Горы покорили Абалаковых навсегда. Зима, весна, осень уходили на тренировки: лыжи, бег, гимнастика; летом — очередное восхождение, нередко — два и три.

К этому времени Виталий стал инженером, Евгений — скульптором, Валентина Чередова — преподавателем физкультуры. В 1931-1932 годах был осуществлен ряд траверсов различных вершин Кавказа. Особенно трудным был траверс пятикилометровой Безенгийской ледовой стены — одной из самых сложных и недоступных на Центральном Кавказе. Шли втроем, к братьям Абалаковым присоединился один из руководителей московских альпинистов Алексей Гермогенов.

В течение семи дней альпинисты, встреченные на стене жесточайшей непогодой, вели упорную борьбу со снежной стихией. Покорив три вершины знаменитой Безенги: Гестолу, Катынтау и Джангитау, — они спустились вниз прямо по стене.

1933 год — год триумфа Евгения Абалакова. Тогда он первым в стране покорил высотный полюс страны — пик Коммунизма (7495 м), расположенный в северо-западной части Памира, на стыке хребтов Академии наук и Петра Первого.

В этот год братья впервые пошли разными маршрутами: Евгений принял участие в экспедиции на Памир, Виталий же уехал на Алтай покорять знаменитую Белуху (4506 м). Случилось так не по воле братьев.

Организацией Таджикско-Памирской экспедиции Академии наук СССР руководил известный альпинист и ученый Николай Петрович Горбунов. Включенный в состав экспедиции, Виталий Михайлович не согласился с подбором спортсменов, по его мнению, явно не соответствовавших поставленной задаче. Н.П.Горбунов, однако, с этим мнением не посчитался, и Абалаков-старший от восхождения отказался.

Как оказалось впоследствии, прав был он. Вершины пика Коммунизма достиг лишь Евгений Абалаков. Произошло это 3 сентября 1933 года. На высоте около 7000 метров, под вершинным гребнем, Абалаков и Горбунов установили поднятую сюда автоматическую метеостанцию, что являлось одной из задач экспедиции.

Слабо подготовленные участники восхождения не выдержали напряжения и, сраженные горной болезнью, безнадежно сначала отстали, а затем один за другим и вовсе прекратили подъем. Труднейший стометровый участок вершинного гребня Евгению пришлось в течение пяти часов штурмовать одному. То была замечательная победа молодого советского альпинизма, которому в этот год исполнилось ровно десять лет. С этого момента все достижения в нашем альпинизме связаны с именами братьев Абалаковых,

....Путь восходителей по восточному гребню, ведущему к вершине пика Коммунизма, преграждали шесть скальных выступов-«жандармов». Обойти их было невозможно. Чтобы подняться, а затем спуститься по крутым и ломким скалам «жандармов» на другую сторону, приходилось, повиснув над километровой бездной, забивать крючья, подвешивать на них веревочные лестницы. При штурме второго «жандарма» сорвался в пропасть и погиб Коля Николаев, сменивший на посту председателя Московской горной секции ранее погибшего Алешу Гермогенова.

Кругом — головокружительные обрывы. Оставив позади пять «жандармов», все выше и выше двигалась двойка: Евгений Абалаков и Даниил Гущин. Но на пути к последнему, шестому, «жандарму», сорвавшийся камень рассек Гущину руку. Превозмогая боль, Гущин устоял на краю пропасти. Никем не страхуемый, Абалаков спустился к товарищу, перевязал его, и они продолжали восхождение. Так был преодолен восточный гребень пика Коммунизма.

29 августа на фирновых 1 полях, на высоте около 7000 метров, был оборудован последний (штурмовой) лагерь. Горбунов и Абалаков подняли сюда метеостанцию (больше пуда деталей станции нес каждый), которая должна была автоматически записывать и передавать в эфир состояние погоды.

Сложили станцию и налегке быстро спустились в лагерь «6400». Тяжелая работа не пропала даром. На следующее утро штурмовой отряд из шести человек двинулся по готовым следам вверх. Евгений шел впереди. У троих восходителей началась горная болезнь, и они вынуждены были спуститься вниз, в лагерь «5600». В штурмовом лагере остались Абалаков, Горбунов, Гетье.

31 августа все окутал туман — началась непогода. 2 сентября обрушилась снежная буря. Температура упала до −40 градусов. Мрак. Снег. Мороз. Устроились в двух крохотных палатках.

3 сентября погода значительно улучшилась. Под тяжестью снега у палатки, где спали Горбунов и Гетье, лопнули стойки, людей придавило. Абалаков, прокопав проход в сугробе, вылез из своей палатки и откопал товарищей.

Когда поднялось солнце и немного потеплело, Горбунов и Абалаков двинулись к вершине. Ослабев от восьмидневного изнурительного подъема, Горбунов отстал, не дотянув до вершины 115 метров!

Вот как об этом рассказывает Абалаков в очерке «Покорение высочайшей вершины Советского Союза», написанном им в 1946 году на основе дневниковых записей. Как «Дневник», так и очерк написаны от третьего лица.

«...3 сентября. Абалаков и Горбунов (третий участник штурма А.Ф.Гетье заболел и остался в лагере «6900»), связанные веревкой, вышли к вершине.

Каково же было удивление наблюдателей в лагере «4600», когда они в бинокли увидели две темные точки на белоснежных полях пика, не спускающихся, а медленно поднимающихся вверх!

Впереди — Евгений Абалаков. Поднимается медленно (из-за Горбунова). Прошли не более ста метров, а уже 12 часов. Стало ясно, что до вершины не дойти (взойти было необходимо до захода солнца, чтобы засветло успеть спуститься в штурмовой лагерь. — Ю.П.).

Евгений Абалаков предложил развязаться. Решили здесь же написать записку о восхождении. В ней указано: «На высочайшую вершину Советского Союза — пик Коммунизма (7495 метров) — 3.IX .1933 года совершено первое восхождение. На вершину поднялся Е.Абалаков. Горбунов поднялся на вершинный гребень».

Удастся ли оправдать текст записки, было неясно. Но хотелось этого больше всего в жизни.

Последний штурм. Вытащили из рюкзака оставшуюся чудом банку рыбных консервов. Открыли. Горбунов отказался от своей половины (отнюдь не потому, что был сыт). Абалаков съел мерзлые шпроты с наслаждением. В банку вложил записку, взял рюкзак с приборами и необходимым снаряжением, Горбунов — веревку.

Расстояние между альпинистами быстро увеличивалось. Уже маленьким казался Горбунову Абалаков. Но Абалаков шел все выше и выше. Снег становился плотнее. Путь пересекла широкая трещина. Абалаков переполз ее по снегу...

Вершинный гребень... Призрачный, вздымающийся ввысь, острый, как лезвие ножа, последний страж на пути к вершине...

Внизу — необозримые просторы новых, еще невиданных вершин! Рюкзак оставлен в небольшой расщелине. Скорее по гребню к высшей точке!

Гребень становится все острее и острее. Снег стал плотным, как фарфор. Острые зубья кошек, надетых на шекелтоны 2 , едва оставляют на нем след. Под шквальными порывами ветра альпинист, балансируя, старается сохранить равновесие.

Скорее, скорее! Но больше двадцати шагов подряд невозможно. Сердце, как молот, тяжело стучит в груди. Вот уже видно острие вершины. Как она близка и далека в то же время!

У Абалакова закралось опасение — не хватит времени! Он сделал рывок, пошел быстрее, упал на четвереньки. Немного отдышавшись, преодолел последние метры.

Гладкая скалистая площадка вершины.

Как хорошо лежать на спине, смотреть в темно-синее небо и дышать!..

Какая глубина, какая широта вокруг! Совсем как в кино смотрелись змеевидные ледники, запрятанные в темнеющие ущелья. А вдали бесконечные ряды вершин и наиболее высокие из них хорошо видны на расстоянии не менее 400 километров.

Солнце близилось к горизонту. Абалаков спешил. Холод сковал руки, но он упорно делал очень важные схемы и зарисовки панорамы хребтов, ледников, вершин.

Банка с запиской, придавленная камнями, осталась знаком покорения человеком высочайшей вершины СССР«.

Один из участников восхождения на пик Коммунизма вспоминает:

«Первым на морене 3 показался Евгений Абалаков. В походке этого железного сибиряка нет и следа утомления. Он идет, как всегда, скоро и споро, слегка переваливаясь с ноги на ногу, словно таежный медвежонок. Только кожа на скулах потемнела от мороза и шторма...»

Если 28 августа 1923 года мы называем датой рождения советского альпинизма, то 3 сентября 1933 года (всего через десять лет!) — днем одной из самых славных побед нашего молодого высокогорного спорта.

В дневниковых записях Евгения Абалакова мы встречаем дорогие нашему сердцу слова: «...Масса цветов, и все, как в далеком Красноярске». Запись эта сделана 23 июня 1933 года во время восхождения на пик Коммунизма, на высоте 3000 метров. Нигде, никогда, ни при каких обстоятельствах не забывал Евгений Абалаков свою родную Сибирь, она всегда незримо была с ним.

_________________________________

1 Фирн — крупнозернистый, уплотненный снег.

2 Шекелтоны — высокогорная обувь.

3 Морена — скопление обломков горных пород, образуемых передвижением ледников, их таянием.

Ю.Г.Попов