Хвостенко Валерий Иванович

Байки. Три приглашения в один день

Сегодня умер Цыган. Его памяти посвящаю эту байку.

Дело было в году 1983-м. Сын Олег научился ходить по Слонику и вошел во вкус столбовского лазанья. Много времени мы проводили на скалах вдвоем — этакая миникомпания. Олег стал азартен и постоянно подбивал меня на авантюры.

— Папа, а давай тем камином полезем!
— Да, я там не ходил никогда!
— Ну и что, я видел, люди лезли, там просто.

И подбил меня на Собольки. В том месте, где ход выводит к Колоколу, собольковый камин перекрывает пробка. Я подошел под пробку, крепко расперся спиной и ногами, и Олег, вцепившись, прошел по мне, встал на мои плечи и вылез на полку. А я завис. Из этого положения никак не могу выбраться. Ноги уже задрожали.

Вдруг с небес раздался низкий, уверенный голос: «Над головой карман!»

Я сообразил, что мой советчик — человек, и он стоит за моей спиной, выше на полке. Я вытянул руку и нащупал карман. Голос хорошо вел меня, подсказывая движения. Наконец, я повернулся, встал на мелкой щелке, и передо мной оказалась крутая стеночка без видимых зацепов. Голос замолк. Я подождал-подождал и спрашиваю:
— А дальше что?
— Включай наглость.

Обладателем солидного голоса оказался не кто иной, как Папаня. В отдалении маячила небольшая компания, не иначе Охламоны.
— Шустрый у тебя малец, приходите к нам в компанию.
— Спасибо за приглашение. Придем, но не сегодня.

Спустились. В тот год прямо у Слоника лежала сухая лесина. Присел на лесину, переобуваюсь. А где у меня Олег?! Туда-сюда — нет пацана. А кто это лезет Лоджиями?! Бог мой, да это же Олег с каким-то мужиком! Мигом подвязываю галоши и скачками догонять. Подскакиваю.
— Стой!

Не кто иной, как Цыган. На меня не смотрит, обращается к Олегу:
— Твой отец?
— Да.
— Брось его. Будешь со мной лазить. Станешь абреком.

С абреком шутки плохи, но я уже на взводе.
— Заведи своего, с ним и лазь!

И тут Цыган меня поразил. Неожиданно грустным голосом он сказал:
— У меня есть дочка, но она еще маленькая.

Злость моя испарилась. Забрал Олега, и вернулись мы к Слонику.
— Не смей от Слоника уходить!

Крутятся какие-то ребятишки возле Слоника, и Олег с ними выпендривается. Пусть его.

Вдруг подходит ко мне миловидная женщина.
— Это ваш мальчик?
— Мой.
— Сколько ему?
— Десять.
— Маловат. Ну что ж. А вы не хотите его в секцию скалолазания отдать?
— Да с радостью! Кто бы его научил правильно лазить!

Женщина эта оказалась знаменитой скалолазкой, мастером спорта, детским тренером — Тамарой Стекольщиковой.
И от третьего приглашения невозможно было отказаться.

19.10.09

Автор →
Владелец →
Предоставлено →
Собрание →
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко В.И. Байки

Другие записи

Красноярские Столбы (из воспоминаний). Примечания А.Л.Яворского
Стр.3. — Роганов не был художником, а был фотограф-любитель. Преподаватель Ефремов никакого отношения к строительству избушки не имел. (строили: Яворский, Роганов, Нелидовы Николай и Александр и Hюpa Рутковская в 1912 г.). Бревна не расколотые пополам, а цельные. Подпольной типографии на Столбах никогда не было. На фотографии крестик поставлен неправильно, его надо перенести вправо, где...
Восходители. Чо-Ойю, "Милость богов"
Вот и книга уже почти готова, а гималайская тема продолжилась. Еще осенью 1995 года, когда участники экспедиции Эверест-96 отправились на разведку путей подхода, мест предполагаемых базовых лагерей и собственно северо-восточной стены, они могли полюбоваться близко стоящими вершинами Чо-Ойю и Шиша-Пангма. Первые рассуждения были отвлеченными: вот, можно...
Байки. Без страховки, без веревки...
Материализация персоны Есть такой человек — Сережа Ковязин, сильный турист и скалолаз. Когда-то мы с ним работали в одном институте, бывали вместе в горных походах, часто пересекались на Столбах. Минули годы, теперь встречаемся крайне редко, раз в год — и то хорошо. Запомнилась такая история с его участием. Конец восьмидесятых. Перья. Сережа...
Легенда о Плохишах. Полный Квасец
Кто резво и громко щелкнул пастушьим хлыстом. Веки дернулись вверх, их резануло страхом. Дернулось в тугую нить тело, но расслабилось. С высокой крыши вокзала будто с лобного терема вспорхнула в небо стая городских голубей и сыпанула веером, отрицая и таежную чудь, и серую будничность. Юра аж оторопел. И чего ему спать прямо...
Обратная связь