Яворский Александр Леопольдович

Столбы. Поэма. Увертюра

Посвящается
Митяю Каратанову

И день и ночь ревел в тартаре
Неугасимой магмы шквал
И в грозном огневом кошмаре
Кипящий вал переливал.

И выхода ища из недр внутриземелья
Со свистом газ над магмами взлетал
И стены крепкие планетной колыбели
Со страшной неземною силой рвал.

И трещины из тартара бежали
Переплетаяся ветвились и росли
Раскаты грома их сопровождали
Но до поверхности они все ж не дошли.

И магмы лавою в те трещины разлились
И стыли медленно, слабели, немогли.
Тысячелетия в пространстве проносились,
Года в столетия слагались и текли.

И во что влилися эти лавы
Осадки древние неведомых морей
Земли стареющей, лукавой
Громили четверо ее богатырей.

Их имена бессмертны между днями
И их дела велики как простор
И в их борьбе с надземными горами
Идет еще сейчас неумолимый спор.

Эол и властные ему вассалы ветры
Самум, тайфун и ураган
Из часа в час невидимые метры
Сбивали в миллиардах мелких ран.

Лизали те недвижные породы
Осенние дожди и ливни грозных туч
И незаметные чуть видимые ходы
Проникли в тело горных круч.

За солнечной жарой ночные охлажденья
В пору весенних ранних дней
Открыли в них причины расхожденья
Слагающих мельчайших их частей.

Коры земной глубокие волненья
От лав и газов рвущего нутра
Давали страшные порою сотрясенья
На помощь водам и ветрам.

И время шло, в борьбе сносились горы
Их тело смылося водою в Енисей,
И вместо них гранитные заборы,
Что в трещины влились остались над землей.

И битвы новые с гранитными стенами
По старому вели богатыри
Громили, мыли их, трясли, таранили ветрами,
Морозили, их жгли небесные костры.

И к нашим дням, пройдя разрухи эры,
Дошли развалины от тех гигантских стен:
Столбы, их россыпи, барьеры,
Своею красотой берущие нас в плен.

Чего в них нет: отвесы и пещеры,
Коньки, карнизы, своды и шары,
Чудовищные пасти и химеры,
Созданья ветровой игры.

И над высокими Куйсумскими хребтами
Стоят и ныне дивные Столбы,
И с грозовыми облаками
О прошлом шепчутся их каменные лбы.

И моют их дожди, и ветры их штурмуют,
И время быстрого часы спешат, не ждут.
И от подножий ледяные струи
Все вниз и вниз с водой их прах несут.

Но нам, не вечным, эти камни вечны,
Прекрасен образ их чудесный, неземной.
И в век людской поспешный, быстротечный
Они наш жизни путь украсили собой.

И все, что молодо, отзывчиво и чутко
Узнав красоты те, спешит на их простор,
И многие счастливые минутки
В воспоминаниях на век уносят с этих гор.

Кто не был там, тот многого не видел,
Тот многого для жизни не узнал
Хоть молод был, любил и ненавидел
И счастье где-то там без них себе сковал.

Я в них провел все лучшие из лучших
Беспечных молодых и зрелых лет,
И в их ансамблях сказочно могучих
Нашел созвучный отклик и ответ.

Я полюбил их так, как любят друга,
Как любят девушку, как собственных детей.
И все часы обычного досуга
Я отдал сердцу сказочных камней.

Их и теперь я часто вспоминаю,
Когда промчались бодрости года.
Как юноша порой о них с тоской мечтаю,
И образ их со мной, со мной всегда.

10.11.43

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Яворский Александр Леопольдович
Павлов Андрей Сергеевич
Павлов Андрей Сергеевич
А.Л.Яворский. Столбы. Поэма

Другие записи

Байки от столбистов - III. Партийные истории. Как я не был террористом
Когда-то давно я работал электромехаником на радиорелейной станции,- о, счастливейший миг моей жизни! Вообразите: гора Вышка, венчающая систему «Диван» над Базаихой; на самой макушке стоит приземистое здание с толстенными кирпичными стенами, а в нем — я и автоматическая система связи всего мира с Дивногорском и, соответственно, Дивногорска со всем миром: телевидение и телефон....
"Птица" или "Подлунный"?
Наступило лето и снова тянет меня в Ергаки. В памяти возникают картины вековой тайги и величественных скал, бурных ручьев и цветущих полян. О том, как безымянный пик высотой 2265 м. стал называться Звездным , я писал. Сегодня мои воспоминания коснутся его западного соседа — гордого, островерхого пика высотой 2235 м....
Байки от столбистов - III. Партийные истории. Дорогой Леонид Ильич
Когдатошний мой знакомец из Питера Витя Овсянников имел в своей жизни две страсти: раннюю — альпинизм, и припозднившуюся — дельтаплан. Этот, второй, его однажды и прославил. Дело было в начале семидесятых. Застой в разгаре, жить невыразимо скучно, стареющему генсеку вручили какой-то по счету орден, занималась нешуточная борьба с диссидентами. Однажды...
Столбистские истории. Песня остаётся с человеком…
В 60-х годах прошлого века нас, советских инженеров, посылали на уборочную, в помощь сельскому хозяйству. И предложил нам однажды предколхоза вычистить коровник. Мы согласились, но спросили его, почему местные не берутся за это, хотя и нуждаются в деньгах. Он ответил: «Вы почистите и уедете, а им, их детям и даже внукам приклеят прозвище на всю жизнь». Утром...
Feedback