Джонатан Тесенга

Купола свободы. 09. Он сорвался! (перевод семьи Хвостенко)

«ОН СОРВАЛСЯ! — закричал я, — Валерий упал! Он соскользнул!»
В пятнадцати метрах от вершины Второго столба под ударами влажного ветра Валерий неаккуратно поставил ногу на маленькую покатую зацепку и соскользнул. Ни вскрика, ни звука... он просто исчез из виду в направлении западной стометровой стены. Остальные: Бритни, Бёчам, Михаил и Олег, — находились на узком неудобном гребешке позади меня.

Я закричал опять: «Он сорвался!» Никто не ответил и не сдвинулся с места. «Чёрт, чёрт, чёрт!» — я врезал рукой по скале. После этого я вернулся к остальным. В голове крутилась страшная мысль. Рядом со мной Бритни всё повторяла: «Нет, нет, нет, нет...»

Олег подлез к катушке и заглянул вниз. «Валерий в порядке, — c нервным смешком сказал он, — заклинился в щели».

Я оставил Бритни и вернулся к Олегу. Перегнувшись через край, я увидел Валерия десятью метрами ниже. Он поднимался по камину враспор. Выбираясь наверх, он поморщился от боли, на правой штанине проступила кровь. Валерий успокаивающе махнул рукой Бритни, показывая, что с ним всё в порядке. Тем не менее, каким бы он ни был бывалым столбистом, всё же после десятиметрового падения этот мужественный 65-летний человек выглядел немного растерянным.

Тучи сгустились над тайгой, деревья раскачивались на ветру. Я посмотрел вниз на спуск, который проходил по гребешкам и полкам. Валерий жестом предложил нам пролезть последнюю катушку перед вершиной. Она выглядела несложной: несколько шагов на трении и затем простой финиш. Да, она опасна, да, Валерий только что соскользнул, но всё же мы могли сделать это. Я посмотрел на Бритни. Она не двигалась с места. Бёчам тоже, у него в Аризоне остались жена и маленькая дочь.

«Всё хватит! — Бритни набросилась на меня. Оно того не стоит. Если ты упадёшь и разобьешься, я уссусь от страха. Не будь идиотом!»
«Я не идиот. Ясно?! — огрызнулся я в ответ, — Оставь негатив при себе! Здесь же очень просто, 5-fucking-7!»

Никто из нас прежде не ходил так много без страховки. После четырех дней лазания по катушкам неизвестной категории трудности Бритни начинала преувеличивать опасность каждого восхождения. Я возразил, что её жалобы подрывают нашу уверенность в своих силах, а кроме того смазывают удовольствие от лазания. И всё же я понимал, что она становится всё более взвинченной, потому что беспокоится за меня.

Конёк Второго. Все успокоились

Валерий, Олег и Михаил молча смотрели на нас. Олег часто лазил здесь со своей женой Катей, подстраховывая её и указывая зацепки. При этом он был совершенно спокоен. И вообще все, кого мы видели лазающими в одиночестве или вдвоём с близким человеком, не проявляли никакого беспокойства.

В конце концов, мы с Бритни успокоились, и она согласилась, что это место нам вполне по силам. Бёчам смотрел, как мы лезем, оценивая трудность катушки, и тоже последовал за нами со своим громоздким кофром. Даже Валерий полез по катушке, правда, на этот раз Олег по-столбовски подстраховал его, чтобы ноги не соскользнули.

На вершине Валерий поведал нам, что он сорвался «всего лишь второй раз в жизни» за всю свою полувековую практику.
«Думаю двух раз вполне достаточно», — с юмором отреагировал Олег.

Автор →
Владелец →
Предоставлено →
Собрание →
Джонатан Тесенга
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко Валерий Иванович
Джонатан Тесенга. Купола свободы

Другие записи

Восходители. Здесь вам не равнина...
Альпинизм, пожалуй, не только лидер среди прочих видов спорта по количеству смертей на каждую тысячу активных спортсменов,— сами причины гибели спортсменов в горах на удивление разнообразны. Возможно, второе и есть причина первого: на все случаи не подстрахуешься, тем более, что здесь существуют угрозы, неподвластные силе, воле, умению и мужеству...
Красноярская мадонна. Столбы и вокруг. Академия искусств живой Природы. Красноярск. Дымы.
по картине Худоногова Знаки обреченных городов Значения комфорта и гордыни Струнами провисших проводов Розовые отсветы пустыни Знаки обреченных городов Значения комфорта и гордыни Вся зелень леса горами опилок И вся Сибирь жестоким полем брани Гигантомания чудовищных коптилок Значения комфорта и гордыни Струнами провисших проводов В тот...
Были заповедного леса. У нас собаки. Анчар
Большой, как телок, белый в желтых пятнах пес. Некрасив, но есть в нем какой-то шарм, какое-то аристо­кратическое достоинство и благородство, что-то в нем от Пьера Безухова, как я его себе представляю. Отец — ирландский сеттер, мать — русская гончая. В сыне — нелепое сочетание признаков обеих пород. Детство и юность были ужасны....
Столбистские истории. Песня остаётся с человеком…
В 60-х годах прошлого века нас, советских инженеров, посылали на уборочную, в помощь сельскому хозяйству. И предложил нам однажды предколхоза вычистить коровник. Мы согласились, но спросили его, почему местные не берутся за это, хотя и нуждаются в деньгах. Он ответил: «Вы почистите и уедете, а им, их детям и даже внукам приклеят прозвище на всю жизнь». Утром...
Обратная связь