Яворский Александр Леопольдович

Столбы. Поэма. Часть 9. Серединный

В глухой тайге, где нет тропинки,
Где четырех ручьев исток,
Лежит подобно коростинке
Гранитный крошка-камешек.

Бывал ли кто у камешечка?
Ну, разве кто, когда блудил,
Ту удивительную точку
Он никогда б не позабыл.

И я блуждал в тайге глубокой,
И этот блуд я так любил,
Что иногда судьбы жестокой
За заблужденье не корил.

Зато я познавал новинки
И сколько мелочей в тайге
Узнал без всякой я тропинки
Подобно прыткой кабарге.

Названье камню — Серединный.
В нем путь от трех больших камней
Разбит как раз на половины.
Он — середина тех путей.

И вид с него на камни эти
Стоящие в крутых хребтах
Такой, что не сыскать на свете,
И даже там, в самих Столбах.

Однажды вставши утром рано
Я со Столбов сбежал в Калтат
И напрямки, через туманы
Пришел на Крепость — в аккурат.

Перевалил к стоянке — к нарам,
И по кострищу я узнал,
Что наших нет. Вот блудня старый,
Вот то, что ты не ожидал.

Взобрался на балкон под стенкой,
Нарушив тишину камней
Я их позвал и, помню, Венка
С Развалов отозвался мне.

Вот дело в чем, и я с балкона
Лечу к Развалам напрямки,
Вниз по камням, а дальше гоном
Через колодины, пеньки.

Прошел ручей, чуть-чуть поднялся
И снова вниз; опять вода...
Вновь перешел и уж старался
Нажать в подъем, как и всегда.

Вот тут вверху стоят Развалы,
Все камни близки — на ходу.
Ох! Сколько раз мы в них живали,
Я даже счету не найду.

И я невольно оглянулся —
Взглянуть на Крепость захотел.
Другой бы кто, тот ужаснулся,
А я, я просто обалдел.

Там через лог глухой, глубокий,
Напротив, на верху хребта,
Друг дружку жмут Развалы боком.
Куда девалась быстрота.

Куда зашел? Так торопился...
Вот и прямой вороний тракт.
Ну где, ну где с прямой я сбился?
Но это, к сожаленью, факт.

Теперь одно: опять прямую,
Ход тихий, ровный, четкий шаг,
Чтоб не идти на удалую
И не попасть опять впросак.

И снова ход, и снова думы,
И на пути вновь два ручья,
И между ними холм угрюмый,
И вновь в прямой уверен я.

И вновь подъем. Куда? В Развалы.
И быть другого не могло.
Но кончилось опять провалом,
Опять на сторону свело.

Ах, черт возьми, да что такое?..
Я сел и начал рассуждать
Глядя в окружие немое,
Пытаясь истину познать.

И я заметил там, в ложбине,
Продолговатый бугорок,
На нем, на самой середине,
В лесочке скрытый камешок.

И мысль за мыслью — стало ясно,
Что там, в подошве бугорка
С прямой я своротил напрасно
При переходе ручейка.

И я решил опять спуститься,
Сокрытый камешек найти,
Чтоб от него определиться,
К Развалам по прямой пойти.

Ах, блудодей! Художник блуда!
Затея напрямки-то чья? —
Так думал я, сбегал покуда
В долину горного ручья.

Затем прошел ручей. Упорно
Стал подниматься в тихий склон,
Чтоб верх, как раньше смехотворно
Не обойти с его сторон.

И я таки наверх забрался,
Нашел и камень потайной,
И долго, долго любовался
Я панорамой круговой.

Хребты, и камней изваянья,
Развалы, Крепость и Дикой
До них отсюда расстоянья
Почти равны между собой.

Пусть будет камень Серединным.
А вид, что лучшего желать.
Передо мной хребтина длинный,
За ним Развалы, ниже — падь.

Суров и холоден, печален
И глух Развалов дикий вид.
От пихт и елей погребальных
В хребте гранитов ряд стоит.

Их всех одиннадцать с лихвою,
А видно восемь; три из них
Загнулись по хребту дугою,
И эти три — все из больших.

А вон и Дикий, над громадным,
Над Дикокаменским хребтом,
Лишь узкий фас и так досадно,
Что он не в профиле своем.

Громадный камень и высокий
Он может потому и дик,
Что волею судьбы жестокой
Он одинокий, как старик.

И на его седой вершине
Отсюда трещина видна
Подобно старческой морщине
Во лбу сложилася она.

И думы, старческие думы
Разгонят лишь в разрыве снов
Со склона игл сосновых шумы
От пролетевших ветерков.

И их обоих защищая
От с высоты ниспосланных лучей
Стоит стена, собой напоминая
Остаток некогда могучих крепостей.

В хребте простертая, немая,
Застывшая, как будто на бегу.
И тень зубчатая, прохладная, густая
Покрыла у подножья всю тайгу.

И тихо так, до жути тихо,
Дремотны гордые молчальники хребтов.
О, как я рад, что поспешиха
Меня закинула сюда на край лесов.

И в этот миг я услыхал в эфире
Меня зовущее с Развалов «Тра-ля-ля!»
Ни за какую радость в мире
Я не отдам те звуки. Пусть земля

Тому свидетелем родимая мне будет,
В глубокой тишине взывающий хорал,
Он эхо чуткое по всей тайге разбудит,
Сон вековой вспугнет у диких скал.

Я на Развалах у костра с друзьями.
Как хорошо сидеть и вспоминать
Бродячий блуд, напутанный ручьями,
Срединный камешек, и отдыхать

7.02.44

Автор →
Владелец →
Предоставлено →
Собрание →
Яворский Александр Леопольдович
Павлов Андрей Сергеевич
Павлов Андрей Сергеевич
А.Л.Яворский. Столбы. Поэма

Другие записи

Столбы. Поэма. Часть 34. Перья
Геолога собой вы омрачали, Он золото когда-то здесь искал, И вы, как диво, вдруг пред ним предстали И он тогда о вас так скупо написал: «Вот этих гор гранитные руины Поставлены на голову стоят, Матрацевидной формы исполины». Но золоту он был бы больше рад. Ну что кому. Оно понятно - Кто...
Красноярская мадонна. Люди Столбов. Первый учитель
В журнале «Англия» за 1970 г. была напечатана статья об экстремальном опыте британских педагогов, успешно использовавших занятие скалолазанием при воспитании трудных подростков и юных правонарушителей. Порадовавшись за просвещенную Британию, я вдруг вспомнил, что это все уже было, а вернее началось...
Красноярская мадонна. Хронология столбизма. IY. Советский период. 50-е годы. 1954
1954 год . Площадь заповедника увеличена до 47400 га. Наторены тропы по засечкам 1945 г. на Дикие Столбы через Барьеры и Иджимский хребет. Под эгидой отраслевых ДСО «Трактор», «Медик», «Искра» строятся избы-спортбазы Старое Магнето, Искровка, Медичка (строители Медички: Алекс. Слинков,...
Байки от столбистов - III. Байки от Анатолия Ильина. Птичку жалко
[caption id="attachment_31734" align="alignnone" width="250"] Ферапонтов Анатолий Николаевич[/caption] Тогда я только закончил школу и работал в художественном фонде. Как это порой бывает, все надоело разом: сложности на службе, проблемы в отношениях с друзьями и женщинами, и 7 ноября 1973 года я...
Обратная связь