В заповеднике «Столбы» сейчас тихо и белым-бело. После длинной и очень теплой осени спят наконец в своих берлогах медведи, зарываются на ночь в снег рябчики и глухари, осторожно перебирают ногами по сугробам в поисках еды пугливые косули...

«Хорошая зима, — удовлетворенно кивают лесники. — И морозов нет, и снегу в меру выпало. Для зверья — самое то, что надо! Вот если б еще не люди...»

Как с ума посходили
Недавно на Столбы прислали для согласования новый проект: руководство Крастяжмаша задумало построить в районе реки Базаихи базу отдыха. От работников заповедника требовалась пустая формальность: подписаться, что согласны с проектом. А они заартачились: не будем подписывать, и все тут! Вообще, для лесников застройка этой реки, граничащей с заповедником, — давняя головная боль. В последние годы «новые русские» и чиновники всех мастей как с ума сошли: один за другим на берегах Базаихи вырастают со сказочной быстротой навороченные коттеджи. Без соблюдения всяких норм, без оглядки на рекомендации специалистов и без страха перед природоохранной прокуратурой. Еще пять-десять лет строительства такими темпами, говорят в заповеднике, — и не останется ничего от этой красивой быстрой реки. И леса вокруг не останется. Про зверье же и говорить нечего...

— Вообще-то возводить дома на Базаихе стали еще с конца 60-х годов, когда по этой реке перестали сплавлять лес и пойма начала потихоньку застраиваться. Но таких темпов на моей памяти еще не было! — рассказывает сотрудник заповедника Геннадий Васильевич Квиткевич.

Вверенная ему территория — самая большая. Если Манское лесничество составляет 15 тысяч гектаров, а Столбинское — 7,5, то Базайское — это целых 22 тысячи гектаров лесных угодий. Вот и следит Геннадий Васильевич за всем: охраняет территорию, борется с браконьерством и лесными пожарами... Сюда, в заповедник, Квиткевич пришел 30 лет назад — на должность лесника. Сейчас он старший государственный инспектор.

У самой воды
С ним и с экскурсоводом-экологом заповедника Еленой Старцевой мы едем вдоль Базаихи, по неширокой накатанной дороге. Мимо садовых товариществ «Полянка», «Мраморный карьер», «Ветеран-2», муниципальных оздоровительных лагерей «Ласточка» и «Гренада»... То и дело нас с урчанием обгоняют джипы и мерседесы: хозяева коттеджей, построенных в этих садовых товариществах, спешат по своим делам. — Да уж, — хмыкнула, глядя в окно, Елена. — Владельцы «Запорожцев» и «Жигулей» тут не живут! А «новым русским» на все наши штрафы с высокой колокольни плевать!

— Места здесь, конечно, изумительные, — включился в разговор Геннадий Васильевич. — Еще бы не строить! Хорошие подъездные пути, рядом линии электропередачи, а Торгашинский хребет защищает от ветров и городского смога. Вот и строят все кому не лень! Официально здесь, рядом с Базаихой, земля не заповедника, а города. Поэтому запретить застройку мы не можем. А смотреть, как нарушаются все нормы, — сердце кровью обливается... Казалось бы, чего уж проще: отступи на положенные 15 метров от реки, прими к сведению рекомендации нас, специалистов, и строй. Так нет же! Вот они, дома, у самой кромки воды стоят...

Мы остановились возле шикарного дома, обнесенного невысокой чугунной оградой. Какие там положенные 15 метров! Дом у самого краешка воды: видно, хозяина не пугает даже ежегодное весеннее половодье... — Вот что с таким жильцом делать? Мы, конечно, составили акт о нарушении, но ему на наши акты наплевать. Знаете, кто здесь живет? — Квиткевич называет очень известную в городе фамилию. — По-хорошему, природоохранная прокуратура должна была вынести распоряжение о том, чтобы снести этот коттедж.

Штрафы, что капли в море
Экологи бьют тревогу: с каждым годом Базаиха становится все более грязной и мелкой. В нее вываливают строительный мусор, в ней моют машины и даже... экскаваторы. А ведь кроме Базаихи в пригородной черте Красноярска небольших рек, где можно посидеть с удочкой или поваляться на травке, всего две: Кача и, чуть подальше от мегаполиса, Мана.

— Нарушений — море! — горько говорит инспектор. — Во-первых, застройщики вырубают лес по берегам. Это незаконно. Но максимальный штраф составляет 1000 рублей. Что эта сумма для владельцев проехавших мимо нас машин?.. Во-вторых, в районах коттеджей гибнет сама земля. Вы знаете, что 1 миллиметр гумуса природа создает 100 лет? А новый хозяин первым делом что делает? Правильно, засыпает все вокруг галькой и щебнем. На такой земле уже ничего и никогда не вырастет, как ни старайся. А в-третьих, звери гибнут. Вот что самое страшное...

Недавно по одному из телеканалов прошел сюжет: неподалеку от заповедника бродячие собаки прижали к забору и разорвали маралиху. В офисе Столбов мне показывали фотографии, от которых кровь стынет в жилах: запрокинутая назад грациозная голова с остекленевшими глазами, вытянувшееся в струнку мертвое тело, и кровь, море крови — нереально алой на белом снегу. А ведь несчастное животное, возможно, могло бы спастись. Если бы не забор...

Заборы на пути зверей
Сотрудники заповедника говорят, что ограничить строительство вдоль Базаихи надо еще и потому, что именно через нее проходят миграционные пути маралов и косуль. Каждую зиму животные перебираются с заснеженных склонов заповедника на южный остепненный и поэтому менее снежный склон Торгашинского хребта в поисках еды. Вернее, перебирались. Сейчас путь для зверья практически закрыт нескончаемыми заборами, которыми отгородились друг от друга и от остального мира базайские жители.

— Что вы на этот сплошной забор смотрите? Кирпич — это еще полбеды. Хуже, когда дома обносят сеткой-рабицей или железными решетками, вот как здесь, видите? — повел рукой Геннадий Васильевич. — Сплошную стену косуля или марал еще воспринимают как преграду и пытаются обогнуть. А сетку они попросту не видят.

И, спасаясь от собак, несутся на нее... Еще хуже — железные прутья. Между ними зазор сантиметров в 15, туда как раз пролазит голова косули и одна из передних ног. Животное с маху влетает между прутьями, и все — оно в ловушке. Поэтому и популяция копытных у нас год от года падает: или от голода умирают, потому что не могут через реку перейти, или от собачьих зубов... — О собаках — вообще отдельный разговор, — вздыхает Елена. — Сколько они заповеднику вреда принесли, не сосчитать!.. Ну как вот людям объяснить, что если они идут отдыхать на Столбы, то четвероногого друга лучше оставлять дома?

По словам экскурсовода-эколога, в заповеднике собаке не место не только потому, что она может потеряться и прибиться к одной из стай. Просто домашние животные приносят на себе паразитов, против которых у истинных лесных обитателей нет иммунитета. Года три назад на Столбах случилась эпидемия: от непонятного вируса погибло множество белок. И виноваты в гибели пушистых зверьков были, скорее всего, именно владельцы домашних животных.

— Хозяева обычно возражают: да собака от меня ни на шаг! Но взять ту же таксу. Это охотничья порода, если такса увидела того же бурундука, все — ее не удержать! Ищи потом по лесу...

Грузят мусор КамАЗами
Пока ехали обратно, заговорили про мусор. Елена даже руками замахала — настолько больная это для нее тема. Еще бы! Ученые тут подсчитали, что оптимальное число посетителей для заповедника — 3 тысячи человек в год. А на Столбах только в сентябре за выходные отдыхает по... 10–15 тысяч! После их «отдыха» с территории заповедника выезжает 10 КамАЗов, под завязку набитых пустыми бутылками, банками, тряпками, полиэтиленовыми пакетами... За месяц таких КамАЗов получается от 40 до 60. Все объяснения бесполезны: «цари природы» никак не хотят понять, что нельзя гадить в месте, которое они должны беречь и любить. Что наш заповедник не так уж велик. Что погубить это великолепие может любая мелочь...

...Сейчас в заповеднике тихо. Под снегом не видно грязи, не грозят до весны пожары и толпы туристов, тихо течет под снежным покрывалом обмелевшая Базаиха. Можно перевести дух — хотя бы до весны. Но у сотрудников заповедника все равно неспокойно на душе. Как отстоять нашу сибирскую гордость, как не дать ее в обиду?.. А руководство Крастяжмаша, кстати сказать, на отказ инспекторов подписать бумаги обиделось.

Сказало, что будет обжаловать их решение в других инстанциях. Так что, возможно, скоро на месте заснеженного леса появится еще один обнесенный забором дом. Со всеми вытекающими отсюда последствиями...

Нина Гогладзе
Вечерний Красноярск № 49 (93) среда, 20 декабря 2006 г.