По нашей просьбе в редакцию «Красноярской газеты» заглянул главный тренер сборной команды Красноярского края по альпинизму, мастер спорта международного класса, заслуженный тренер России Николай Николаевич Захаров

Первый вопрос нашего корреспондента был таким:

Николай Николаевич, я знаю, вы уже ознакомились с материалом Роберта Штайнера. Можете ли подтвердить, что всё, рассказанное им, чистая правда?

НЗ: В принципе да, но некоторые моменты, конечно, усилены. Роберт — классный парень, очень сильный альпинист, наш большой друг. Он специально выучил русский язык, чтобы покорять вершины в составе команд русских альпинистов, но дело в том, что специфика нашего юмора ему ещё не вполне понятна. У нас же, у русских, как? Мы произносим шутки, практически не меняясь в лице, поэтому он так их и воспринимал — всерьез. Взять, например, фрагмент, посвященный Саше Михалицину. На самом деле Саша очень много тренируется, бегает марафоны, он очень сильный спортсмен. И поэтому способен буквально десять часов кряду «бить тропу». Вот Роберту и стало интересно, откуда у него столько силы, как он тренируется? А парни в ответ: «Как?! Да он вообще не тренируется! Пиво пьёт, ест до отвала — пузо себе растит! Вот потом из живота энергию и берет».

Вот из таких шуток и рождаются легенды о русских альпинистах...

Наверное. Про водку то же самое. У нас вообще-то сухой закон — на мероприятиях мы спиртные напитки не употребляем. Но когда Роберт приехал в Бишкек, конечно, его пригласили на ужин, ну и выпили за встречу. Он сразу же опьянел. Но я думаю, что здесь ещё и переводчик приукрасил, надо же было как-то усилить эффект. Кстати, перед публикацией этого материала у нас спросили разрешение. Конечно, мы дали добро, поскольку все с чувством юмора. Положа руку на сердце, я считаю, что статья о сибиряках получилась хорошая. Эти парни действительно сильные. А то, что там пьянка... Да все знают, что спортсмены не пьют. И на горе Саша уже, конечно, не коньяк пил, это чай сладкий у него был во фляжке. Но вообще коньяк в горы берем. Потому что в конце дня очень сильно организм устает, и мы выпиваем ложку коньяка на ночь. Под его воздействием все периферические сосуды расслабляются, и мы засыпаем. А что касается жалоб Роберта на то, что ему не дали медаль, думаю, он здесь погорячился. Ведь есть четкое положение о составе команды. В соответствии с ним в восхождении может участвовать 6 человек, и все они должны являться гражданами России. Когда Роберт к нам попросился, я его сразу предупредил: «Учти, поскольку ты седьмой, официально в соревнованиях ты не принимаешь участия. Ты можешь просто совершить с нами восхождение. Это не запрещено». И он согласился.

Николай Николаевич, можно ли говорить о том, что красноярский альпинизм существует как явление?

В России точно существует. А в мире о нас по большому счёту практически никто не знает, ведь у русских нет привычки пиарить себя. В России сейчас есть пара хороших журналов, которые пишут о красноярских альпинистах, постоянно запрашивают о нас информацию, однако этим всё и ограничивается. А в Америке любят только своих, им не то, что на Россию, на Запад и то наплевать, им своих достижений хватает. Однако что касается Европы, то в странах, где мы покоряли горы, красноярских альпинистов помнят. В Норвегии о нас даже центральные газеты писали! А это было во время Олимпийских игр! У меня, кстати, сохранились материалы из норвежских газет, где наши фото были даны крупным планом. Во Франции и в Швейцарии мы тоже известны в кругах наших коллег. Но всё-таки красноярский альпинизм стоит особняком. В принципе, альпинистов в России много — и все они наши друзья. Но командный альпинизм у нас в крае, конечно, круче. Может быть, это основано на особенно тесной дружбе. В сборной края, например, все друзья. Они и в горах вместе, и в жизни вместе, даже работают зачастую бок о бок. А вот на Западе и в Америке понятия дружбы в среде участников горных восхождений нет, у них партнеры. Они по Интернету ищут спортсмена для покорения определенной горы, договариваются, проходят маршрут — и разъезжаются. У нас такого нет. Наша команда два месяца в горах проходит по сложнейшим маршрутам, а когда возвращается домой, — тут же тем же самым составом вместе идём на Столбы. Никто друг другу не надоел. Все красноярские альпинисты — друзья, и это нас отличает.

Правда, что русские идут туда, где никто не ходит?

В принципе, это верное представление, однако не только мы одни такие великие. Вообще, я перед собой в альпинизме поставил чёткую цель — во всех горах мира проложить красноярские маршруты. Притом обязательно новые, которыми никто ещё не ходил. В каждой стране надо брать по горе! В Норвегии, где гордятся Стеной Троллей, уже есть красноярский маршрут. Стена Эйгер в Швейцарии тоже нами пройдена. Вы, кстати, знаете, чем она знаменита? Тем, что в 1938 году её первым прошёл друг Далай Ламы Хенри Халлер, после чего стал настоящим национальным героем. На Эвересте по северо-восточной стене тоже проходили красноярцы. Мы долго, надо сказать, готовились к этому восхождению. Я специально приезжал на разведку, смотрел линию, изучал природу гор. И в 1996 году мы покорили Эверест. Путь, по которому мы шли, называется теперь «кулуар Захарова».
Вообще есть много маршрутов, которыми, кроме нас, никто не ходил. Достаточно упомянуть знаменитый пик Коммунизма, который сейчас называется пиком Сомони. Это была наивысшая точка на территории Советского Союза — 7495 метров. Очень сложная, опасная. Покорили мы его в 1990 году, после чего нашего маршрута до сих пор никто не повторил. То же самое относится к восхождению на пик Хан-Тенгри на Тянь-Шане. Ну, а в общей сложности маршрутов, которыми после нас никто не проходил, наберётся около 150. Во Франции, в Швейцарии — да всех стран не перечислишь.
Вообще, поскольку горы есть везде, этот вид спорта популярен во всём мире. А вот раньше альпинизм считался престижным видом спорта, только лорды английские лазили по горам. Но при этом, что интересно, соревнования по альпинизму проводятся сейчас только в России! На Западе же говорят так: альпинизм выше спорта. Но сейчас в Европе появилось новое поколение альпинистов — таких, как Роберт, которые тоже хотят медалей, поэтому рвутся участвовать в соревнованиях. В 2009 году мы планируем провести международные соревнования по альпинизму и нескромно назвать их чемпионатом мира. Сейчас прилагаем все усилия к тому, чтобы местом для проведения мирового первенства стали наши Ергаки. Они полностью отвечают тем высоким требованиям, которые должны предъявляться состязаниям международного уровня. Там есть отличные сложнопроходимые стены. Я думаю, что краевая администрация поддержит нашу инициативу.

Николай Николаевич, ну, а теперь расскажите, как вы пришли в альпинизм?

Всё началось со Столбов, по которым я лазил ещё в детстве. Впервые меня сводил туда отец — это было после того, как мы переехали в Красноярск из деревни Бирюса Емельяновского района, где я родился. Сейчас её нет, она осталась на дне Красноярского моря. Когда стал постарше, начал ходить на Столбы вместе с братом. А на первом вступительном экзамене в институте познакомился с бывалыми ребятами-столбистами, и мы сразу после экзамена пошли на Столбы с ночёвкой. Вообще проводили на скалах всё свободное время.

Какие восхождения запечатлелись в вашей памяти как наиболее трудные?

Трудные маршруты? Наверное, пик Коммунизма. Дело в том, что в первый же день восхождения мы уронили продукты и топливо. А в горах это катастрофа. Ведь воду там можно добыть только растапливая снег, а для этого нужен газ. Без воды же при тяжёлой работе человек может только сутки прожить. А теперь представьте, что восемь дней мы лезли без еды! Влагу собирали по капелькам, а кушали то, что осталось в карманах, — сухарики да сало. Вспоминаю ещё о том, как тяжело пришлось на Эвересте. Очень трудное восхождение было: на вершине попали в непогоду. Потом пришлось спускаться в темноте. Самое главное — не потерялись. Но это ещё раз говорит о хорошем профессионализме нашей команды.

Николай Николаевич, расскажите о ближайших планах.

Летом отправляемся в Пакистан, где проходит горная система Каракорум. Там нам предстоит осуществить восхождение на гору, на которой ещё никто не был. Её высота составляет 7500 метров. Мы понимаем, насколько сложна эта задача. Так что всё ближайшее время будет посвящено подготовке к этому восхождению.

А вы могли бы сформулировать, что именно с такой непреодолимой силой тянет вас в горы?

Прежде всего любовь к природе. Понимаете, есть люди, которые, родившись в городе, там же и оканчивают свой жизненный путь. И они ничего, кроме города, не видят. Есть очень много людей, которые ездят отдыхать только на ближайшие пляжи. Но когда ты попадаешь в горы, то уже ни от кого не зависишь. Если берёшь опасную вершину, то надеешься только на себя и на друзей. А как иначе, если, кроме тебя и друга, рядом никого нет. Многие спрашивают, а почему никто не спасает альпинистов, попавших в сложную ситуацию? А потому, что спасать-то некому! Ты один на один с вершиной. Автономность — это чувство особенное. Сходите в горы, хотя бы в маленькие... Там всё по-другому. Испытав те ощущения, которые там возникают, вы, я думаю, и сами поймёте, что вызывает у альпинистов потребность в подобном образе жизни.

В заключение несколько слов о вашей команде. Что это за люди, какие они по характеру?

НЗ: Вы знаете, мы вообще-то все разные. Среди нас есть медлительные, есть веселые. Но все, повторюсь, очень дружные. К тому же каждый — это личность. Безусловно, спортивное упрямство является общим качеством для всех нас. Поэтому, наверное, и сложилось хорошее взаимодействие в команде.
Мы понимаем друг друга, всегда советуемся, слушаем и слышим. Ведь когда собирается несколько лидеров, работать сложно. Но при этом достигается полное взаимодействие.
К ТОМУ ЖЕ ВСЕ МЫ, НЕ СОЧТИТЕ МЕНЯ НЕСКРОМНЫМ, ЯВЛЯЕМСЯ НАТУРАМИ СИЛЬНЫМИ И РОМАНТИЧНЫМИ. А ГЛАВНОЕ — МЫ ЛЮБИМ ГОРЫ!

Записала
Светлана Пантелейкина

«Красноярская газета», 29.02.2008 г.