Дмитрия Иннокентьевича Каратанова — учителя нескольких поколений художников Сибири, сегодня знают далеко не все. Для более полного и верного понимания его заслуг важны не только сведения о его художественных работах и преподавательских трудах, но и осознание того, в каком соотношении они стоят к его предшественникам, что ему самому по мере таланта и сил удалось приумножить и передать последующим поколениям.

Д.И.Каратанов

При знакомстве с небольшим количеством трудов, написанных о Каратанове, можно представить первых его учителей, имевших в Красноярске ближайшее влияние на его подготовку как художника. Это Василий Иванович Суриков и Михаил Александрович Рудченко. В Санкт-Петербургской академии, где сибирский талант формировал свое мастерство, любимый учитель Дмитрия Иннокентьевича — Архип Иванович Куинджи. Затем была студия княгини Тенишевой. Пожалуй, мало кто из сибирских живописцев прошел столь разнообразную творческую выучку.

Заветы учителей хранить традиции русской реалистической школы живописи для Каратанова были незыблемыми. За кажущейся простотой в его искусстве скрывается большая и целенаправленная работа по исключению всего лишнего, ненужного. В полотнах Каратанова никогда нет надуманности и искусственности. Сибирский характер художника, строгий и сумрачный, преломляясь, находил отражение в его творчестве. В картинах Дмитрия Иннокентьевича царствовала тайга, могучие горы, скалы, хребты, горные речки. Вместе с тем в его папке всегда было много поэтичных, с любовью сделанных зарисовок.

Будущий художник родился в 1874 году в Хакасии, в селе Аскыз, в семье Иннокентия Ивановича Каратанова, который служил в торговой конторе золотопромышленника П. И. Кузнецова, был действительным членом Русского географического общества, за свои исследования награжден Почетной грамотой и серебряной медалью. Сегодня он более всего известен по работам, посвященным этнографии хакасов. Любовь к Сибири передалась и сыну. Среда благоприятствовала его художественному развитию, Дмитрий рисовал с натуры степь ковыльную с древними курганами, православный храм Петра и Павла, возвышавшийся в центре села, горы с белыми вершинами, видневшиеся вдали. Спустя много лет художник будет с волнением вспоминать о людях степного края, научивших его любить Родину.

К концу восьмидесятых годов семья переехала в Красноярск к дедушке художника. Иван Степанович Каратанов жил недалеко от дома Суриковых, и в 1888 году Дима познакомился с Василием Ивановичем, приехавшим на родину к родственникам. Автора «Утра стрелецкой казни» Каратановы знали не понаслышке, в домашней библиотеке хранились художественные репродукции — в семье любили рисовать. По совету Сурикова Дмитрий Каратанов в 1892 году поступил в Академию художеств, где учился в мастерской А.И. Куинджи.

На студенческой выставке после летних каникул А. И. Куинджи обратил особое внимание на сибирские пейзажи, отличающиеся от крымских и итальянских своей особой проникновенностью, дышащие свежестью, прохладой. Однако профессор П. П. Чистяков, прекрасно владевший техникой живописи, просмотрев работы студента четвертого курса Д. Каратанова, посчитал их простым ученичеством. Знаменитый педагог увидел лишь несовершенство рисунков художника, не оценив в них особенность раскрытия сибирской темы. Самобытный талант Д. И. Каратанова не вписывался в академические требования преподавателей, а последняя поездка в Сибирь придала силу самостоятельной творческой деятельности, и художник после четвертого года обучения покинул академию, вернулся на Енисей. Однако он тосковал по Петербургу и в 1900 снова поехал туда. В студии-мастерской княгини Тенишевой под руководством известных мастеров художник вновь начал работу по совершенствованию рисунка и живописи.

Произведения Каратанова начала двадцатого века доказывают его яркую художественную индивидуальность в создании насыщенных, реалистических пейзажей Сибири. Тогда-то Д. И. Каратанов и приобрел известность как один из лучших рисовальщиков и знатоков Сибири. Продолжая традиции Ф. А. Васильева и И. И. Левитана, он вносит в пейзажную живопись сибирский колорит: простоту и величавость. Его творчество не было лишь созерцательным. Своеобразие природы связывалось им со своеобразием населявших ее людей. Соединив в себе кровь хакасов и русских первопроходцев, Каратанов, как когда-то и его отец, в разные годы принимал участие в научных экспедициях, изучавших обитателей берегов Енисея, — в Туруханский край, район Гольчихи, Нарымский край, Минусинск, Означенное. С 1907 года Д. И. Каратанов сопровождает сибирских исследователей как художник, и его экспедиционные зарисовки многократно публикуются в этнографических изданиях в Санкт-Петербурге, Москве, Красноярске.

Дальнейший рассказ о Каратанове мы поведем из Москвы. Здесь, в пяти минутах ходьбы от Садового кольца, между Новым Арбатом и Кудринской площадью, расположена Поварская улица, тут же находится тихий Хлебный переулок, где живет московская художница, родившаяся в Сибири, — Валентина Пименовна Лаврова-Солдатова.

Первым своим наставником в рисовании Валентина Пименовна считает Дмитрия Иннокентьевича Каратанова. Расспросить ученицу об учителе я и пришла в ее дом в январе этого года. Она с радостью откликнулась на мою просьбу, и не раз повторяла во время беседы: «Это был замечательный, внутренне интеллигентный человек!». Дмитрий Иннокентьевич жил и одевался крайне скромно: черная фетровая шляпа, простая косоворотка, плисовые шаровары и наборные сапоги. Он и в долгой своей жизни был всегда простым, добрым человеком, сохранившим до конца бодрость духа, отличную память, дар слова.

Живописные работы, рисунки учителя, так выразительно передававшие красоту суровой сибирской природы, были не просто близки, они восхищали юную художницу, детство которой прошло в таежной деревне. Пейзажи самой Валентины Пименовны наполнены воздухом, спокойствием, тихой музыкой, внутренней радостью. Они находятся во многих музеях мира.

Тесен оказался мир искусства, преданный красотам Сибири. Судьба сложилась так, что наставником мужа Валентины Пименовны, известного скульптора Георгия Дмитриевича Лаврова, также был Д. И. Каратанов, у которого он обучался в Сибирской рисовальной школе. Впрочем, и эта семейная история оказалась связанной с именем В. И. Сурикова и хакасским селом Аскыз.

В 1868 году отец Георгия Лаврова, Дмитрий Иванович, художник-живописец, выпускник Красноярской духовной семинарии, в одной кошеве с Василием Суриковым поехал по тракту из Красноярска в Москву. По дороге друзья сфотографировались на память в Томске. Как известно, В. Суриков получил образование в Санкт-Петербурге, стал известным художником, прославившим Сибирь. Его друга и попутчика ждала иная судьба. Направленный Епархиальным советом Енисейской губернии, Дмитрий Иванович Лавров учился в Троице-Сергиевой лавре живописи, иконописи, реставрации икон, золочению церковной утвари.

По окончании учебы Дмитрий Лавров как реставратор церковной утвари был направлен в Хакасию, в Аскыз. Здесь он женился на русской девушке, крестьянке Феоктисте Гавриловне Чернышовой. В большой семье художника было 12 детей. Сын Георгий, будущий скульптор, родился десятым.

В 1905 году родители привезли Георгия в Красноярск и определили в духовное училище, где жизнь была несколько изолированной от городской суеты. Между тем культурная жизнь города кипела: недавно отпраздновали 25-летие Минусинского музея, с 1898 года началось движение по железнодорожному мосту через Енисей, улицы стали освещаться керосиновыми фонарями, проведена телефонная сеть.

По инициативе В. И. Сурикова и архитектора Л. А. Чернышова (по проекту которого в 1913 году был построен краеведческий музей) в 1910 году открывается первая в Сибири рисовальная школа (в передовом Томске уже с 1899 года действовало общество любителей художеств). Преподавателем живописи и рисунка в нее и был приглашен Дмитрий Иванович Каратанов.

В рисовальную школу Лавров пришел в 1911 году, по инициативе директора духовного училища, с конвертом в руках, в который было вложено письмо Д. И. Каратанову. В Красноярске только что открылась выставка сибирских художников. Георгий Лавров свою первую встречу с Каратановым вспоминает так: «Навстречу мне вышел человек лет 37, крепкий, стройный, но необычайно простой, голова слегка наклонена вперед. Длинные, остриженные под кружок волосы, зачесаны назад. Из-под густых бровей приветливо смотрят мягкие глаза. На нем простая холстинная, подпоясанная шнурком косоворотка. Ворот рубашки расстегнут. Обут в сероватые с рисунком на голенищах сибирские валенки... Я догадался, это был Дмитрий Иннокентьевич Каратанов, к которому меня направили, и передал ему рекомендательное письмо. Прочитав письмо, попросил показать мои рисовальные принадлежности, спросил, рисовал ли я раньше, предложил взять пюпитр и табуретку. Когда все погрузились в работу, Дмитрий Иннокентьевич подсел к одному из учеников и стал проверять его рисунок, сначала молча, затем, сделав несколько замечаний, тихо затянул: „Ревела буря, гром гремел“, „Во мраке молнии блистали...“ так же тихо продолжали другие голоса. Потом я узнал, что хорошая народная песня была спутницей Дмитрия Иннокентьевича и дома, и в классе. И мы все любили эти песни в часы рисунка, наш класс и нашего любимого учителя».

Среди учеников первого выпуска Сибирской рисовальной школы одним из лучших назван Г. Лавров. Впереди у талантливого скульптора была долгая жизнь, наполненная разными событиями. Участие в различных выставках с проектами памятников Я. М. Свердлову, В. И. Ленину. Учеба в Париже по личной рекомендации А. В. Луначарского, первого наркома просвещения, знакомство с балериной Анной Павловой, работа над серией ее скульптурных портретов, мастерская в Москве, изготовление бюстов К. Маркса и В. И. Ленина. Затем — долгая опала. С 1938 по 1945 г. — работа в исправительно-трудовых колониях. После освобождения Лавров вновь поселился в Красноярске, в 1946 году женился на молодой художнице Валентине Пименовне Солдатовой.

В один из дней этой новой жизни Д. И. Каратанов зашел в мастерскую к своему ученику посмотреть его работы, да и просто побеседовать. В то время ему уже было 72 года. Ученик вдруг попросил учителя позировать — так, почти на одном дыхании был выполнен прекрасный скульптурный портрет. За бюст художника Дмитрия Каратанова Георгий Лавров получил первую премию и диплом на художественной межобластной выставке в Новосибирске. Это был большой успех ссыльного скульптора. Работы Лаврова в Сибири известны: бюст Н. М. Мартьянова стоит перед музеем в Минусинске, бюст В. И. Сурикова установлен в Красноярске, памятник шахтерам высится в Черногорске, были воздвигнуты бюсты В. И. Ленина, И. Н. Ульянова, Н. К. Крупской, А. Яворского. Персональные выставки, правительственные награды сопровождали творческий путь художника.

Думая о Д. И. Каратанове в дни его 130-летия, вспоминаешь других таких же самобытных сибирских художников начала ХХ века — Г. И. Гуркина, В. Л. Вучичевича. Каждый из них по-своему останавливал мгновенья сибирской природы и увековечивал ее красоту. Время, в котором они творили, было насыщено непростыми историческими событиями. Но именно в этот период художники создали школу сибирского пейзажа.

Дмитрия Иннокентьевича не стало 10 сентября 1952 года. Картина на большом холсте с любимой темой «Тайга» осталась незаконченной...

Людмила МЫЛТЫГАШЕВА, заведующая методическим кабинетом Государственного исторического музея, Москва (специально для «Красноярского рабочего»).

НА СНИМКЕ: Д. И. Каратанов.

Красноярский рабочий, 18.03.2004