Яворский Александр Леопольдович

1924 г.

Каратанов после болезни 1915-1918 годов, поправившись, начал более или менее регулярно посещать Столбы. Теперь ему как старейшему члену компании в избушке Нелидовке всегда предоставлялось, можно сказать, первое место, т.е. западная часть нар. Здесь подогреваемый с ног железной печкой он прогревался и блаженствовал, по-своему считая это одним из высших земных благ быта. Особая любовь к теплу и даже к жаре, когда другие его компаньоны потные выскакивали из избушки на свежий столбовский воздух, он спокойно выдерживал эту изнурительную температуру и только потягивался и как-то по-особому постанывал от удовольствия, как заядлый парильщик на полке в бане. В такие заходы, когда компания была, как говорят, при полном сборе, сидя у пылающего костра, много пелось и много говорилось о столбовском настоящем и о прошлом этих редчайших каменных нагромождений, так влекущих к себе всё молодое городское население. Курили почти все мужчины компании и в этом своего рода ритуале находили какое-то ничем неоправдываемое удовольствие и удовлетворение. Было в моде иметь кисет, особенно выспоренный у девушки. Как по какому-то внутреннему мановению все начинали доставать кисеты и закуривать. Это было серьезное и трафаретное занятие. Сначала доставали кисет с махоркой, обязательно фабрики Вахромеева или Белоусова или Заусайлова и непременно с красной цифрой № 8. Это была крошка стебля, про которую говорилось «Махорка корешки очищает и душу и кишки». Затем от аккуратно сложенной газетки или специально махорочной бумаги отрывалась определенного размера бумажка, она выравнивалась по краям, в нее насыпалась щепотка табаку и, свернув как карандашик маленькую скрутку, надо было заслюнить ее языком, обжать ту часть, что берется в губы, а обратную сторону обстукать пальцами, чтобы корешки плотнее улеглись внутри скрутки. Затем кто-нибудь, присмотревшись, брал из костра маленькую головешку, которая почти превратилась в уголь и уже почти не дымит и закурить от нее, а потом пустить ее по рукам для закурки следующих. И именно «Закурить от уголька», а не от спички. В этом особое удовольствие и если хотите даже мода. Вся эта процедура делалась особо чинно и размеренно. С этим не торопились, преследуя постепенность действия, отчего за этим занятием проходило иногда не меньше десяти минут, а если посчитать в день так и целые часы. Во время продолжительной паузы между двумя скрутками обычно говорили и пели. А пели всегда много и так увлекались этим, что даже забывали такой дурман повседневности как табак. Затем шел чай со специальной Каратановской заваркой цветом «как голенище». Этот чай дополнял идиллию столбовской стоянки. Многие уходили на лазы, а Каратанов уже предпочитал быть около избушки или ходил по близости от нее и присматривался ко всему, как бы желая занести в книгу памяти то или иное почему-нибудь обратившее его внимание.

И вот однажды как-то во время такого непринужденного времяпрепровождения художник вспомнил, что в этом 1924 году будет 35 лет с тех пор как он впервые попал на Столбы. Этого было достаточно, чтобы один из старших среди нас столбистов сверстник Каратанова Арсен Иванович Роганов запомнил это высказывание художника и приняв к сведению сообщил остальным о назревшей у него мысли справить 35-летний юбилей хождения Каратанова на Столбы. Сказано — сделано и все стали готовиться к этому своеобразному юбилею.

22 сентября Четвертая Каратановская компания в избушке Нелидовка устроила скромное чествование столбовского юбиляра. В юбилее в качестве гостей приняли участие соседние избушки: Абалаковская, Фермушка и избушка Беркуты. Юбиляру были преподнесены снимки на Столбах Каратанова времен 1889 года и современный /1924 г./. Была преподнесена также парусиновая толстовка с вышитыми по подолу Столбами и различными столбовскими предметами обихода: чашка, ложка, котел, топор, таган, вышитые на рукавах, столбике и отложном воротничке. На груди, на карманах рубашки были вышиты: на одном 1889, а на другом 1924. Роганов этот умелец на все руки вместо пуговиц выточил из кости своеобразные заменители пуговиц, обычно употребляемые для крепления лыжных ремней у камасных лыж. На них и застегивались петли этой рубахи. Юбиляр одетый в эту рубашку вместе со всей компанией обошел соседние избушки: Беркутов и только что начатую строительством Абалаковскую Фермушку. Были сделаны фотоснимки стереоскопического характера как с самого Каратанова так и с компании у костра и некоторые сценки на столбовских камнях. Как и положено были тосты, речи и всё что связано с приличным юбилеем вообще. На юбилее даже присутствовал большой арбуз, прибывший водным путем на барже из далекого минусинского бахчевого юга.

Каратанову уже 50 лет и хотя он, поправившись, уже ходит даже на Столбы и вновь чувствует себя как будто бодро, однако, как говорит поговорка «Всё проходит, но ничего не проходит бесследно». От прежнего Каратанова с его выносливостью осталось немного. Он стал быстро утомляться, а постоянное курение привело его к отдышке при подъёме в гору, особенно Каштаком. Теперь он больше ходит по Лалетиной, как по более или вернее равномернее покатой дороге.

Вообще нужно сказать, что этим прошедшим юбилеем кончилась для художника его столбовская постоянность. Заходы из регулярных стали спорадическими. Он стал заходить сюда куда реже и часто, когда все шли, он оставался дома или предпочитал высоким Столбам низменную в основном долину речки Базаихи. B связи с этим нужно сказать, что каков бы ни был юбилей, он всегда подчеркивает перед юбиляром его годы и морально действует на его психику. И не смотря на то, что юбиляра чествует всякая общественность и как будто этим подбадривает его к дальнейшему процветанию, все же после юбилея, как отмечают многие юбиляры, быстрее идет на старость. Он, не замечавший раньше своих лет и устоявшийся в своей ежедневности, начинает чувствовать свои подчеркнутые другими годы и, не желая этого, быстрее скользит по той наклонной линии вниз, без которой вообще-то не обойтись.

А.Яворский

ГАКК, ф.2120, оп.1., д.12

Автор →
Владелец →
Предоставлено →
Собрание →
Яворский Александр Леопольдович
Государственный архив Красноярского края
Государственный архив Красноярского края
А.Л.Яворский. Материалы в Государственном архиве Красноярского края

Другие записи

Фрэнсис Грин. Песня Грифов
Меня попросили написать несколько серьезных слов для серьезной публикации — вспомнить, как я побывал на Грифах в 1992 году. Эта задача кажется мне трудной. Как можно бесстрастно писать о событии, вызывающем столь сильные и разнообразные чувства, о событии, имеющем так мало общего с повседневной реальностью, воспоминание о котором кажется таким...
Альплагерь "Алай". Домой
Побывал я, в довесок ко всему, наблюдателем, когда Швец со Степановым по «тройке» на Домашнюю ходили. Хотя, в наблюдатели на несложные маршруты никто никогда не ходит, только на бумаге остаётся его фамилия. А я просто отлынивал от горовосхождений. Из дневника. 13.07.89. Утром наши ушли наверх нести Мурашова. Шуре Зырянову поручили привести лошадь от киргизов. Спустили...
Столбы
Если Вам, дорогой читатель, придется когда-нибудь бывать в сибирском городе Красноярске, Вы обязательно услышите это слово — Столбы. Это самое популярное слово среди красноярской молодежи. А если Вы будете летом в этом городе, то приглядитесь в предпраздничный день. Начиная с трех-четырех часов к куда-то спешащей молодежи обоих полов с различного рода...
Ветер душ. Глава 33
Что-то случилось. Накатило волной, подхватило мягкой дланью ветров судеб и раскидало нас в разные стороны. Мои друзья стали иными, я растерял их. И только грусть улыбается мне прямо в лицо. Мы все стали кем-то. Но с каждой весной просыпаемся за полночь и слышим, как надоедливые вороны и галки шелестят крыльями, чуть задевая...
Обратная связь