На одной широте с Ташкентом, в самом сердце Средней Азии, окруженный снежными гигантами возвышается пик Хан-Тенгри (6995 метров). «Властелин неба», «Повелитель духов», «Царь духов», «Властелин гор» — как только его не называют! Он относится к системе Центрального Тянь-Шаня и является его высшей точкой.

Знаменитый Хан-Тенгри не входит в 170 вершин-семитысячников земного шара. У Хан-Тенгри не хватает всего пяти метров для того, чтобы числиться среди вершин так называемого «высшего ранга» — семи- и восьмитысячников. Но от этого Хан-Тенгри не стал менее популярным среди географов и альпинистов всего мира.

Со всех сторон Хан-Тенгри окружен спускающимися ледниками. Самый мощный из них — Иныльчек протянулся с востока на запад на 70 с лишним километров. Иныльчек имеет два рукава — южный и северный, между которыми и заключен горный хребет Тенгри-Таг с Хан-Тенгри на востоке. Оба рукава, не доходя 20 километров до конца ледника, соединяются.

Еще в прошлом столетии путешественники, исследователи Средней Азии предпринимали попытки добраться до Хан-Тенгри, но каждый раз их преследовали неудачи. Дважды — в 1902 и 1903 годах — австрийский географ и альпинист Готфрид Мерцбахер пытался покорить вершину но ему удалось достигнуть лишь ее подошвы.

В 1903 году, на второй год своего путешествия на Тянь-Шань, он проник на ледник Иныльчек и с вросшего в землю камня, поднимающегося метров на 200 над ледником, впервые измерил высоту Хан-Тенгри. Она, по его данным, оказалась равной 7200 метрам, т.е. он ошибся всего на 205 метров. Камень стоял на зеленой поляне, получившей впоследствии название «поляна Мерцбахера». Мерцбахер прошел по леднику Иныльчек на 15 километров, когда из-за выступа хребта перед ним возникла мраморная стена знаменитой вершины. Он увидел ее всю — от подошвы до самого верха. Участник многих экспедиций Мерцбахера — Костнер в 1931 году писал: «Вероятность восхождения на Хан-Тенгри не более пяти процентов. Я и сегодня имею мужество утверждать, что эта вершина недоступна».

Прошло 26 лет. И вот в 1929 году на Иныльчек отправилась украинская экспедиция во главе с М.Т.Погребецким. Она повторила путь Мерцбахера, но и только. В следующем, 1930 году сюда отправилось уже три экспедиции, наибольшего успеха из которых достигла группа Центрального совета Осоавиахима во главе с известным альпинистом Г.Суходольским. Группа прошла там, где еще не ступала нога человека. Но и она не достигла вершины, помешали плохая организация похода, непродуманный подбор участников, негодное снаряжение. Однако экспедиция подтвердила мнение, что Хан-Тенгри может быть покорен.

И вот в 1931 году 11 сентября пик покорил М.Погребецкий, совершив восхождение по его юго-западному склону вместе с Ф.Заубером и Б.Тюриным.

В 1936 году сюда отправились две экспедиции — алма-атинская и московская. Вторую организовал и возглавил Евгений Абалаков. Старший брат, Виталий, попал в нее, можно сказать, случайно. В то время он руководил на Кавказе одновременно двумя альпинистскими школами. С курсантами и инструкторами этих школ было совершено восхождение на Дыхтау. Вернувшись, Виталий Абалаков и получил из Пржевальска от младшего брата телеграмму с просьбой принять участие в походе на Хан-Тенгри.

Евгений Абалаков собрал небольшую группу из четырех уже известных альпинистов. В нее, кроме самого Евгения, вошли Михаил Дадиомов, Леонид Гутман и швейцарский антифашист Лоренц Саладин. Пока готовились к экспедиции, заболел Гутман, и его пришлось положить в больницу. Втроем идти в такое ответственное восхождение не рискнули. Положение осложнилось тем, что заблаговременно, в Москве, не позаботились оформить некоторые документы. Так и сидела группа в Пржевальске.

На переписку, переезды, оформление документов ушло много драгоценного времени. Шла вторая половина августа, а до Хан-Тенгри еще десять дней пути! Наконец удалось все же преодолеть все препоны и начать экспедицию. Кстати, к ее началу выздоровел Гутман. Он присоединился к группе, и она теперь состояла уже из пяти человек.

19 августа через перевалы Кара-Кары, Беркут и Тюз, имея семь вьючных лошадей, пятерка двинулась к подножию пика. Киргизы называют величественную вершину Хан-Тенгри также Кан-Тоо, что значит «Кровавая гора». Она действительно на закате солнца «горит» над окружающими горами, как рубин. Это светятся склоны ее, сложенные из розового мрамора.

Путь был тяжел. Лошади срывались. Погонщики все настойчивее поговаривали о своем возвращении назад.

Через десять дней после начала похода группа достигла поляны Мерцбахера. Пройдя еще 25 километров, 28 августа заночевала на морене. Утром услышали радостные крики: навстречу двигалась группа алмаатинцев. Измученные, обгоревшие от ярких солнечных лучей, но бодро шагающие, альпинисты были возбуждены. Еще бы, они достигли пика!

Путь к вершине усложнялся с каждым метром. Пройдены ледники с множеством торосов, началась полоса глубоких трещин. Провалилась одна из лошадей. Лошадь удалось все же при помощи веревок выручить из ледового плена.

Снова ночевка. 30 августа караван с проводниками отправили вниз. В оставленном алмаатинцами лагере нашли отличную лыжу, разрезали ее вдоль и соорудили нарту. Водрузив весь основной груз на нарту, пятерка двинулась дальше. Стояла прекрасная погода. Было полнолуние, времени терять нельзя! В ночь на 31 августа, как только снег сковало морозом, пошли вперед. Легкое снаряжение позволяло идти без помех. Специальные спальные мешки днем превратились в куртки.

Благополучно пройден ледник Семеновского. Высота 300 метров. Но вот погода стала меняться. Начался буран. Для укрытия вырыли большую снежную пещеру, где пришлось отсиживаться двое суток.

Наконец пещера покинута. Восхождение продолжается. Несмотря на исключительно тяжелые условия передвижения, живой, энергичный швейцарец Саладин все время орудует киноаппаратом.

Все выше и выше поднимается отважная пятерка. Утро 5 сентября. Этот день намечен для взятия вершины. Над головами ясное голубое небо, а долины затянуты тучами. Высота уже около 7000 метров, дышать тяжело, ноги словно налились свинцом.

В 11 часов альпинисты подошли к подножию вершинного пика. Его шапка, с торчащими из-под нее глыбами мрамора, была видна совершенно ясно. Вверх, только вверх! И вот он под ногами, гордый пик Хан-Тенгри! Радости нет предела.

На вершине обычно хмурого гиганта пятерка провела 40 минут. Засняли его, оставили, как полагается по альпинистским законам, записку о восхождении с фамилиями покорителей вершины. И почти в темноте начали спуск. Однако самое страшное, чего не могли предвидеть альпинисты, началось на спуске. Еще накануне спуска Саладин и Дадиомов почувствовали себя плохо, жаловались на обморожение пальцев рук. Растирания ничего не давали. Что делать? Ясно, как можно быстрее спуститься вниз. Но «Властелин неба» выставил на пути альпинистов могучий заслон. К тому же погода в это время года здесь неустойчива: свирепствуют бураны, резко колеблется температура.

Спуск начали по прямой линии к базовой пещере, где уже раньше пережидали буран. Все соединены веревкой, страхуют друг друга. Слабость почувствовал и Виталий Абалаков, стали обмерзать ноги. И неудивительно, он прибыл сюда, не имея теплого высотного оснащения, восхождение начал без необходимой акклиматизации.

Тяжелая ночь. Никак не могут добраться до спасательного укрытия, хотя и точно знают расположение пещеры. Наконец, нашли ее, засыпанную толстым слоем снега. Плохо чувствует себя и Евгений Абалаков, Дадиомов, словом, вся пятерка. Сильно ударился при падении Гутман. Он потерял сознание. С огромным трудом дотащили Гутмана до пещеры. Все обессилены настолько, что могли лишь ползти.

В пещеру забрались глубокой ночью. Как спали — не чувствовали. Который час? Сквозь снег, заваливший вход, проникают мутные лучи. Кажется, утро. Оказалось, что спали в большом озере воды, за ночь натаявшей в пещере.

Необходимо ускорить спуск. Состояние пятерки таково: Гутман совершенно выбился из сил, Евгений держится сравнительно бодро, у Виталия обморожены обе руки и левая ступня, обморожены конечности у Лоренца и Дадиомова.

Да, этот последний день спуска запомнится навсегда. Гутман и Лоренц шатались от усталости и часто падали. Удерживать их стоило колоссального труда. Часто попадались крутые склоны. С них приходилось спускать Гутмана и Дадиомова. Последний упирался ногами в спину Виталия Абалакова и таким образом одолевал спуск. Так продолжалось несколько часов.

После невероятных усилий альпинисты добрались наконец до нижней палатки. Трое суток пришлось дожидаться здесь каравана, который, по договоренности, должен был ожидать восходителей в условленном месте встречи. Исследовали ближайший к палатке район и обнаружили следы конских копыт. Они вели вверх по леднику. Стало очевидным, что караван не дождался возвращения пятерки и двинулся на ее поиски.

Виталий Абалаков нашел в себе силы и мужество отправиться одному на розыски каравана. Через сутки он нашел его. Покорителей же Хан-Тенгри застал в тяжелейшем состоянии.

Наконец, вся пятерка, столько натерпевшаяся за эти дни, вырвалась из ледяного плена и через два дня спустилась к подножию. Спуск завершен, можно было облегченно вздохнуть.

Но вскоре после спуска в Пржевальске от заражения крови скончался Лоренц Саладин. Жесточайшее обморожение у Виталия Абалакова и Михаила Дадиомова. Их из Пржевальска срочно самолетом отправляют в Алма-Ату, где кладут в больницу. Извещенные о случившемся, сюда через несколько дней прибывают Валентина Чередова и представитель Совета физкультуры ВЦСПС Георгий Харлампиев. Они сопровождают Абалакова и Дадиомова в Москву. Здесь Виталию Абалакову ампутировали четыре ногтевых фаланги на правой руке, три — на левой, а также треть стопы левой ноги. Казалось, с альпинизмом идется навсегда расстаться.

«На этом вашу альпинистскую карьеру будем считать законченной, берите научные высоты», — напутствовал Виталия Михайловича врач, выписывая из больницы. Но не знал он сибиряка!

Ю.Г.Попов