально прилегающей спине человека раме крепился подвязками любой необходимый груз. Сибирская поняга -прототип основных видов современных рюкзаков: станковых полустанковых, физиологических. Менее героической формой заплечного мешка была котомка — любой мешок в сочетании с опояской — матерчатым кушаком, ремнем, широкой тесьмой. В углы днища мешка клались картофелины, кедровые шишки, гальки и охватывались петлями-удавками опояски, затем, отрегулировав длину лямок, опояска такой же петлей-удавкой затягивалась на горловине мешка. Котомка позволяла нести и однодневный запас пищи и 400 кедровых шишек, нужно было лишь подогнать под груз длину лямок.

Сибирская поняга и русская котомка — фундамент современной рюкзачной индустрии. Особое место среди горбовиков занял ранец — антипод поняги. Российскому размаху сибирской беспредельности поняги противостоит немецкий ранец бесчеловечной логикой квадрата, прямоугольной логикой империй. Аккуратность и четкость ранцев так и не прижилась в Сибири даже среди школьников.

С конца 1950-ых годов в СССР почти на тридцать лет воцарился так называемый абалаковский рюкзак из толстого мягкого брезента с металлическим самохватами, регулирующими лямки и круговые ремни прочности.

Несмотря на то, что Виталий Михайлович Абалаков отказался от авторства этой конструкции, массовый абалаковский рюкзак стал основным горбовиком любителей и профессионалов вплоть до середины 1980-ых годов.

В начале 1960-ых как-то не слишком заметно явились российскому путешественнику «яровские» рюкзаки«. Значительно более абалаковского объемный бесформенный мешок армейской защитной окраски с боковыми шнуровками, с лямками, закрепленными с помощью металлических рамок на веревочной тетиве охватывающей горловину рюкзака. Яровский рюкзак при всей своей невзрачности и неприглядности был гениален. Объем его позволял носить за плечами ватные матрацы, а укладка рюкзака вообще не являлась проблемой. Укладка любого иного рюкзака является тонким искусством: мягкое — под спину, тяжелое — вниз, распереть углы тяжелыми предметами, легкое-объемное — под клапан, повседневное — в карман. В яровский рюкзак можно было кидать все подряд — этот неприглядный и неряшливый мешок с любой набивки идеально прилегал к спине.

Существовали и ведомственные модификации горбовиков. В армии еще с царских времен царил вещмешок — котомка с пришитой по углам днища тесьмой-опояской, закрепляющейся на горловине мешка все той же петлей-удавкой. Армейская повинность была всеобщей, и солдатский вещмешок имелся в каждой семье, являясь, таким образом, самым массовым рюкзаком в СССР. Два крупных варианта рюкзаков «геологический» и «туристский» представляли собой лишь ухудшенные копии абалаковского рюкзака. Имелся еще «комсомольский» рюкзак (размером с вещмешок) и совсем малый рюкзачок-кисет «пионерский». У всех советских горбовиков (кроме армейского вещмешка) имелся верхний клапан, накрывающий горловину мешка и накладные карманы от одного до четырех. Абсолютно все рюкзаки, палатки и штормовки тех времен были окрашены армейской зеленкой в так называемый цвет хаки. Абалаковский, геологический и туристский рюкзаки снабжались сверкающим хромом железным кольцом над верхними краями лямок для того, чтобы пустой рюкзак хранить на весу. Наивные начинающие альпинисты, впервые узрев сверкающее чудо рюкзачного кольца, так казалось и просящегося прощелкнуться в карабин, чтобы затянуть рюкзак веревкой на скалу или спустить в пещерный колодец. Естественно, рюкзачные кольца не выдерживали нагрузки, и падения (часто безвозвратные) рюкзаков заставили отказаться от транспортного новаторства. Впрочем, сверкающие кольца рюкзаков продолжали смущать альпинистскую юность и в них стали вставлять ледоруб, размещая его древко в позвоночном желобке спины при лазании по скалам. При спуске «спиной к склону» переносимый таким способом старинный, длинный ледоруб немилосердно цеплялся штычком за камни, норовя столкнуть хозяина в пропасть, но это все же было удобнее, чем лазить по скалам таща за собой гремящую и небезопасную «палку о трех железных концах», прицепленную темляком к запястью руки.

С развитием массовой спелеологии утвердились два типа спелеогорбовиков. На подходах использовался «станок» что-то вроде алюминиевого трубчатого каркаса кровати-раскладушки прикрепленного к лямкам. Среди озабоченных мужчин даже возникла легенда о девушках бродящих по горам с прикованными к спине раскладушками. Для штурма подземных узостей применялся так называемый «кротовик-транспортник» — широкий брезентовый рукав-мешок без дна, но с двумя горловинами и тесьмой-опояской трансформируемой либо в лямки, либо в тяговые гужи, чтобы, продираясь по узкому проходу, тащить волоком транспортник, прицепленный петлей за ногу. Две горловины позволяли с двух сторон добираться до содержимого уложенного узким столбиком.

Если большинство неприхотливых сибиряков-путешественников вполне удовлетворял надежный и, как правило, бесплатный абалаковский рюкзак, всегда находились творческие натуры пытавшиеся улучшить, облегчить, усовершенствовать искусственные горбы, это проклятие и благо странников. Богатыри-максималисты (в основном туристы-водники) надставляли стандартный рюкзак, вдвое увеличивая его объем и длину круговых ремней прочности навешивая на лямках под плечи широченные квадраты войлока. Скалолазы и альпинисты наоборот стремились уменьшить вес всего, что приходилось тащить на гору.

Первым в наш замкнутый мир цвета хаки протащил «растленное влияние западного альпинизма» столбист Папа Карло (Геннадий Карлов — первый в Красноярске международный мастер альпинизма). Альпинист-авангардист, конструктор-любитель спортивного снаряжения именно он показал нам впервые удивительно мягкие, цветные как цыганские шали перлоновые и нейлоновые веревки, ювелирный блеск россыпной индустрии искусственного лазания, пузырчатые куртки-анораки, легчайшие, шелковые рюкзаки.

Всеобщая нищета тех времен не останавливала народных умельцев. Мы были бедны, но наше государство было самым могучим в мире и после Сталина было не так уж сложно отщипнуть пылинку этого могущества. Наилучшей базой для самоделкиных были военные заводы страшно засекреченные и жутко охраняемые. Достаточно сказать, что красноярские умельцы практически бескорыстно снабжали весь альпинистский мир СССР титановым и дюралевым снаряжением, поили его красноярским спиртом, осчастливили спелеологов страны многими километрами штурмовых тросовых лестниц. Большие эстеты позволяли себе посеребрить или позолотить фурнитуру самодельных рюкзаков, ободранную пряжку страховочного пояса или заржавленный железный карабин Абалакова.

Разнообразие ярких, прочных, легких тканей подпитывали проводимые каждые полгода всеобщие демонстрации. До сих пор еще кто-то донашивает рюкзаки, анораки спальные смешки из легких и прочных флагов и транспарантов СССР и союзных республик.

Из творчества красноярских «самоделкиных» наиболее интересен рюкзак секции спелеологов алюминиевого завода носивший поэтическое название «антиинструктор». Лидер секции инженер В.Шек, яростный борец с догматизмом, взъелся на инструкцию крайавтоуправления «Правила пассажирских грузоперевозок». В нашей стране как-то уж так сложилось, что спортинвентарь и рюкзаки при автоперевозках поборами не облагаются. Но уже в 1970-ые годы это священное правило путника начало попираться со ссылками на ту самую инструкцию. Используя глупость и противоречия всех подобных инструкций, группа В.Шека сконструировала некое заплечное чудовище из серебристого алюминия и оранжевого капрона. Рюкзак был так велик, что мужчина среднего роста мог его использовать как мини-палатку свернувшись клубочком внутри протестантского горбовика. Тем не менее, оранжевое чудовище каким-то невообразимым образом проскальзывало между цифр инструкции и строго по закону обложению не подлежало. Рюкзачная война парадоксов длилась не один год пока озверевшие водители автобусов не начала проскакивать остановки при виде оранжевого цвета. Пришлось заключать перемирие.

Из общей лавины рюкзакотворчества стоит упомянуть несомненные, ныне незаслуженно забытые шедевры. Таков рюкзак для лыжного туризма с рамой-станком в виде саней-нарт. Такой рюкзак можно носить за плечами и тянуть за постромки по скользкой поверхности, а при спусках с гор путник из вьючной скотины превращался в гордого наездника. А какой черной завистью завидовал я встреченному под мраморными пирамидами Восточного Саяна туристу-одиночке, владельцу «невесомого» рюкзака снабженного мини-шаром с водородом. Его пятидесяти килограммовый сидор можно было играючи нести на вытянутой руке. Позднее случайно узнал о расплате за невесомость. Во время идиллического отдыха на перевале порыв ветра унес невесомый рюкзак в пропасть вместе со всем имуществом, личными документами и денежным запасом. Парень наголодался, выбираясь из тайги и гор, да и в жилухе натерпелся как беспризорник, добираясь в родной Горький.

Давно известно, что тяжелые рюкзаки крайне вредны для мышц и реакций скалолаза. И вот хороший скалолаз и замечательный инструктор Миша Кабанов разрешил эту проблему, путешествуя по таежным дебрям со странным двугорбым рюкзаком-тачкой, чья рама-станок была подвешена на велосипедном колесе. Перевалы, спуски, речные броды Михаил преодолевал легкой трусцой, поигрывая витыми мышцами, как завзятый культурист, пока однажды на перевале Верблюды рюкзак сибирского таежного рикши не подпрыгнул на камне, вырываясь из рук хозяина и не умчался в километровый обрыв...

А потом грянула Перестройка, и из-за спин Горбачева и Ельцина на рюкзачную арену вышел настоящий профи- тяжеловес, творец горбовиков мирового класса их сиятельство Рок Пиларс.