Когда грохочущий трамвай или роскошное авто несут вас по главной осевой линии правобережного Красноярска — проспекту «Красноярский рабочий», взгляду не за что зацепиться. Унылое порождение II мировой войны, лоскутные узоры индустрии: хрущевки, сталинки, заводские проходные, гигантские сигары дымных труб. И вдруг... словно византийская роскошь осеннего леса...

[caption id="attachment_27310" align="alignnone" width="300"] Василий Анучин. По горам и лесам.[/caption] Пещера первого Столба мрачно зияла своею черною пастью, и мы с Кубырем остановились, не решаясь войти под каменный свод. — А вдруг там кто-нибудь сидит? — спросил Кубырь. У меня...

Было это в нашу первую зиму на Грифах. Ночевали мы тогда в первой по ходу пещере: поставили одну стену из бревен; вывели печную трубу наружу; внутри — железная печка-буржуйка и матрасы из общежития на каменном полу. Правда, выпрямиться в рост...

Дело было в начале девяностых. Меня вызвал директор института Володя Шайдуров. «Валерий Иванович, надо сопроводить на Столбы очень важного человека, академика Черного». Эта фамилия мне ничего не говорила, но я знал, что существуют секретные академики, которых публике знать не положено. Поехали на директорской волге. Водитель, я, Черный...