Сырой холодной осенью 1982 г. мы с другом зашли в избу «Изюбри». Народа в избе было немного. Кто-то играл на гитаре, кто-то пораньше лег на нары, кто-то управлялся по хозяйству. На столе горит свеча. За столом сидит незнакомый молодой парень. За столом больше никого. Перед ним открытая бутылка водки. Он наливает немного в стакан. Выпивает, закусывает. Молчит. Для веселой компанейской избы ситуация несколько необычная.

Присмотрелся к парню. Кажется, он раньше на «Хилые» ходил. Потом к Абрекам ходить стал. Взгляд диковатый, какой-то отрешенный. Ничего хорошего. Мы хотели было уйти, но знакомые ребята — хозяева избы — пригласили нас остаться. Про парня сказали, что это Вова Гайдуков (кличка «Молодой»). Да, был он на «Хилых», сейчас в Абреках. А пьет он так мрачно по причине печали. Его в армию берут. Он перед этим энцефалитом переболел. Хочет открутиться. Но пока не ясно, что получится. А так он ведет себя пока нормально.

Вот Вова встает, затыкает бутылку, ставит ее на окно. И говорит громко, чтобы все слышали: «Если кто возьмет бутылку, я того убью». Его успокаивают: никто не возьмет, народ все понимает. Народ укладывается спать. Нары большие, места хватает всем. Вова ложится на верхние нары в середину. Пытается уснуть. Но ему кажется, что его толкают. Он вскакивает, берет нож и бросается на рядом лежащих людей.

Один из ребят — Олег — вырос в Решотах. Он знает, как вести себя с таким народом. Быстро отбирает у Вовы нож. И успокаивает его, мол, утром ты его получишь. А то тут в темноте еще и сам порежешься.

Вова взбешен. Без ножа он уже не опасен по причине слабых сил. В истерике он орет, что он фашист, что он всех ненавидит. Скоро настанет час, и молодые Абреки объявят войну всем Столбам.

«И ваши трупы сгорят в горящих избах», — дословная его фраза. И еще он добавил, что Цыган для него не авторитет. Что в уголовном мире у Цыгана невысокая репутация. А он, Вова, подрастет и будет представлять более мощные мафиозные (это в 1982 г.) группировки.

Потом он затих и уснул. Утром рано проснулся и ушел.

При встрече с Цыганом я рассказал ему о сольном концерте Вовы-Молодого. Цыган выслушал спокойно, в детали вдаваться не стал. Чувствовалось, что ему неприятно слушать все это. Сказал весьма дипломатично, что Вова молод, горяч и может плохо кончить.

И Вова показал себя в «лучшем» виде.

Как-то летом пришли Вова и Цыган на стоянку «Бесы». Начали вымогать водку. Завязалась драка. Среди «Бесов» был студент Мединститута Олег К. Он не только знал Вову, но и жил с ним по соседству в одном доме. Его возмутило, что Вова влез в такие дела. Он ударил Вову. Цыган ударил его. Потом Олег еще раз побил Вову. Говорят, даже руку ему сломал.

Вова решился на страшную месть.

Добыл мелкокалиберный обрез (некоторые говорили, что с помощью Цыгана). Вызвал Олега из дома для важного разговора. Пришли во двор ближайшей школы.

Вынул обрез, навел на Олега. И говорит примерно так: «Извинись, покайся за все, что мне плохого сделал». Тот отказался. Вова тогда: «Я тебя приговорил». И выстрелил. Олег упал, кричал, что ему больно. «Я тебе помогу», — сказал Вова и добил его вторым выстрелом.

Вова исчез сразу. Милиция искала его в городе и на Столбах. Столбисты подсказывали милиционерам, что вряд ли Вова будет скрываться на Столбах. Сейчас осень. Людей мало, все друг друга знают. А там и вообще холодно станет, на снегу все следы видно будет.

А обрез этот без дела лежал.

В ресторан «Восток» пришел отдохнуть Гога (бывший боксер И.Банников), тот, что пошумел с Абреками в «Искре». Повздорил с вышибалой, бывшим борцом по имени Паша. Гога ударил. Паша схватил на кухне очень большой нож и помчался за Гогой. Тот сначала убегал. Потом сказал: «Хватит, набегались». Вынул обрез и застрелил Пашу.

А потом, как рассказывал Цыган, собрались Абреки. Крепко попили. И показалось им, что попали они в Чикаго 30-х годов.

Пошли они в ресторан Торгового центра и одним махом ограбили музыкантов и официантов. Сняли с них все, что блестит, и про кошельки не забыли. Это, скорее, в стиле Леньки Пантелеева — освобождать от оков капитализма.

По городу поползли слухи.

Власти трясли милицию. Милиция рыла землю. Кое-как удалось вычислить квартиру, где скрывались стрелки. Брать их пригласили Шмагу. Хоть и работал он тогда в спецгруппе охотнадзора по борьбе с крупными браконьерами. «Работа эта опасней, чем в милиции» — утверждал Шмага. А ему можно верить. Шмаге намекнули, что это его специальная клиентура, и он может взять их без кровопролития. Шмага взял все, что надо. Клиентам в квартире популярно объяснил, что им лучше сдаться. Иначе при сопротивлении он перестреляет их всех с большим удовольствием. Они его знали и поверили. Задержание произошло чисто. «Молодой» был в истерическом припадке от страха. Гога вел себя достойно.

Потом был суд. Вове-Молодому за убийство с особой жестокостью дали 15 лет.

У Гоги дело смягчали элементы самообороны. Он убегал, его догоняли. Получил 10 лет, хотя не первая ходка. Говорят, помер на зоне.

Цыган ходил мрачный. Когда искали стрелков, его 2 недели держали под стражей. Потом отпустили.

В.А.Тронин