Непрочитанные страницы истории

В 1963 году, на закате хрущевской оттепели, впервые увидела свет книга Евгения Абалакова «На высочайших вершинах Советского Союза». К тому времени ее автора уже 18 лет как не было в живых. Этим обстоятельством и объясняется тот факт, что название книги не полностью отвечало действительности: на самой высокой вершине СССР — пике Победы — он побывать не успел.

О жизни этого удивительного человека мы знаем если не все, то довольно много. По крайней мере то, что связано с его деятельностью по изучению высокогорных «белых пятен» страны, с его творчеством художника и скульптора. Мы знаем, какой ценой дался Абалакову одиночный штурм пика Коммунизма (в ту пору, в 1933 году, впрочем, он именовался иначе — пиком Сталина). Тогда это событие было приравнено к подвигу — гражданскому, научному и спортивному.

Но мы практически ничего не знаем о смерти Абалакова. Она датирована 24 марта 1948 года. Правда, то время вообще полно загадок: любой человек мог запросто уйти из дома и не вернуться, быть посаженным и без суда отправленным к черту на кулички. Сталинская мясорубка работала бесперебойно, перемалывая судьбы не только отдельных людей — целых народов.

Все так... Однако смерть Абалакова выпадает на первый взгляд из этого трагического ряда. Во всяком случае, такова ее официальная версия — «смерть от несчастного случая».

Что же это за случай такой? И так ли он случаен, как кому-то хотелось его представить?

Я не берусь ответить на эти вопросы. Более того, я не уверен, что на них вообще можно получить исчерпывающие ответы: завеса минувших лет слишком плотна, а фактов, которыми мы располагаем, слишком мало, чтобы с их помощью можно было бы докопаться до истины. Моя задача гораздо скромнее — нарушить поистине гробовое молчание, которое царит вокруг смерти человека, гремевшего при жизни на всю страну. И я надеюсь, эти заметки не станут гласом вопиющего в пустыне.

Итак, 24 марта 1948 года. Очередное собрание столичных альпинистов затянулось допоздна. Это и понятно: Евгений Абалаков с единомышленниками вынашивал планы восхождения на пик Победы. Наверняка и в тот раз они обсуждали детали предстоящей экспедиции. Накануне к Абалакову приехал из Тбилиси майор Юрий Арцишевский, с которым он был дружен еще с войны: оба преподавали в школе по подготовке офицеров горных частей. Как рассказывали друзья Абалакова, они компанией дошли до метро. По дороге Арцишевский уговаривал Евгения заглянуть в гости к врачу В., мастеру спорта по альпинизму, попробовать привезенного вина. Абалаков отнекивался, но, в конце концов, согласился. Больше этих двоих живыми не видел никто. Исключая разве что супругов Б.

Я пытался найти свидетелей трагедии, развернувшейся в тот вечер в одной из московских квартир, но безуспешно. Поэтому не считаю возможным называть их имена полностью. А о том, что тогда произошло, передаю со слов сына Абалакова — члена Союза художников СССР Алексея, которому кое-какие детали известны. Из разных источников. В том числе по рассказам дяди — Виталия Абалакова, старшего брата отца.

Супруги Б. утверждали, что нашли Абалакова и Арцишевского в ванной комнате своей квартиры. Оба были мертвы. Дверь пришлось взломать, так как она была закрыта изнутри. По позам мертвецов и следам в ванной можно было заключить, что они до последнего вздоха боролись за жизнь. Причина смерти — отравление газом от неисправной колонки. Что предшествовало тому? Как они оказались в ванной? Почему двое мужчин в расцвете сил не смогли из нее выбраться? Откуда взялся газ при том, что колонка работала абсолютно нормально? Почему хозяева квартиры долго не звали никого на помощь и только под утро вызвали «скорую»? И, наконец, последний вопрос: почему компетентные органы не провели расследования этих загадочных смертей, ограничившись констатацией несчастного якобы случая?

Ответов нет. Хотя вопросы эти напрашивались сами собой. Равно как напрашивается и вывод: кому-то было на руку замолчать эту историю, не дать ей официального хода и оградить от гласности.

Родственникам Евгения Абалакова стало известно о его смерти лишь на следующий день. Хотя еще утром по зарубежному радио промелькнуло сообщение: «Россия при таинственных обстоятельствах потеряла своего лучшего горовосходителя».

Вдова погибшего альпиниста, Анна Николаевна, не раз наведывалась на Лубянку. Там ей обещали заняться делом мужа, но шло время, а ничего нового ей не сообщали. Подобные попытки предпринимали и родственники Арцишевского. И столь же безрезультатно.

— Смерть отца далеко не случайна, — убежден Алексей Абалаков, тоже скульптор, много сделавший для того, чтобы сохранить творческое наследие отца и добрую о нем память. — Создается впечатление, что братья Абалаковы давно были под прицелом. В 1937 году по обвинению в шпионаже (?!) упекли в тюрьму старшего. Виталий несколько лет просидел на Лубянке, вынес все пытки, но не сдался и был выпущен. Однако этот горький опыт на всю жизнь отбил у него охоту связываться с органами: когда погиб отец, дядя ничего не предпринял, чтобы прояснить эту тайну. Возможно, были обиженные на отца за то, что он не включил их в состав экспедиции, которой предстоял штурм пика Победы. Его смерть была равносильна срыву, экспедиции, что и произошло. Лишь восемь лет спустя пик был покорен другой группой во главе с Виталием Абалаковым...

С Алексеем Евгеньевичем мы встречались не раз. Сначала — по поводу памятной стелы «Вершина и судьбы», которую он посвятил отцу и другим героям эпопеи покорения пика Коммунизма. А потом уже и возникла тема этого материала.

Должен заметить, что смерть отца — лишь одно из звеньев в цепи злоключений этой семьи. Взять хотя бы историю вышеупомянутой книги. Анна Николаевна, получившая за мужа мизерную (30 рублей) пенсию, долгие годы обивала пороги разных издательств. Везде повторялось одно и то же: сначала рукопись принималась на «ура», а потом следовал вежливый, но решительный отказ. Хотя никакой крамолы в книге не было и в помине.

Алексея в свое время без объяснения причин вышибли из Суриковского художественного училища. Затем вышвырнули из студии на проспекте Маркса, 17, которая одновременно была и мемориалом отцу.

Случилось это зимой 1981 года. Работники милиции и люди в штатском без предъявления санкций взломали дверь, скрутили хозяину студии руки и доставили в отделение. Никакие ходатайства, в том числе и из Спорткомитета СССР, не помогли. Причем куда бы он ни обращался, вплоть до самых высоких инстанций, отношение к нему менялось в одинаковой последовательности: от любезной готовности помочь до последующего ледяного равнодушия.

Подобная закономерность, по его мнению, объясняется не чем иным, как вмешательством все тех же органов, которые, как он утверждает, и вселились в бывшую студию. Так что подозрения Алексея Абалакова, может статься, не лишены оснований...

Впрочем, это уже другая история. Мы же озадачены той, что произошла весенней ночью, более чем 40-летней давности. Ставшей последней для 40-летнего Евгения Абалакова. Человека, покорившего немало вершин, но так и не достигшего пика жизни. Человека, мечтавшего о пике Победы, но остановленного смертью у ее подножия. По воле рока? Или по чьей-то злой воле?

Е.Малков

«Советский спорт» от 15 декабря 1990 г.

Материал предоставлен Б.Ганцелевич