Вестник Столбист

Вестник "Столбист". № 7 (19). Байки столбистов

Наш земляк Виктор Леонидович Рубанов был близко знаком с Тигром скал. Ниже мы публикуем его воспоминания о том, как проходил дни поминовения в родном селении в годовщину гибели Хергиани

Погиб знаменитый Миша Хергиани. Сванский народ и его друзья чтут его подвиги. Мне выпало через год после Мишиной смерти, побывать на его поминках. Жил я в Красноярске и на самолете прилетел в Минеральные Воды, откуда добрался в один день в лагерь «Шхельда». Начальник лагеря, мой друг Шакир Тенишев сказал: «Получена телеграмма из Местии, где жил Миша, — приглашают прийти на поминки». Поужинав в лагере, мы вечером вдвоем пошли на северный приют Бечо, откуда с рассветом начали подниматься на перевал Бечо. Почти не отдохнув за ночь, начали продвигаться вверх. Несмотря на то, что мне несколько раз приходилось ходить через этот перевал ранее, в этот раз он достался мне очень трудно, — так как я был без акклиматизации. Добравшись до первого села, нашли машину, которая доставила нас поздно вечером в Местию. В доме отца Миши уже в полном разгаре шли поминки. За огромным столом сидело человек сто. Было много Мишиных друзей. По сванскому обычаю, тот гость, который больше шел пешком был самым почетным. Из всех присутствующих мы с приятелем шли дальше всех, поэтому нам уделяли особое внимание. Столы ломились от обилия блюд. После официальной части состоявшей из длительных тостов и обильных воспоминаний о жизни Миши, началось соревнование: кто, сколько выпьет вина. Вначале произнесли тост за Мишу, и все выпили по стакану вина. Затем произнесли тост за отца Миши, — и все выпили залпом по два стакана вина без закуски. Затем произнесли тост за мать Миши — и каждый, кто мог, выпил три стакана вина подряд. Затем пили за братьев и сестер и т.д. Кто выдержал это испытание, тот и стал победителем. Кто им оказался я не помню, — специальные люди подхватили меня после третьего тоста, унесли в комнату, раздели и положили спать. Утром я проснулся. Появился мой приятель Шакир, собралось еще человек восемь и мы пошли на семейное кладбище, которое рядом с домом. С нами пошли две девочки с корзинками, там была закуска и выпивка. Около Мишиной могилки девочки вытащили голову поросенка, и наш тамада одним ударом ножа разрубил ее пополам и угостил всех мозгами животного. Затем, по очереди каждый произносил тост, немного вина выливал на могилку и остальное выпивал. Потом начали пить и закусывать все вместе. Пришли женщины начали рвать на себе волосы и вопить.

В обед мы узнали, что это могилка не нашего Миши, а его брата, тоже Миши и, тоже, альпиниста и, что поминки им сделали вместе. А Мишина могилка находится в центре Местии, в ограде местного музея и нас давно там ждут. Мы пошли туда. Там собралось много народа, и началась та же процедура: женщины рвали волосы, кричали, рыдали, — была жуткая картина. День кончался, но мы узнали, что нас ждет дома отец Миши, который еще не завтракал. Пришлось быстро идти к Мишиному дому и там продолжать поминание. Мы старались воздерживаться сколько можно, потому что на утро решили двигаться под перевал. Часов в десять утра следующего дня нам подали самосвал. Мы стали возражать, но нас заверили, что нас подвезут всего несколько километров и мы поехали. Самосвал довез нас до местного аэродрома, где был небольшой буфет и который окружали красивые, раскидистые деревья. Нам предложили немного посидеть под этими деревьями, конечно, с выпивкой и закуской — вспомнить те места, где Миша с друзьями любил отдыхать. Машина стояла рядом, но шофер отказался вести нас пока мы не помянем хорошо Мишу. Началась опять пьянка. В конце концов, мы совершенно пьяные, упросили шофера ехать. Вечером приехали на южный приют, там было подготовлено место для нашего ночлега. Мы легли спать. Через час нас начали будить на ужин (приготовили шашлыки). Утром мы собрались выйти через перевал. Нас не стали отпускать без завтрака. И начался завтрак на весь день. На следующий день все повторилось. И только через день, уже к вечеру мы покинули гостеприимный кров. Дошли до старого южного приюта, где стоял разбитый шалаш. Заготовили дров и улеглись спать. Ночью разразилась гроза. Шалаш насквозь промок и на рассвете мы, мокрые до нитки, вышли на перевал. Опять начались сложности — обильно выпитое вино являлось из наших воспоминаний и желудков. С великим трудом мы добрались до лагеря. Пришлось после этих поминок неделю отдыхать, чтоб прийти в норму. Зато мы увидели, как любит сванский народ Мишу Хергиани и всех его друзей.

Виктор РУБАНОВ

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Вестник Столбист
Бурмак Ульяна Викторовна
Бурмак Ульяна Викторовна
Вестник Столбист

Другие записи

Все вершины еще впереди
В Красноярск возвратились команды альпинистов Красноярского края, участвовавшие в беспрецедентном одновременном покорении самых трудных альпийских вершин — Маттерхорн (4480 метров над уровнем моря), Эйгер (3970 метров, Швейцария) и Гранд Жорас (4208 метров, Франция). На альпийских вершинах были установлены флаги Красноярского края. — Конечно, Альпы хорошо освоены, — сказал председатель...
Вестник "Столбист". № 9 (21). Обитатели Живого уголка
Он был резов, но очень мил - Курил табак, спиртное пил... Хотя уж нет его в Нарыме, Но помнят здесь его поныне Жил когда-то в «Живом уголке» козел Яшка. Столбисты научили его курить и пить вино. Особенно полюбил рогатый «шахтерскую похлебку» — размоченный в водке хлеб. И стал Яшка алкоголиком....
Вестник "Столбист". № 4 (16). Скалолазание
Чемпионат края по спортивному скалолазанию, проведенный 27-28 марта, без большой натяжки можно было бы назвать мини-чемпионатом России. Как известно, красноярские скалолазы — сильнейшие в стране, костяк национальной сборной (наших там 14 человек). Даже стартовые протоколы подтверждали солидность компании: из 56 участников — 6 «международников» и 10 мастеров. Первый вид соревнований — лазание на трудность...
Как сохранить заповедник «Столбы»для тех, кто его любит
Есть идея! О заповеднике «Красноярские Столбы» написано множество строк. Каждый писал о чем-нибудь одном, дорогом и тревожном. Василий Суриков, щеголяя на «Пыхтуне» в лакированных туфлях, набирал силушку для работы над своими эпическими картинами в девятнадцатом веке. В середине двадцатого века...
Feedback