«Двадцать третьего прилетел вертолет. На этом закончилось мое время в Гималаях. Смотрел в иллюминатор и впитывал панорамы хребтов. И мысли: «Неужели это в последний раз? И я сюда не вернусь?»

Это выдержка из выходящего вскоре из печати в Москве очерка «Ухожу в свободу» (жители Красноярского края могли прочитать его в январских номерах «Сегодняшней газеты», а дивногорцы — в «Огнях Енисея»). Сколько безысходности и тоски читается между строк этого признания мужественного человека, для которого большие горы и большой альпинизм не увлечение, не спорт, не профессия, не философия, а все вместе плюс еще многое — сама жизнь. Поистине «человеческое, слишком человеческое»... Но тот же Фридрих Ницше и сказал: «Многие упорны в отношении раз избранного пути, немногие — в отношении цели». Добившись ценой тяжелых отморожений уcпexа в первопрохождении Южной стены Лxоцзе, одного из самых сложных и красивых маршрутов мирового альпинизма, Владимир Каратаев не собирался мириться со своим новым статусом — инвалида первой группы и почетного ветерана, «свадебного генерала» на разного рода торжествах.

Живший всегда по максимуму, максималистом и остается. Каратаев не просто продолжает борьбу. В промежутках между длительными клиническими периодами, когда на протяжении пяти лет ему делались уникальные операции по вытягиванию фаланг пальцев рук, пересадке кожи и артерии, он осваивает технику парапланеризма, нового для себя вида спорта, по количеству экстремальных ситуаций и риска не уступающего альпинизму, совершает десятки полетов в горах Кавказа и окрестностях Красноярска. Превозмогая хроническую боль, Володя тренирует свой организм. Каратаев поставил новую сверхзадачу? Но какую? Трудно поверить, но это — возвращение в большой альпинизм.

Во время работы над очерком «Ухожу в свободу» несколько месяцев тому назад мы с Володей много общались — формально и неформально, но ни словом он не обмолвился тогда о своих новых гималайских планах. Это и понятно: чем-чем, а излишней разговорчивостью не отличается ни один из знакомых мне серьезных альпинистов, да и суеверен этот народ. Осень Владимир провел в Москве и на северо-востоке Италии. А вернувшись, поразил, как гром среди ясного неба, известием: он организует гималайскую экспедицию на Анаппурну (Пик Аннапурна — вершина высотой 8091 метр, расположенная на западе Непальских Гималаев (Главный Гималайский хребет разрезается несколькими реками: кроме великих индо-тибетских рек Инда и Бpахмапутры, это их притоки Сатледж, Гогри, Гандак и Арун. Таким образом, Гималаи делятся на Кашмирские, Гарвальские, Непальские и Сиккимские), Это один из 14 восьмитысячников планеты и первый в истории, на который состоялось успешное восхождение в 1950 году. Маршрут первовосходителей принято называть классическим. На Аннапурну он пролегает по северному склону Горы, который, как и у других гималайских восьмитысячников, отличается меньшим перепадом высот и меньшей крутизной, но значительно большим обледенением и заснеженностыо, чем склоны других экспозиций. — Прим. автора), которая намечена на весну 1997 года.

Предлагаемое интервью с В.Каратаевым — первое сообщение в массмедиа об этом проекте.

— Володя, начнем, если не возражаешь, с целей твоей осенней поездки...

— В Москву на лечение я был командирован крайспорткомитетом благодаря поддержке и заботе его председателя В.М.Черныха. Очередная операция по фалангизации кистей, т.е. по удлинению фаланг пальцев, была проведена в академии хирургии им.Сеченова. Через день после моего прибытия в столицу я был уже прооперирован. К моменту выписки из клиники были готовы выездные документы в Италию, куда я отправился, чтобы решить проблемы, связанные с дальнейшим лечением и с заказом новой ортопедической обуви. Все пять лет я проходил в обуви, которую изготовили для меня по спецзаказу в итальянской фирме «Скарпа». В другой обуви я ходить не могу. А старая, хоть и очень качественная и прочная, но не вечная, пора ее менять.

— Теперь о сенсационной новости. Как вышло, что ты снова готовишься в Гималаи? Это совершенно неожиданно...

— Планы возвращения в большие, горы появились, естественно, не вдруг, я все время думал об этом, решение назревало постепенно. Во время последней поездки на операции в Харьков я поделился своей идеей с Сергеем Бершовым. Разумеется, в одиночку реализация подобного проекта неосуществима, мне нужна поддержка опытных восходителей. И мои друзья меня поддержали, согласились помочь.

— А в чем состоит идея? Почему выбрана именно Аннапурна?

— Весь смысл заключается в восхождении на восьмитысячник инвалида первой группы.

В 1950 году, как известно, восхождением на Аннапурну началась эра гималайского альпинизма. Французы Морис Эрцог и Луи Лашеналь, сумевшие первыми взойти на гору выше 8000 метров над уровнем моря, получили при этом жесточайшие отморожения. Наше восхождение по Южной стене Лхоцзе также признано во всем мире как выдающееся, как завершение очередного этапа развития альпинизма. При спуске со стены Лхоцзе я получил отморожения, сравнимые с теми, что были у Эрцога сорока пятью годами ранее. Поэтому у меня появился замысел подняться на Аннапурну путем Эрцога-Лашеналя и посвятить это им, отдать должное мужеству людей, снявших психологический барьер с Гималаев для всех остальных. Так как на вершину Лхоцзе мы вышли в связке с Сергеем Бершовым, мне бы хотелось и на Аннапурну взойти в той же связке.

— Заслуги Мориса Эрцога по достоинству оценены в его стране. Он занимал пост министра спорта Франции. Во многих развитых странах альпинизм в большом почете. В той же Франции, в Шамони, создан комплекс-мемориал в честь погибших восходителей. У нас в России, где альпинизм не уступает французскому ни по богатству истории, ни по уровню достижений, к сожалению, до такого отношения далеко. Все еще не утихают дискуссии типа «умный в гору не пойдет». А классные альпинисты бездействуют, теряя время и навыки в поиске спонсоров. Кстати, о спонсорах — в твоем проекте эта проблема решена?

— Пока лишь частично. Узнав о моем решении взойти на восьмитысячник, Франческо Маргола, который спонсировал нашу экспедицию на Лхоцзе, взял на себя расходы связанные с экипировкой команды. На Лхоцзе я ходил под флагом профспорта СССР. Сейчас структура профсоюзного спорта трансформировалась в фирму «Альппрофспорт», которой руководит В.Е.Шульга. Эта фирма и занялась организацией Аннапурны-97. Руководителем экспедиции утвержден заслуженный мастер спорта из Москвы Валерий Хомутов, член 1-й Советской Гималайской экспедиции на Эверест 1982 года, а участники, кроме меня, — харьковчанин Сергей Бершов в активе которого Эверест-82 траверс Канченджанги-89, Лхоцзе-90, Манаслу-91 и Даулагири-94; москвич Женя Клинецкий, с которым мы вместе ходили на Канченджангу и который был участником экспедиции на Лхоцзе; пятый участник — врач команды Валерий Карпенко из Петропавловска-Камчатского, ходивший на Канченджангу-89, Чо-Ойю-91 и Аннапурну-91.

— Каковы основные характеристики предстоящего маршрута?

— Конечно, классический путь на Аннапурну, спустя почти полвека после первопрохождения, хорошо изучен и не представляет собой особых технических трудностей. Но технически сложные маршруты мне теперь заказаны. Подъем пролегает по снежно-ледовому склону с перепадом высот около трех километров. В нескольких местах требуется навешивать перила для преодоления ледовых лбов. Основной проблемой, помимо специфических, связанных с необходимостью жизни и работы на восьмитысячных высотах, является лавинная опасность. Задача для меня осложняется тем, что на своих наполовину ампутированных ступнях я не могу двигаться в высоком темпе. И особенно замедлится темп на спуске. Учитывая, что мы спланировали сроки восхождения таким образом, чтобы закончить обработку склона, установку лагерей и акклиматизацию к межсезонному затишью, когда зимние ветры заканчиваются, а летний муссон еще не наступил. В такую погоду проходил, например, траверс вершин Канченджанги в 1989 году. И если мне повезет с погодой, постараюсь пролететь с вершины Аннапурны к ее подножию на параплане.

— Если это случится, будет вписан еще один рекорд в копилку достижений мирового альпинизма. Инвалиды поднимались на пятитысячник Казбек, ходили с ампутациями отдельных пальцев и на восьмитысячник, но с полной ампутацией всех пальцев, с инвалидностью такой степени — да еще и полет на параплане?!

— Мне, во всяком случае, ничего не известно об аналогичных попытках. Что касается упомянутого тобой восхождения инвалидов-«спинальников», бывших альпинистов, на Казбек, я в первую очередь преклоняюсь и благодарю их благородных друзей, организовавших и обеспечивших это восхождение. Говора это как инвалид.

— Володя, но не является ли твой проект авантюрным? Не приведет ли он к еще более тяжелым последствиям для твоего здоровья? Задаю этот вопрос не от своего имени. А предвидя недоумение и беспокойство многих читателей.

— Риск заложен в любой гималайской экспедиции и, вообще, в большинстве горовосхождений. Но существует разница между авантюризмом и расчетом подготовленного человека к действиям в экстремальных условиях. Я консультировался со специалистами-медиками в Москве, Запретов нет. Задача серьезная, но реально выполнимая.

— Как ты намерен передвигаться по перилам, ведь пользоваться обычным жюмаром (металлический самохват со стопором) ты не можешь?

— Вместо жюмара буду применять самохват с петлей.

— Для полетов в условиях разреженного воздуха больших гор обычный параплан не годится?

— Конечно, нужен специальный купол. Ведутся переговоры о его изготовлении с итальянцами. Кроме основного, у меня должен быть и запасной парашют.

Для того чтобы убедить Франческо в моей способности летать, мне удалось в Южном Тироле спуститься на одолженном у местных парапланеристов крыле с горы, имеющей перепад высот более километра. Итальянцы проявили большой интерес к тому, как русский чудак с перебинтованными кистями рук (после операции рана не заживала) будет стартовать в незнакомой местности на параплане незнакомой конструкции. Но все прошло удачно. Я взлетел с первой попытки, поднялся на восходящем потоке и долго-долго кружил над ущельем. После этого Франческо подарил мне для подготовки к экспедиции новый параплан фирмы «Парадельта» системы «броукен виндс». Это купол, сконструированный для полетов в горах, имеет большую устойчивость к складыванию, хотя и несколько больший угол снижения, чем мой старый.

Что касается высотного гималайского параплана, он должен, помимо особых аэродинамических качеств для полета в разреженной воздушной среде, иметь высокую устойчивость к скручиванию и экстремально низким температурам.

Я хочу сказать еще о том, что целью моего восхождения на восьмитысячник является, с одной стороны, демонстрация успешного результата работы многих врачей, которые сделали, казалось бы, невозможное, возвращая меня к жизни. И с другой стороны, своими действиями я хочу вдохновить людей-инвалидов. Не надо отчаиваться, даже если судьба жестоко обходится с вами. Сопротивляйтесь, боритесь, и казавшееся вчера невозможным завтра станет реальностью.

***

Итак, Володя Каратаев, занесший два вымпела города Дивногорска на два гималайских восьмитысячника, заслуженный мастер спорта, победитель Всероссийского конкурса Национального олимпийского комитета «Спортивная честь», кавалер высшего ордена бывшего СССР, готов к новому предприятию на грани возможного. Он снова стремится расширить наши представления о нас.

Экспедиция находится на стадии поиска спонсоров, среди которых уже значится известная итальянская фирма по изготовлению высококачественной спортивной одежды «Самас». Поиском спонсоров заняты друзья Володи в Москве. Совершая первые две гималайские экспедиции Каратаев не получал помощи от земляков. Неужели и на этот раз сибиряки-красноярцы, дивногорцы останутся лишь зрителями и не поддержат своего выдающегося и скромного героя, который одержимостью, волей, трудом и ценой здоровья столько сделал для престижа отечественного альпинизма.

Автор надеется, что этот вопрос не останется пустым призывом.

Люди, в чьих руках сосредоточена административная власть, и представители частного капитала! У вас есть возможность принять участие в проекте, который в случае успеха станет международной сенсацией, получит международный резонанс не говоря уже о том, что реклама с высоты восьмитысячника, размещенная, в том числе, на куполе параплана, с которым Володя полетит над Гималаями, многого стоит. Находятся же у нас деньги для заброски полярной авиацией целых команд футболистов для сомнительного турнира на Северном полюсе, который с тем же успехом можно провести на льду Красноярского водохранилища...

Дополнительную информацию вы можете получить, связавшись по телефону в Дивногорске 2-69-24 с самим Каратаевым или с оргкомитетом экспедиции в Москве, тел.233-35-65, 233-23037, телефакс (095) 231-07-65.

ПОСКРИПТУМ: январская полночь, температура воздуха минус двадцать. Стою у подножия горнолыжного склона в Дивногорске, отчаянно пытаясь согреть под пуховкой замерзающую фотоаппаратуру. Володя где-то наверху уже час. Вглядываюсь в темноту. Но параплан все равно вылетел так неожиданно, так тихо и стремительно! Вздрогнешь поневоле... Первый ночной полет Володи Каратаева, еще одна ступень на лестнице его самосовершенствования. Первый ночной полет над тайгой на параплане в Красноярском крае. Володя готовится. Его ждут Гималаи.

Илья Наймушин,
независимый журналист,
мастер спорта

«Огни Енисея», 19.03.96 г. № 33 (10460)

Материал предоставлен Б.Ганцелевич