«Как прекрасна жизнь между прочим и потому, что человек может путешествовать!», — сказал когда-то И.А.Гончаров. И как это верно! Путешествовать всегда интересно. Но интереснее всего побывать в тех местах, с которыми был когда-то связан, хорошо знал их.

Давно не была я в Красноярске, а ведь раньше жила в этом городе, хорошо знаю его улицы, протянувшиеся вдоль правого и левого берегов Енисея. Помню их пыльными, с черным от копоти снегом, с невзрачными домишками. И вот опять я в этом городе. С удивлением смотрю на новые широкие проспекты, на большой красивый мост через Енисей, на огромные прямоугольники домов-башен, поднявшихся на правом берегу. Когда-то попасть с левого берега Енисея на правый было очень сложно. Мы зимой просто ходили на лыжах. Теперь-то так не пройти — после пуска Красноярской ГЭС река не замерзает даже в самые лютые морозы, и стоит в такие дни белый пар над встревоженной черной водой.

Показалось мне вдруг, что сами отроги саянских хребтов стали как будто ниже, пригнулись, потеряли былое величие. Но, к счастью, это лишь издали. Стоило мне сойти с автобуса на его конечной остановке «Турбаза» и ступить в долину речки Лалетиной, как тревога прошла, узнала я родные места, увидела, что знаменитые заповедные красноярские «Столбы» остались прежними. Даже лиственничный лес вдоль речки как будто стал погуще и повыше, чем был прежде. Правда, уже не былая тропинка, а асфальтированная дорога вела меня мимо лесистых склонов в глубину заповедника. Нашлась и спутница — студентка из Воронежа, которая приехала в Красноярск к родственникам и в первый же день приезда, как и я, отправилась на «Столбы» (жители Красноярска никогда не скажут «пойдем в заповедник», они говорят «идем на Столбы!»).

Дорога постепенно поднималась в гору, и все чаще впереди возникали очертания огромных скалистых глыб, вздымавшихся над зеленым фоном тайги. Их-то и называют «Столбами», Скалы эти сложены из кристаллических горных пород розоватого цвета, близких к граниту. Первые описания чудесных этих скал относятся к началу XIX века. Но существуют-то они миллионы лет. И миллионы лет «работают» над ними ветры, вода, жара и мороз, придавая им совершенно фантастические формы. Каждый «столб» имеет свое название, которое дано неспроста. Здесь и знаменитый насупленный «Дед», рядом с ним — «Баба», немного в стороне — «Перья», «Львиные ворота», «Воробушки» — всего более 50 крупных скал. Только первому и второму «столбам» не придумано имен, а ведь они встречают людей, идущих в заповедник и производят особенно сильное впечатление на новичков. Они возвышаются, господствуют над местностью, кажутся вблизи грозными великанами, готовыми сокрушить, раздавить притулившиеся у их подножия маленькие деревянные домики. Здесь находится метеостанция заповедника, где долгое время работала Елена Александровна Крутовская, имя которой теперь известно не только каждому красноярцу, но и далеко за пределами этого города и даже за пределами нашей страны.

Я помню, как, будучи сотрудницей Красноярской санитарно-эпидемиологической станции, частенько бывала у нее в гостях и всегда заставала ее в обществе прирученных зверей и птиц. То отбившийся от матери косуленок, то раненный браконьерами пернатый хищник, то попавший в капкан лисенок — все находили здесь приют и ласку. Обижался на хозяйку, пожалуй, только кот, посаженный на цепь за попытки слишком уж близкого знакомства с ручными птицами. Этот кот-браконьер на цепи в мягком тряпичном ошейнике почему-то особенно запомнился мне при первом посещении метеостанции.

И вот опять я вижу Елену Александровну... Она все та же — жизнерадостная, озабоченная. Забот теперь прибавилось: ее «Приют доктора Айболита» (такое название носит теперь большой живой уголок Елены Александровны) пополняется все новыми и новыми попавшими в беду или тяжело больными животными. Особое беспокойство вызывают птицы. В последнее время очень много стало появляться птенцов с искривленными лапками и крыльями.

«Доктор Айболит» ведет нас по своим владениям и очень интересно рассказывает о каждом из своих питомцев. Теперь здесь живет и медведь Миха Тайгиш, и лебедь Алька, привезенный геологами с Дальнего Севера, и соболек Дарика, который десять лет назад по глупости забежал в подъезд жилого дома почти в центре города. А знаменитая рысь Дикси — героиня книги — теперь не одна. С ней рядом ее супруг «сеньор Дьябол», как назвали его кубинские гости. По русски-то это просто «леший». «Сеньор Дьябол» в живом уголке совсем недавно — как-то зимой приполз он сюда сам с обмерзшим капканом на лапе, измученный и голодный. Тут его освободили от капкана, ледяных наростов, накормили, обогрели, познакомили с Дикси... Так и остался в «Приюте» этот красавец. Соболюшка Дарика очень дружит с белым хорем Курбаши и живет с ним в одной клетке. Кот Базиль по натуре своей страшный браконьер, поэтому тоже живет в клетке. На клетке надпись: «Базиль — не снежный барс, а обыкновенный кот». Рядом с ним — заморская гостья — голубоглазая мартышка Бу-Бу. Эта в беду не попадала, ее просто подарили Елене Александровне. В просторной вольере разгуливают маленькие японские курочки-бентамки с цыплятами. Цыплят осенью охотно берут школьные кружки юннатов. Тут же рядом, в клетке — красавец Ларс, полярный волк, любимец Елены Александровны. Много птиц: ястреб-тетеревятник, глухарь, старый житель уголка — сорока Волчица. Ворон Борька сидит, насупленный, в совсем тесной клетке. На клетке объявление; «Посажен на 15 суток — топтал клумбы с цветами».

Елена Александровна не просто вылечивает и кормит своих питомцев, она их воспитывает, изучает их нравы, наблюдает за развитием, взаимоотношениями между особями одного вида и разных видов животных. И конечно, самое главное — всей своей наполненной до краев жизнью она подает пример бескорыстного служения добру, сочувствия страдающим животным. В момент нашего разговора она больше всего была обеспокоена судьбой молодого канюка. Этот страдалец совсем маленьким птенцом попал в руки к ребятам, которые посадили его в такую тесную клетку, что он не мог там выпрямиться во весь рост, сидел, поджавши лапы. Они так и срослись, остались полусогнутыми.

Почти каждый день поступают в живой уголок страдающие звери и птицы, и все они получают здесь тепло, жилище, корм, необходимое лечение, ласку. У всех появляются (пропуск).

Выделяются своими живописными нарядами заядлые «столбисты». Так называют тех, кто постоянно здесь бывает и умеет подниматься на эти скалы. Они одеты в видавшие виды куртки, на ногах — привязанные галоши (самая подходящая обувь для местных скалолазов), на поясе — длинные красные кушаки. Страшно смотреть, как спускается скалолаз в щели между скалами «Перьев». Недаром этот спуск называется «шкуродер».

Глядя на многочисленный поток все новых и новых туристских групп, на палатки, разбросанные около живого уголка, невольно думаешь, что «Столбы» — это уже не заповедник первозданных дебрей, а скорее удивительный музей в природе. Напоминают об этом и расставленные на тропах аншлаги: «Ты пришел в гости к природе, не делай ничего, что нельзя делать в гостях!», «Оставь место отдыха таким, каким оно было!» и т.д.

Но этот ближний туристский район заповедника занимает меньше 3 процентов его общей площади. Всего тысяча триста гектаров, в то время как вся площадь заповедника — 47154 гектара. Конечно, постоянное присутствие здесь людей не слишком-то благоприятно для животных и растений, хотя и здесь можно встретить выводки рябчиков, увидеть маралов, белку, даже соболя. Шустрый бурундук прямо передо мной выскочил из какой-то расщелины в скале, остановился, посидел, уморительно почистил лапками мордочку и юркнул в малиновый куст у подножия «Деда».

Главная «таежная лаборатория» заповедника находится в отдалении от шумного туристского участка, и путь туда доступен не каждому. Целый день ходили мы с научным сотрудником заповедника Анатолием Николаевичем Зыряновым по заповедным тропам, миновали знаменитый «Барьер», прошли к «диким столбам» и не встретили ни одного человека, кроме лесников и егерей у заповедных кордонов.

Уже более 50 лет подряд ведутся в заповеднике научные наблюдения. Из года в год, из месяца в месяц заполняется всеми сотрудниками знаменитая «Летопись природы». В ней регистрируются все природные явления — смена времен года (предвесенье, пестрая весна, голая весна, зеленая весна, раннее лето, полное лето, золотая осень, глубокая осень, послеосенье, начало зимы), развитие растений, прилет птиц и т.д. Сюда же записываются результаты научных исследований, отмечаются все события в жизни заповедника, по этой летописи можно проследить всю его историю.

Мой спутник рассказывает мне о своей работе. Он занимается изучением роли крупных хищников в природном комплексе горной тайги заповедника, изучает копытных — марала, кабаргу, косулю. Для маралов здесь приходится устраивать искусственные солонцы и подкормки. Это, конечно, не совсем отвечает заповедному режиму (в заповедниках никакого вмешательства человека в жизнь лесного биоценоза быть не должно), но в этих условиях, когда из-за особенностей рельефа снежный покров распределяется неравномерно, подкормки обязательны. Вдоль обходных троп на деревьях развешаны дуплянки — для привлечения в заповедный лес певчих птиц. Птиц больше — лес здоровее...

На территории заповедника ведут исследования разные научные учреждения.

Здесь работали сотрудники Института леса и древесины, Зоомузея МГУ, студенты Томского и Новосибирского университетов. Заповедник «Столбы» вполне совмещает две задачи — служит традиционным, очень привлекательным местом отдыха красноярцев и выполняет основные функции настоящей заповедной «таежной лаборатории».

Даже появившаяся в недавнее время канатная дорога (кстати, очень длинная — почти 2 километра), перевозящая массу отдыхающих, не особенно нарушает заповедный режим основной таежной территории «Столбов». Когда-то через весь заповедник проходил туристский маршрут, но теперь он отменен. А на небольшом туристском участке отведены особые площадки для отдыха, есть специальные сторожа, которые не разрешают рубить и ломать деревья и кусты, разводить костры, разбивать где попало лагерь для ночлега.

Интересно было проехать по этой дороге, со смотровой площадки на вершине горы еще раз окинуть взором всю панораму «Столбов». Дивный, величественный край... С завистью смотрела я на красноярцев, которые могут приехать сюда в любой день, провести здесь выходные... Как же надо беречь этот великий природный дар, чтобы и потомки наши могли видеть эту красоту!

Н.Носкова

Журнал «Юный натуралист», № 12, 1977 г.

Материал предоставлен Т.П.Севастьяновой