Продолжаем обсуждение проблем природопользования в государственном заповеднике «Столбы»

Пожалуй, никогда еще «Красноярский рабочий» не отводил столько места на своих страницах проблемам природопользования в государственном заповеднике «Столбы», как за последние два-три месяца. Причин тому много, и главная та, что экологические вопросы вообще занимают сегодня особое внимание общественности. Но в Красноярске есть свои причины, чтобы снова и снова обращаться к одному из красивейших мест городских окрестностей и любимому месту отдыха горожан. «Столбы» неотъемлемы от города, от формирования его культуры; именно здесь родилась народная традиция — столбизм, вокруг которой, как и вокруг статуса заповедника, бурлит немало споров. Две противоположные точки зрения, которые высказываются в этих дискуссиях, мы выносим сегодня на ваше обсуждение. Отклики, которые поступят на эту публикацию, а также многочисленные письма от красноярцев и жителей других городов края, которые уже пришли в редакцию, будут проанализированы за «круглым столом», посвященным заповеднику «Столбы». Специалисты, представители администрации заповедника и общественности города, советские работники подведут итоги того разговора, который велся в «Красноярском рабочем». К заочному участию за «круглым столом» мы приглашаем и читателей краевой газеты. Каков завтрашний день «Столбов»? Чем они станут — национальным парком, заповедником, лесопарком?.. На какой основе должны строиться взаимоотношения администрации и представителей общественных организаций? Нужен народный совет. Потому что и сами «Столбы» — гордость народа, его достояние.

Главная ценность
С сожалением приходится признать, что современные красноярцы совсем не знают такого движения, как столбизм, или знают понаслышке только теневые его стороны. Причина этого в событиях последних 10-15 лет, характерных вообще для периода застоя. Какова же краткая предыстория вопроса, приведшая к дискредитации столбизма?

Тогда, в середине 70-х годов, краевые и городские органы власти допустили серьезную ошибку, пригласив руководить заповедником «иногородних» — С.Б.Кочановского и И.С.Коссинскую. Уже в начале их деятельности многолетнее взаимовыгодное сотрудничество персонала заповедника и столбистов было нарушено. Новая администрация встала на формальный, бюрократический путь соблюдения закона о статусе заповедников, начала планомерно и жестоко ломать традиции столбизма. Уход С.Б.Кочановского и И.С.Коссинской практически ничего не изменил. Сложившийся коллектив «единомышленников» уже почувствовал сладкий привкус власти и вседозволенности. Вопросы охраны природы, научной деятельности постепенно отступали на второй, если не на третий план. Началось массовое гонение на столбистов всеми дозволенными, а в основном недозволенными методами.

В 1983 году, заручившись поддержкой краевых органов, администрацией была проведена «реформа», выразившаяся в создании нового статуса ТЭР и сокращении его границ до пределов нынешних, что полностью подрывало основы столбизма. Этим актом столбисты были лишены всех прав и изгнаны с исконно столбовских мест, в том числе и с территории Диких Столбов.

Что же такое столбизм? Это явление глубоко демократичное, ему всегда была чужда управленческая надстройка. Все насущные вопросы решались на своеобразных «вече». Последняя акция — начало сожжения избушек — заставила столбистов объединиться. На первых порах объединению очень помогла научная общественность города. И здесь, в Доме ученых, столбисты услышали то, что интуитивно чувствовали ранее, а именно: «Столбизм — это уникальная этническая традиция, не имеющая аналогов в мировой культуре». Был единогласно утвержден и другой тезис: заповедный скальный район и столбизм неразделимы, уничтожение столбизма неизбежно приведет к деградации этого природного комплекса и наоборот. Именно поэтому столбисты с самого начала были против статуса национального парка.

Из этого и надо исходить, решая дела заповедника, оценивая в прессе отклики узких специалистов с сугубо консервативным мышлением, стоящих на формальных позициях и не способных подняться выше мелких, ведомственных интересов, а также просто некомпетентных людей.

В настоящее время в Красноярске осталось не более полутора-двух тысяч столбистов, истинных — и того меньше. Между тем без их помощи администрации не справиться с массой неорганизованных туристов — основных нарушителей заповедного режима. Пресечь этот поток также нереально. Однако во всех нарушениях экологической обстановки в заповеднике обвиняются только столбисты. Изгнание их продолжается.

Ужесточение режима администрация заповедника объясняет всевозрастающей рекреационной нагрузкой, уничтожающей природу под корень. По ее данным, в настоящее время заповедник посещает более 400 тысяч человек в год, в результате чего каждое четвертое дерево гибнет. Это, мягко говоря, не соответствует действительности. Последнее неоднократно подтверждалось докладами ботаников, проводивших вопреки желанию администрации свои исследования в заповеднике. Наконец, это видно и визуально, так сказать, невооруженным глазом. Противится администрация и проведению учета посещаемости силами общественности. Между тем рекогносцировочные подсчеты, выполненные разными методами, дают цифру в пределах 70-120 тысяч посещений в год. Следует учесть, что подавляющая масса туристов передвигается по вполне определенным маршрутам — тропам, не затрагивая и сотой доли территории ТЭР. Кстати, территория последнего составляет в свою очередь лишь три процента от общей площади заповедника. Еще меньший вред экологии скального района наносят столбисты, которые проходят по своим тропам столетней давности только от столба к столбу. Уже в метре от этих троп тайга совершенно не тронута. Также и на большинстве скал (за исключением ряда скал ТЭР) ходами освоена лишь незначительная часть их поверхности.

Думается, совершенно безосновательна тревога авторов статьи «Разумность и мера» («Красноярский рабочий» от 7 мая с.г.) о грядущей всеобщей гибели флоры и фауны ТЭР, включая и район Диких Столбов. На естественный биогеоценоз подавляющей территории заповедника никто не покушается, за исключением красноярских заводов, строящегося КАТЭКа, браконьеров и бесхозяйственной деятельности самой администрации.

Хочу еще раз напомнить: не генофонд главная ценность заповедника, а столбизм. В чисто научном плане данная территория горной тайги широко распространена как у нас в крае, так и за его пределами. Единственная ценность — в эстетическом значении скальных выходов. В непосредственной же близости от города следует, по-видимому, переориентировать и основное направление научной работы заповедника на изучение антропогенной нагрузки. К чему, собственно, администрация исподволь подходит.

Теперь о Диких Столбах — святом для столбистов месте. В течение многих десятилетий этот район был для них особой территорией, где наиболее тщательно охранялись традиции и природа. Как правило, посещали их наиболее опытные, физически выносливые, коренные столбисты. Об этом прекрасно знает К.М.Шалыгин, сам до сих пор туда ходит и тем не менее ратует также за полный запрет посещений («Красноярский рабочий» от 2 апреля с.г.). Его беспокойство, что в случае снятия запрета туда хлынет масса неорганизованных туристов, совершенно напрасно. Дорога к этому району трудна и малодоступна. Наконец, К.М.Шалыгину должно быть известно, что общегородским собранием столбистов в марте этого года было одобрено предложение совета объединения (куда, между прочим, входит ряд высококвалифицированных специалистов-экологов) о выделении в заповеднике трех зон.

Это, во-первых, уже имеющаяся зона ТЭР, свободная для туризма, столбизма и спортивного скалолазания (последнее — лишь на определенных скалах). Далее, территория ограниченного посещения, своего рода буферная зона: в основном район Диких Столбов, контролируемый объединением столбистов и администрацией заповедника. Здесь возможно также проведение интенсивных научных исследований. Третья территория, составляющая более 90 процентов от общей площади, с абсолютно заповедным режимом. В качестве скального эталона она включает часть Диких Столбов и весь район Калтата. Сопоставляя с этим эталоном направленность в изменении экологии двух предыдущих зон, можно принимать аргументированные решения о коррекции в них запретительных мер природоохранного назначения.

В заключение следует сказать, что столбисты, более чем кто-либо, заинтересованы в сохранении для будущих поколений красноярцев природы заповедника и его традиций. Собственно говоря, на карту ставятся несопоставимые в ценностном отношении вещи: вековые традиции, сама судьба столбизма и желание сохранить эталонную чистоту природной обстановки на 2-3 десятках гектаров территории. Защищая экологию, не надо впадать в крайность. Воистину в этом процессе важны разумность, мера и гражданская ответственность по большому счету.

В настоящее время столбисты нуждаются в понимании и поддержке общественности города, в конкретной и действенной помощи советских и партийных органов, иначе наши потомки могут потерять и уникальную традицию, и Столбы в своей первозданной красоте.

Р.Коловский,
научный сотрудник лаборатории физиологии
и экологии древесных растений
Института леса и древесины СО АН СССР,
кандидат биологических наук

Столбисты или «дачники»?
Для красноярцев «Столбы» — частица души, радость общения с природой, гордость. Только в 1986 году их посетило 402 тысячи человек.

Но ведь такое паломничество несовместимо с заповедным режимом? Да. Но и запретить людям ходить на «Столбы» невозможно. Поэтому совместным решением крайисполкома и коллегии Главохоты от 19 мая 1983 года «О мерах по совершенствованию деятельности государственного заповедника „Столбы“ на территории заповедника был выделен туристско-экскурсионный район (ТЭР) площадью 1,4 тысячи гектаров с наиболее интересными для посетителей скалами Центральных Столбов и Такмакского района, разработано положение и утверждены правила посещения ТЭР. Это решение внесло определенную упорядоченность.

Этим же постановлением предусматривалось и другое: снос незаконно построенных избушек, строительство спортбаз в Моховом логу, вынос живого уголка в нижнее течение долины реки Лалетина.

Казалось бы, с организацией ТЭР и упорядочением его посещения положение с охраной природы в заповеднике улучшится. Но этого не произошло. Свободный доступ, асфальтированная дорога, канатно-кресельный подъемник, широкая реклама туристско-экскурсионного бюро, конечно, не могли сократить поток людей. Число посетителей возросло до 120 человек на гектар вместо допустимой нагрузки в 3-9 человек, которую рекомендовали ученые. 28 гектаров ТЭР находятся вообще в катастрофическом состоянии. Почвы здесь в 10 раз плотнее, а влагоемкость в сотни раз ниже эталонных участков. Именно потому тропы превращены в эрозионные водостоки. Усыхают деревья, вытаптывается древесный подрост и травянистый покров. Лесная охрана, по сути, бессильна перед этим огромным наплывом посетителей.

Словно чувствуя это, еще сильнее активизировались „избушечники“. Даже в самых потаенных уголках заповедной тайги, словно язвы на здоровом теле, взамен снесенных появлялись новые строения, на которые пошел заповедный лес.

Используя былые спортивные достижения, личные связи, авторитеты, высокие служебные посты и средства массовой информации, „избушечники“ попросту оболгали администрацию и сотрудников заповедника. Можно понять возмущение людей, которые прочитали о зверском избиении лесниками спортсменов-скалолазов (П.Пэнэжко. „Столбы преткновения“, журнал „Собеседник“»), о спекуляции заповедными елками (В.Лаптенок. «Пустили козла в огород», «Красноярский рабочий»), о полыхающей избе «Грифы» и сгоревшем дорогостоящем снаряжении альпинистов и скалолазов компании «Эдельвейс» (Р.Хлебопрос и Д.Владышевский, «Пепел на «Столбах», «Советская Россия»).

Но ведь ничего этого не было! Журналистам, которые готовили эти материалы к печати, надо было проверить факты, а не верить авторам на слово. Сколько ценного рабочего времени, сил и здоровья израсходовано нами, сотрудниками заповедника, на оправдания, объяснения, доказательства невиновности!.. Факты, приведенные в этих публикациях, проверками не подтвердились: не избивали спортсменов, не спекулировали елками, не пылала факелом изба «Грифы», не пропадало ценное снаряжение «Эдельвейса», поскольку имущество избы было описано в присутствии работников милиции.

Понимая, что с упорядочением режима заповедника «дачи» в закрытом районе ликвидируют, эти люди для защиты собственных интересов использовали уникальную народную традицию — столбизм. Было создано общество столбистов, организаторы которого и пытаются сегодня настроить против администрации заповедника общественность города. В настоящее время столбисты подготовили устав и положение об «особом» заповеднике, учитывающем их корыстные интересы. Он предусматривает включение в туристско-экскурсионный район заповедной территории Диких Столбов и строительство 13 избушек. В период междувластья, когда Главохота уже устранилась от проблем заповедников, а Всесоюзный комитет по охране природы практически не сформирован, столбисты при поддержке горисполкома явно торопятся успеть навязать администрации заповедника кабальный договор и проект особого статуса «Столбов» в комбинации старой вывески «заповедник» и нового содержания «национальный парк». Они хорошо понимают, что комитет — самостоятельное природоохранительное ведомство — будет, конечно, отстаивать интересы заповедника. Потому и спешат.

Мнение, на мой взгляд, настоящих столбистов выражено в полемической заметке «Спортзал под открытым небом, или Живой уголок природы» («Красноярский рабочий», № 75), автор которой — старейший красноярский столбист К.М.Шалыгин пишет: «...Что сегодня в активе общества столбистов? В основном бумажная работа, да еще бесконечные споры, выяснения отношений с дирекцией заповедника „Столбы“. Все общество — это оргкомитет да правление. Более того, все нагляднее проявляется стремление уединиться, создать некое „закрытое“ привилегированное общество. Еще нет четких принципов работы с людьми, зато есть список избушек, которые общество построит в заповеднике».

А ведь вред, наносимый «избушечниками» заповеднику, немалый. В радиусе полкилометра как минимум обходят избушки звери. А сколько вреда наносится скалам? Взять хотя бы рекламируемую на всю страну стоянку «Грифов». Как утверждают сами «грифовцы», потрудиться пришлось немало: каждое бревно, заготовленное в заповедном лесу у подножия скалы, поднималось вверх лебедкой, искусно установленной на вершине скалы. Пришлось долбить камни в скале, вбивать анкерные крючья, замуровывать и цементировать ненужные трещины, навешивать переходы и стальные тросы, устанавливать металлические перила и электрический генератор, очищать ходы от мха и лишайника.

В чем же дело? Если вскрыты такие грубейшие нарушения закона об охране природы, то почему заповедник не воспользуется своим правом и не привлечет нарушителей к ответственности? Теоретически все кажется просто. Однако едва материалы на нарушителей попадают в органы правосудия и административные комиссии, как в силу вступают связи, знакомства, авторитеты. Только поэтому из восьми дел по избушкам, переданных для расследования в органы милиции края, положительно рассмотрено лишь одно.

Выход в создавшейся ситуации, думается, только один, и он уже предлагался и заповедником, и настоящими столбистами, но был отклонен, поскольку не совпал с дачными интересами «избушечников». Это создание на базе ТЭРа и сопредельных угодий побережья реки Енисей природного национального парка с выделением трех зон: отдыха, спортивного скалолазания и эстетической — своеобразного музея природы и историко-революционного прошлого.

Должность директора национального парка должна быть выборной, так как от его деловитости, принципиальности и авторитета во многом будет зависеть судьба «Столбов».

Конечно, создание на базе ТЭР национального парка необходимо вести одновременно с решением других проблем организации отдыха и спорта. Почему бы не передать краевому спорткомитету территорию бывшего гранитного карьера, где могло бы законно разместиться каждое спортивное общество, не требуя у заповедника места для избушки? Ведь появление первой в Моховом логу спортивной базы радиозавода (организатор и руководитель Р.Р.Руйга) дало городу имена новых призеров краевых, союзных и даже международных соревнований по спортивному скалолазанию, таких, как Надежда и Михаил Вершинины, к примеру. Вместительный гранитный карьер расположен у подножия Такмака, неподалеку возвышаются Китайская стенка, Ермак и другие скалы, способные удовлетворить запросы любого, самого высококвалифицированного спортсмена. А если приложить руки, хорошо потрудиться — Красноярск получит идеальный скалодром, который в совокупности с горной школой олимпийского резерва в Бобровом логу, детской спортивной школой, сорокаметровым и стометровым трамплинами в урочище Каштак может стать крупнейшим в стране спортивным комплексом.

В общем, перспективы заманчивые. Почему же боятся национального парка «избушечники»? Да потому, что в случае отделения ТЭР «Грифы», «Эдельвейс» и другие остаются в заповеднике на правах нарушителей, не больше. Выявится их сущность, и она, думается, далеко не всегда совпадает с тем действительно демократичным, живым и творческим народным движением, каким является столбизм.

А.Суворов,
старший научный сотрудник
госзаповедника «Столбы»

«Красноярский рабочий», 14.06.88г. № 135 (20826)

Материал предоставлен Андреем Амосовым