Петрикеев Александр

Воспоминания Шуры Балаганова. Ранние Бесы

Итак, в 1968 году я, Шура Петрикеев поступил в Красноярский политехнический. Будучи весёлым, пьющим и даже поющим под гитарку шалопаем, я как-то быстро скорешился с ребятишками из компании Бесы, которые преимущественно жили неподалёку в Николаевке. Командир у нас был Витя Баранчиков, ныне, как я слышал, покойный. Также тогда ходили на стоянку Толик Тебеньков, который вроде бы возглавлял стройку Бобрового Лога, Валера Бутылкин, ныне известный спасатель, покойный Витя Иванов с женой Наташей, ходили Лёлик, Кеша и Паша, Штюрман, Моня, Джон, Серёга Гнилой и его брат Таничка, Рома Сибгатулин и Рома Нагуманов, Саша Дубина он же КэЗэ, Киля, Паша Энцефалитик, Саня Грустный, Саня Садист, Серега Кудря, Серёга Бойко и Серёга Сушко, Вася Сущинский, Володя Стодольник. Это те, кого я вспомнил и которые составляли костяк стоянки.



Рома Нагуманов, Валера Штюрман, Моня и я на Сопке


Саша КэЗэ

Эти записки я передам через брата в Красноярск друзьям и они, я думаю, добавят персонажей. Девчонок я не помню, кроме Наташи Ивановой жены Вити, Наташи Клевцовой, известной в дальнейшем на Столбах Кисы, будущей жены Садиста, Ирины, жены Толика Тебенькова, Оли, жены Ромы Нагуманова и моей Ирины. Не помню, не потому что их ходило мало, как раз наоборот, а потому, что кличек имелось мало, а фамилий я уже не помню. Кстати, о фамилиях. Многие Бесы думали, что моя фамилия Балаганов и когда наши друзья шли к нам с Ирой на свадьбу зашугали нашу соседку с третьего этажа тётю Нину грозным вопросом: где тут живут Балагановы, но правда быстро успокаивались и шли к Петрикеевым Шурику и Ире.

Раз уж начал, напишу маленько о свадьбе. Она у нас пошла с начала почти по Зощенко. Я на свадьбу сбрил бороду и усы, и Ира меня маленько не узнала, хорошо хоть не отказалась выходить замуж за новоявленного, незнакомого парня, тем более что мои сёстры завили мне патлы, и я стал как молодой ягнёнок. Сочетались мы 09.01.1976, високосного года, и родители, зная нежелательность женитьбы в это время, решили свадьбу сделать первый день у Ирины дома 31.12.1975 и второй у меня 01.01.1976. А регистрация прошла, как положено, девятого января при параде и с фотографированием. Так что получилось соединение Нового года и создание новой семьи. Прибывшие на свадьбу Бесы махом сроднились с нашими пьющими и охотно веселящимися родственниками и измывались над нами молодыми брачующимися по полной программе. Помню только что всё время что-то и кого-то у меня воровали, то невесту, то подаренные нам деньги, и в конце свадьбы, когда нас отпустили ночевать к моему дяде Васе у меня возникало жуткое желание набить кому-нибудь морду, тем более я сдуру решил пробыть на свадьбе трезвым. Пишу всё это лишь для того, что я понял, почему масса молодых сейчас предпочитают гражданский брак, потому что это дешевле и спокойней, и главное я знаю, что прожив с Ирой 44 года я спокойно выдержу и ещё 40. А выдержать ещё одну свадьбу я наверно не смогу, потому что уже старенький и как говорится больной (на всю голову).

Тем более, что моя двоюродная сестра, когда умер первенец сын Костик, и мы приехали к ней в Литву в Клайпеду за 200 рублей, покрестила меня в католики и обвенчала нас в костёле в Паланге. Так что разводиться нам теперь только через Ватикан. Несмотря на то, что я после некоторых событий отверг христианскую веру и считаю себя Русским Родноверцем или как нас кличут Язычником, я и дальше готов нести на себе как я его зову Польское Иго (у жены Ирины русские, украинские, белорусские и польские корни). Кстати, немного юмора. Родная бабушка Иры по отцу, Соня, родом из Западной Украины при мне говорила, что её родная сестра Анка — полячка, а она — русская и добавляла: они молятся по‑другому. Не хотела она быть нерусской и всё. Так что, как говорится, мы Русичи и Русский Мир — были, есть и будем есть вечно. И так далее.


В ЗАГСе

Компания наша славилась красивыми девчонками, горластыми певцами, неплохими лазунами и балдёжниками, а также хлебосольством. Гостей у нас набегало со всех волостей: и Абреки, и Хилые, и даже Володя Теплых приходил к нам, о чём я напишу. Себя — и тогда, и сейчас — я называю столбовским балластом, которого на Столбах море. Это значит: безусловная и бескорыстная любовь к Столбам, способность на страховке, особенно в состоянии хорошего подпития, закорячиться хоть на Митру, хоть на Эверест (шутка), ну и конечно на Деда Шалыгинским, на Перья Старым Зверевским и на Первый Голубыми. Стоянка наша находилась правее Дикарька, который мы тогда называли Боссы. Там в небольшой пещерке устроили вытрезвитель для перебравших, и иногда туда уходили девчонки, когда хотели нас наказать. Под стоянку выровняли площадку, на которой размещались большой стол, очаг и место под палатки.

Так получилось, что первый мой этап начался в 1968 году, а закончился в 1978. Случилось это, потому что у нас с женой умер четырёхмесячный сын Костик из-за трудных родов. Удар жуткий, я тогда ушёл со Столбов, из ансамбля «Краски», где числился солистом и, вообще, окуклился и ожил только в 1980 году, когда родилась наша доча Маша. Ей мы и посвятили дальнейшую жизнь, почти каждый год ездили или на Чёрное море, или на озеро Иссык-Куль в Киргизию, где и по сей день у меня живёт моя двоюродная сестра с семейством. Ну и, конечно, наша уютная дача на Колягино, на которой, когда мы поняли, что лучше всего у нас растёт трава и сосны, мы практически только отдыхали. Правда завели две грядки под лук и огурцы и много цветов. Там же, впоследствии, играл и хулиганил наш внук Ярик, которому я сделал из досок двухпалубный кораблик, песочницу и деревянную машину. Жили мы тогда довольно хорошо, несмотря на «плохой» социализм.

Потом распад Союза, «базарная» экономика, при которой я, да и жена Ирина объехали Польшу, Китай, Турцию и не миновали Москву. Поскольку мой и тогдашний, и нынешний принцип: в «пятак» дать могу, а в «лапу» никогда, возникали разные ситуации. Потом трудился председателем кооператива, директором малого предприятия и когда я понял, что через головы других людей не то что не могу, а не хочу в Царствие Небесное, я в 2000 году устроился по специальности инженером-конструктором на комбайновый завод. С этого момента я опять начал ходить на Столбы, подружился с ребятами из нашего турклуба «Водолей» и его командиром Димой Улюковым, с ними я сплавлялся по Мане, о чём также напишу. Кстати, когда я в 2000 году пришёл на Бесы я не смог найти место стоянки, потому что всё заросло, и почва изменила за 20 лет ландшафт, и единственное, что осталось неизменно — это родник, который в эксплуатации и у новых Бесов.

Итак, попробуем себя в жанре Столбовских баек, поскольку что-что, а трепаться могём без умолку.

Author →
Collection →
Петрикеев Александр
Александр Петрикеев. Воспоминания Шуры Балаганова
Компании ↓
Избы ↓

Другие записи

Байки от столбистов - III. Калоши для Британского музея
В 1973 году на побережье Северного Уэльса, где проходил международный сбор альпинистов, случилась трагедия со швейцарской связкой. Парень, шедший первым, сорвался, под его весом вылетели все закладки, которые он плохо, неумело устанавливал в щелях, кроме одной, самой нижней. Пролетев метров 40-50, парень повис на веревке мертвым;...
Воспоминания Шуры Балаганова. О гибели Юры Субботина
Продолжая несколько пессимистичный тон повествования, хочу рассказать о трагической, неожиданной, до боли нежданной, гибели Юры Субботина и его жены на Мане. Как писала Люба Самсонова, от жизни до смерти один шаг и хорошо бы его не делать. Это произошло ближе к осени. Был очень сильный ветер. Описываю это всё со слов...
Столбы. Поэма. Часть 21. Первый
Чудес на свете очень много, Из них семь древности чудес А если разобраться строго Им счет не знал и сам Зевес. Я, правда, их чуть-чуть лишь знаю, Перечислять то даже риск: Загадка Сфинкс, Стена Китая, Колосс Родосский, Обелиск, Висячие сады Семирамиды, Залитый чудо светом Вавилон, И, наконец, Гробница-Пирамида,...
С. и Н. Лаптенок. Стихи
Посвящается графиням Весна К нам каждый год весна приходит. Казалось бы, привыкнуть можно К тому как звонкою капелью Она стучится осторожно. Но каждый год в душе волненье, С надеждой трепетной мы ждем В природе — чуда пробужденья, А в жизни? — тоже чуда ждем. Как сок проснувшейся березы Несется по веткам жизни ток,...
Feedback