Скалистый мир непостижимо древний
Людских времен здесь мелочны года
Лишь сотни тысяч сплавленных творений
Отметит в горный календарь вода.
Петр Драверт

Время, Пространство, Число
С черных упали небес
В море, где мрак и покой
Леконт де Лиль

Окрестности г.Красноярска являются
эталоном геологического строения юга
горной Сибири, идеальным полигоном
практического обучения геологов и
географов.
академик В.А.Обручев

Ощущение времени

Человечество плывет не ведая куда в мерно тикающей реке Времени. Время — главнейший из ориентиров, казалось бы, давно измерено и определено земными мудрецами. Время равномерно, непрерывно, однозначно.

Тем не менее, на разных уровнях материального мира время выглядит по-разному. В обозримой для нас Вселенной все материальные объекты (живые и неживые) имеют стандартную цикличность: зарождение, развитие, зрелость, старение, разрушение (смерть).

У микроскопических существ такие циклы проходят за считанные секунды — минуты — часы. Существование насекомых занимает уже от лета до пяти лет. Современный человек живет 50-100 лет. Государства способны существовать до тысячи лет. Самые могучие из растений живут по 5-8 тысячелетий. Реки и горы выдерживают по несколько десятков миллионов лет. Существование планет и звезд измеряют уже миллиардами лет.

Живой вихрь (а может целая цивилизация) из миллиардов вирусов живет лишь неделю человеческого, лихорадочного недомогания. Государство переживает всего лишь краткую, переходную фазу «перестройки», а в этот краткий миг государственной смуты проваливается жизнь целого поколения его граждан.

Геологическая наука, изучающая объект миллиардолетий, ввела в систему своих координат собственное геологическое время. Для исследователей прошлого планеты временная точка отсчета — геологическая секунда равная 100 тыс. человеческих лет. Поэтому человек поэтический, норовящий примерять по себе все покровы Вселенной, должен прикидывать, сколько нулей нужно для подобных примерок.

Горы для многих народов — абсолютный символ бесконечности времени. Между тем, в космических масштабах геологии горы лишь легкие складочки на юбке нашей матери Земли. Пришла планетарная мода на такие складчатые юбочки плиссе-гофре и вот пожалуйста... На дрожжах радиоактивного распада вздувается огненно-жидкое магматическое тесто глубин планеты, приходят в движение литосферные плиты, составляющие каркасную основу земной коры (кожи, панциря). В местах дрейфа-расхождения литосферных плит образуются прогибы, заполняемые водой и осадками (моря и океаны). В местах дрейфа-сжатия равнина начинает вздыматься, выгибаясь восходящими складками горных хребтов.

Планетарные моды меняются, литосферные плиты успокаивают и три демона эрозии (ветер, вода, перепад температур) перепархивают, измельчают, сглаживают складки гор, скатывая их словно разноцветную шерсть в единый равнинный ковер.

Очередной вздох Вселенной вновь приведет в движение литосферные плиты выгибать равнины в новые складки. Так было много раз и весь парад планетарных мод не по силам обозреть даже специалистам.

Геоистория в современном виде напоминает историю Человечества. История людей делится на ясно видимую, писаную, достоверную историю задокументированную клинописью, иероглифами, буквами.

Далее в глубь времен уходит предыстория косвенных ископаемых фактов, гениальных предположений-догадок, сравнений с примитивными цивилизациями современности. Граница истории и предыстории Человека пролегла по границам изобретений письменности где-то на 8 тысяч лет назад.

В геоистории граница между ясно читаемой историей и туманной предысторией пролегла по комбрийскому геологическому периоду, в 570 млн. лет от нас.

Еще 200 лет назад, примитивно-буквально трактуя Библию, считали, что общая продолжительность геологического времени 6 тысяч лет. Только благодаря широкому применению радиоизотопных методов датирования, в середине XX века была установлена достоверная «абсолютная» хронологическая шкала нашей планеты.

В настоящее время возраст Земли принято оценивать в 5000 млн. лет. Таков возраст древнейших пород Луны и метеоритов. Докембрий-предыстория геологии насчитывает до 88% всего геологического времени, более 4400 млн. лет, о которых имеются лишь косвенные и отрывочные данные.

Современный человек самодержавно вознес себя в хозяина планеты, в персону космического масштаба. Однако по человеческим меркам времени он всего лишь крайне позднее дитя матери-Земли. Если всю геологическую историю приравнять к 50 годам, то окажется, что возраст человека составляет 3-4 часа.

Геологический ликбез

Наивно, судя по внешнему виду, полагать, что планета Земля — каменный монолит. Недра ее нагреты до нескольких тысяч градусов и по большей части находятся в расплавленном состоянии или близком к нему вязко-пластичном. Разогрев поддерживается внутренним источником энергии — распадом радиоактивных элементов.

Земля похожа на доменную печь, в которой в течение миллиардов лет выплавляются ее основные компоненты. Распределившись в соответствии со своими физическими свойствами, они образовали ряд геосфер — оболочек планеты.

Ядро Земли разогрето до 2500-3000 градусов и имеет плотность от 10 г/см3 на глубинах 2900 км, до 13,6 г/см3 в центре планеты. Внешняя зона ядра (глубины от 2900 до 5150 км) жидкая, внутреннее ядро — твердое по причине огромного давления. Вокруг ядра в процессе плавления скопились более легкие вещества — своеобразные «шлаки», оставшиеся после выплавки его железо-никелевого сплава. Они образовали внешние оболочки планеты.

Мантия — полужидкая-полувязкая раскаленная масса земных недр, составляющая основной объем планеты, занимая глубины от 50 до 2900 км. Плотность ее вещества от 3,3 г/см3 (на глубине 50 км) до 5,5 г/см3 (на глубине 2000 км). Получая тепло от ядра, мантия разогрета до 2250 градусов в глубинах и до 800 градусов у верхней границы.

Верхняя часть мантии вместе с корой образует жесткую оболочку — литосферу. Литосфера достаточно тонка — не более 65 км. По отношению к размерам всей планеты эта оболочка не толще яичной скорлупы и составляет 0,8% ее массы. Именно на этой тонкой скорлупе, под которой бушует подземный огонь, мы с вами живем и здравствуем.

Поверхность (кора) Земли сложена плотными породами, образовавшимися из своеобразных «сливок» мантийного вещества, в основе которых — окислы наиболее распространенных легких химических элементов: кремния и алюминия. Затвердев, они больше не тонули в плотных мантийных течениях, оставаясь на плаву в виде дрейфующих плотов или даже скорее льдин. Подобно картине замерзающего водоема — нетонущее вещество малого удельного веса, разрастаясь в объеме, постепенно накрыло поверхность шаровидного водоема, огненное яйцо планеты обрело скорлупу. Различается кора двух типов: океаническая подстилающая океаны и имеющая мощность около 6 км и континентальная, достигающая мощности 40 км.

Хотя кору и мантию обычно рассматривают как твердые оболочки они не совсем жесткие. В определенных условиях они деформируются как карамель или лед, т.е. они очень медленно растекаются при постепенно повышающемся давлении, но раскалываются при быстро растущем давлении. Этими двумя свойствами обычно обладают породы, обнажающиеся на поверхности Земли. Они могут быть смяты в складки либо разбиты трещинами.

Движение мантии предопределяет горизонтальное скольжение огромных участков литосферы по земной поверхности, что со временем вызывает взаимное соприкосновение областей сложенных разными породами. Такие «плоты» из материала литосферы называют плитами. Шесть основных и шесть-семь второстепенных плит покрывают всю поверхность Земли. Они состоят из спаянных воедино коры и мантии.

В свете современных теорий движения литосферных плит объяснилось размещение активных вулканов и очагов активных землетрясений приуроченных к границам плит. Горные цепи тоже большей частью возникают вдоль зон столкновения и сжатия краев континентальных плит. Именно так были вознесены в зону вечных снегов Анды, Гималаи и Альпы.

С удалением от краев плит устойчивость земной коры сильно возрастает как на дне океанов, так и на суше. Здесь распространены древние равнины, плато, денудационные горы, аккумулятивные впадины, не подвергающиеся значительному воздействию тектоники. Во внутренних областях — древние горные щиты сложенные кристаллическими породами докембрия (возраст свыше 600 млн. лет).

Яркая и бурная геологическая история Красноярья, сделавшая его современной энциклопедией геологии, связана как раз с расположением. Оказавшись в центре современного континента, местность не совпала с зонами устойчивого покоя. Геологическая судьба Красноярья связана с бурной историей тектонического пограничья, места вечного боя литосферных гигантов, продолжающих созидать нашу Землю.

Итак, на геологической машине времени отправляемся в хорошо читаемый специалистами кембрий, на каких-то совсем недавних 570 млн. лет назад. Соколом взмыв над точкой нынешнего Красноярска и чуть приоткрыв дверной люк аппарата, вдруг начинаем подозревать, что, перескочив время, кажется, перепутали место и климат.

На нас обрушиваются неведомые запахи. Жаркий, скорее жгучий влажный воздух раздирает легкие. Ну, еще бы! Экватор Земли находится там, где будет озеро Балхаш, а кислорода в воздухе всего 1%! Изолировав кабину от древней атмосферы, с изумлением вглядываемся в прародину Столбов.

От горизонта до горизонта вода. Большая соленая вода — море! Приборы услужливо подсказывают, что слабосоленый, мелководный, пронизанный солнечным светом бассейн заполняет пространство юга современного Красноярского края и республики Тыва.

Лишь в 40 км к юго-западу из бескрайней водной равнины торчат дымящиеся конусы Казыреевских островов — полукольцевой вулканической гряды в бассейнах современных рек Казыреевой, Кулюк, Осиновка. Земная суша и атмосфера в те времена были пустынны, но жизнь уже бурно развивалась под защитой водных колыбелей. Таким было и наше Торгашинское историческое море, плескавшееся над современным Красноярьем более миллиарда лет (по современным данным от 1500 млн. лет до 400 млн. лет назад). Границы древнего мелководья постоянно менялись: сжимаясь, смещаясь и вновь раздвигаясь за горизонт. Об этих «гуляньях» Торгашинского моря напоминают песчаники, сланцы, вулканиты, слагающие основание террас Плотбища, урочища Диван, Афонтовой горы.

В теплом мелководье Кембрийского — Торгашинского моря колышатся заросли водорослей. В пушистом иле ползают членистоногие трилобиты — гигантские копии современных мокриц. Трилобиты — первые на Земле существа, которые обзавелись глазами. Заросли водорослей перемежаются археоциитами — колониями животных с очень тонким, пористым, кубковидным известковым скелетом, ведущими прикрепленный образ жизни.

Всюду россыпи малоподвижных и неподвижных моллюсков словно бы придавленных ко дну домиками тяжеленных раковин. Но и здесь есть шедевры эволюции, разорвавшие цепи земного тяготения. Похожие на спиральные звездолеты из фантазий И.А.Ефремова на разных уровнях глубин, а то и по лону вод стремительно проносятся наутилусы, свободно плавающие моллюски в сверкающих радугами арагонитовых раковинах. Домик наутилуса оборудован наборами газовых камер, позволяющих менять глубину погружения и ракетно-водометным двигателем.

Со дна поднимаются первые демоны коварства и обольщения — похожие на цветы иглокожие хищники морские лилии. Их тела имеют форму пятилепестковой чащи на стебле, достигающем высоты 20 метров. Картину дополняют порхающие вальсы живых зонтиков — медуз и похожие на изящное венецианское стекло — гроздья розовых и золотистых асцидий — далекой предтечи позвоночных.

Некоторые из обитателей древних морей дошли до наших дней в виде окаменелостей в скальных породах. Подобные отпечатки минувших эпох служат геологическим хронометром при определении возраста горных пород.

Еще в начале 1890-ых годов первый директор музея Приенисейского края П.С.Проскуряков при посещении р.Базаихи обратил внимание на структуры известняков, похожие на кораллы и растения. Коллекцию П.С.Проскурякова изучал известный полярный исследователь, академик Э.В.Толль, посвятивший солидный научный труд, опубликованный на немецком языке в 1899 году. Впервые в России были описаны археоциаты и сопутствующие им трилобиты и нитчатые водоросли. Так определился возраст торгашинских известняков — геологической достопримечательности № 1 Красноярска.

Эти светло-серые, с розоватым оттенком, плотные породы (мощностью 750 м) слагают Торгашинский хребет — южную границу города. Более 5 тысяч тонн кембрийских известняков ежегодно выгрызает из Торгашинского хребта Красноярский цементный завод. Геологические хронометры из окаменевших отпечатков древней жизни установили возраст торгашинских известняков и Торгашинского моря в 570-550 млн. лет.

Море — большой, живой сверхорганизм, химико-физико-биологический комплекс. В море кишела растительная и животная жизнь. Море размывало берега, принимало водные стоки с суши и огненные извержения вулканов. Отмирающие организмы и растения, продукты водного размыва, ветровой эрозии, вулканических извержений оседали на дне моря в виде полужидкой грязи — морского ила.

Необозримый пресс времени и реальной тяжести превратил рыхлые, полужидкие массы в камень, в осадочные горные породы: разнообразные известняки и доломиты, перемежающиеся с конгломератами, глинистыми сланцами и песчаниками.

Окаменевшие осадки свидетельствуют и о том, что море существовало в Красноярье и в более древние эпохи. Это праторгашинское докембрийское море следует называть Манским. Сие подтверждают многочисленные выходы известняков и доломитов по р.Мане, слагающие все живописные скалы — Урманские Стены, утесы Изыкские, Ножовские, Богатские, Масленские, гору Ук, Крестешниковский и Коротенький утесы и др.

В отличие от торгашинских известняков манские имеют темно-серую, часто почти черную окраску. Это обусловлено мельчайшими пылеватыми и дисперсными частичками органического углеродистого вещества. Присутствие значительных количеств органики (до 1,18%) в манских известняках связано с формированием их в море глубиной 200-500 м. при недостатке кислорода — окислителя.

Сами остатки безскелетных обитателей Манского моря (в частности водорослей) сохраняются редко. Достоверные водорослевые образования — концентрически слоистые желваки, сгустки, пузырьки (микрофитолиты) найдены в доломитах Серебрянских утесов. Комплекс водорослевых образований Серебрянских скал свидетельствует о верхнерифейском (650-1050 млн. лет назад) их возрасте.

Однако мы слишком удалились от истории происхождения Столбов к туманному исходу времен. Пора в обратный путь через Торгашинское море, где жизнь, кипящая в морском котле, уже начинает выплескиваться на сушу. Произошло это около 500 млн. лет назад где-то на стыке Кембрийского и Ордовикского периодов. На берегах Торгашинского моря появились первые растения — невзрачные мохоподобные псилофиты.

Чтобы выжить без защиты воды, псилофиты обзавелись восковидной оболочкой — кожицей, защищающей от высыхания. Мохоподобные закрепились по берегам, и их потомки начали завоевывать континент. Не прошло и 100 млн. лет как псилофиты, примитивные мхи, печеночники, примитивные формы плауновых, гиениевых «папоротникообразных» накрыли значительную часть суши зеленым ковром жизни, своего рода миниджунглями. 420 млн. лет назад содержание кислорода в атмосфере достигло 10 процентов.

За растениями, за этими массами бесхозной пищи на берег явились и первые животные. То были мирные пожиратели водорослей, членистые существа — предки современных многоножек. Наружный скелет в виде хитинового покрова позволял им передвигаться по суше. Первобытные многоножки имели порой до 200 ног и тело, достигающее длины двух метров.

К концу силурийского периода (420-410 млн. лет тому назад) скопившаяся продукция деятельности вулканов и Манско-Торгашинского моря, заполнив 15 километровой толщей узкий и протяженный прогиб расходящегося стыка литосферных плит, вызвала глубинное плавление опустившихся горных пород. По краевой части Торгашинского моря образовалась очередная островная дуга из цепочки вулканов.

Памятным знаком этого события являются высыпки серо-зелено-голубоватых серпентинов (змеевиков) Голубой горки ниже тропы, ведущей от п.Базаиха к главной вершине Такмаковской гряды. По современным представлениям камень искушения — змеевик является остатками существовавшей некогда земной коры океанического типа аналогичной той, что слагает дно современных глубочайших впадин океанов.

Образование подобных пород происходило на глубинах в сотни километров в пределах верхней мантии Земли. Ну, как тут не вспомнить талантливую литературную сказку «красного графа» А.Толстого о «гиперболоиде инженера Гарина» и кипящем ртутью и золотом оливиновом слое мантии Земли«.

В это же время (конец силурийского периода) процессы растяжения-прогибания сменились дрейфом-сжатием (столкновением) литосферных плит. Море прекращает свое существование. Многокилометровые толщи осадочно-вулканогенных образований выдавливаются со дна прогиба на поверхность.

Мощное боковое сжатие сминало выдавливаемые пласты в складки, разбивало разломами на блоки, надвигая их друг на друга. Так опытный картежник тасует карты, запутывая ясную, последовательную картину в игровой набор загадок.

Выжимаемый материал к тому же под влиянием мощного давления и высоких температур (1200-1500 градусов) плавился, перекристаллизировался, подвергаясь метаморфозам. В ослабленные зоны прорывалась глубинная магма гранитного и диоритного состава.

Столь жаркие объятия литосферных плит породили плод титанической любви — устремленную к солнцу горную страну Палео Саян (Древние Саяны). И вновь демоны Эрозии неспешно, но непрерывно разровняли складки хребтов и заносчивые зубцы пиков в горную равнину.

В конце силура — начале девона (400 млн. лет тому назад) горная равнина вновь подверглась поднятию. Могучий картежник творения вновь затусовал и без того запутанные карты земных пластов. Новые разломы разрывают на блоки земную кору. Часть блоков погружается в глубины, часть вздымается над поверхностью. Возникают глыбовые горы и новые цепочки активно действующих вулканов. Огненно-жидкие лавы, тучи вулканического пепла, обломочные породы заполняют понижения рельефа.

Этот этап можно пронаблюдать в разрезах береговых обрывов Енисея в районе Дивногорска и в бассейне р.Слизневой. В основании разрезов часты волноприбойные крупногалечные конгломераты и песчаники, накрытые толщами вулканитов. По составу преобладают кислые разновидности лав и туфов (окаменелых пеплов), т.е. породы перенасыщенные кремнекислотой. В низах разрезов преобладают базальты и порфириты.

Значительную часть вулканитов составляют игнимбриты — отложения «палящих туч». Извержения этого типа происходили из многочисленных, часто кольцевых трещин. Перенасыщенный газами расплав (температура 1000-1200 градусов) бурно вырывался на поверхность, вызывая взрывы в тысячи раз мощнее атомных бомб взорвавшихся над Японией в 1945 году.

Облака раскаленных газов, переполненные частичками расплава, накрывали площади в сотни квадратных километров. Падая, брызги расплава запекали земную поверхность сплошной стекловидной глазурью. Лишь однажды такая катастрофа случилась в наше время — в начале XX века 6 июня 1912 г. вулкан Катмай на Аляске, породивший Домну десяти тысяч дымов. Масштаб же девонских землетрясений, обрушься он в наши дни, способен испепелить Человечество.

Природа, замысловато путая следы земного творенья, все же наградила красноярцев тремя роскошными памятниками грозного творчества вулканизма, ставших неотъемлемой частью городского пейзажа.

С северо-запада между Ветлужанкой и Студгородком высится облепленный трансляторами и лыжными трамплинами красивый купол из красного порфирита Гремячая (она же Первая, она же Николаевская) Сопка — начало протянувшейся до Собакиной речки Гремячей гривы.

На юго-востоке, на спине Торгашинского хребта вздымается на 688 м над уровнем моря и на 550 м над Енисеем сложенная темно окрашенным крупнозернистым долеритом (группа базальтов) Черная сопка (она же Каридаг, она же Кари-шаг). На легко доступной вершине сохранились остатки кратера.

На юге, хорошо видимая из Солнечного, скрывается за Торгашинским хребтом высочайшая из красноярских — гора Абатак (Медвежья гора), 803 м над уровнем моря и 664 м над Енисеем. Абатак сложен розово-серым сиенитом (группа гранитов) тем самым, из которого сложены Красноярские Столбы.

С геологической легкостью манипулируя миллионами человеческих лет, можно смело утверждать... Примерно в это же время на стыке силура и девона (400 млн. лет тому назад) началось образование пород, наложивших румянец на Красноярск и его окрестности и давших городу собственное имя.

Еще звучали огненные залпы последних красноярских вулканов, а недремлющая Эрозия начала разбирать на части батареи нацеленных в небо конусных жерл, снося их обломки в котловины. Начался этап формирования красноцветных толщ Красноярья (мощность до 2 км) за счет разрушения вулканических конусов и переноса обломочного материала в понижения рельефа (выравнивание рельефа). Образование красноцветов продолжалось весь девонский период (около 500 млн. лет) вплоть до каменноугольного периода. В это время преобладал жаркий, сухой климат. Существовал растительный покров.

В мергелистых, тонкозернистых песчаниках у п.Торгашино академик Ю.А.Кузнецов в 1929 г. обнаружил остатки древнейших псилофитов и их победоносных потомков-завоевателей континента: примитивных форм плауновых, гиениевых, папоротникообразных растений.

Открытие позволило определить возраст красноцветных отложений Красноярья как раннедевонский (400-370 млн. лет). Разнообразие видов растений указывает на то, что жизнь вышла из океана значительно ранее 400 млн. лет тому назад, как это принято считать и поныне.

Среди красноцветов Красноярья преобладают песчаники, алевролиты, конгломераты, аргилиты. Красные песчаники — хороший строительный материал, использовался ранее как бутовый камень для возведения стен. Сейчас их чаще всего применяют для облицовки цоколей зданий. Кладки красного песчаника, украшающие здания цирка и малого концертного зала, доносят до нас через сотни миллионов лет пламенный привет вулканизма и сухой жар девонского периода.

Среди красноцветных толщ наблюдаются слоистые выступы белесых светло-серых пород с включениями халцедона (левый склон долины р.Качи от Троицкого кладбище до ж.д. виадука и далее до д.Дрокино). Это памятки Качинского мора, временами в среднем девоне затоплявшего с запада предгорную равнину Красноярья. Отлагавшиеся на дне соленого мелководья серо-цветные известковые и глинисто-известковые илы в дальнейшем превратились в известняки и мергели.

В этих белесых сероцветах отразился период рыб. Качинское море и прочие девонские водоемы показались бы раем любителям рыбалки. В каждом бассейне множество рыб трех основных групп: акуловые, двоякодышащие, кистеперые. Акулы и поныне правят океаном. Двоякодышащие и кистеперые в каменноугольном периоде завоюют сушу.

Три группы растений — хвощи, папоротники обзавелись корнями, позволяющими добывать воду из-под земли. Внутри стебля у них образуются твердые, деревянистые сосуды, способные гнать вверх всасываемую корнями воду. Приобретенная жесткость позволила стеблю при большой длине стоять вертикально. Начавшаяся конкуренция между растениями отмечает начало каменноугольного периода (350 млн. лет тому назад).

Законы фотосинтеза устремляют растение к свету, придавая высоте стебля огромное значение. Ведь более высокий сосед может затенить тебя, перекрыть потоки живительного света. Поэтому, пользуясь новоприобретенной прочностью стеблей, конкуренты стали тянуться вверх, постепенно превращаясь в деревья.

Плауны и хвощи оставались по большей части в болотах, поднимаясь плотными рядами стволов высотой в добрых 30 м, имеющих два метра в поперечнике. Уплотненные остатки этих стволов и листьев образовали каменный уголь. Сохранности древесины способствовали: погружение отмирающих растений в болото и отсутствие разлогателей биомассы — грибов.

Папоротники с частью плаунов и хвощей распространились в сухие регионы, приспособляясь, совершенствуясь, перерождаясь в новые группы растений. Уже около 350 млн. лет назад появляются саговники и группа хвойных растений.

Остатки растений каменноугольного и пермского периодов не редкость для Красноярья, но породообразующего, промышленнозначимого развития остатки эти не получили. В регионе господствовал континентальный режим. Красноярье представляло собой довольно высоко приподнятую область, откуда поступал обломочный материал в прилегающие к северу и северо-востоку прогибы, где формировались угленосные отложения.

Начало каменноугольного периода (350 млн. лет тому назад) связано с вторжением на сушу кистеперых и двоякодышащих рыб. Из мелководья мигрирующих окраинных морей рыбы заселили болотные топи, заросшие чащами плаунов и хвощей. Появился новый вид пищи, переходное пространство и произошло заполнение новой экологической ниши.

Современного рыбака наверняка смутили бы эти с позволения сказать рыбки. Прыгающие и ползающие посуху страшилища ростом в два-три метра с громадными челюстями, усеянными рядами конических зубов. Такие «карасики» были способны устроить ловлю самого рыбака. От этих странных созданий позднее произойдут — певучее царство земноводных и грозное величие динозавров.

К юрскому периоду (195-140 млн. лет тому назад) Красноярье охватывает волна опусканий. Реки постоянно меняют свои русла, возникают многочисленные старицы, болота в окружении чистых хвойно-гинклово-папоротниковых лесов. Формируются толщи торфяников, в процессе длительных метаморфоз ставшие бурыми углями.

В 200 км от Красноярска начинаются мощные толщи угольных пластов — крупнейшее в мире Канско-Ачинское месторождение бурых углей. Близость к поверхности этих угольных толщ позволяет вести добычу открытым способом, делая уголь самым дешевым в России. У Красноярска и даже в его черте известно четыре месторождения бурых углей с маломощными пластами до 3,5 м.

Каменноугольно-юрское двухсотмиллионолетие было самым бурным, самым пышным взлетом жизни на Земле. Водоросли океана и исполинские лесные чащи производили кислорода свыше современного уровня. Именно в это время жизнь создала мировые запасы нефти, угля и газа, заселила сушу и воздух. Абсолютным рекордом развития стал «парк юрского периода» — эпоха динозавров.

Все жизненное пространство — вода, суша, воздух стали ареной господства рептилий. Мелькали стремительные существа размером с ящерку или воробья. Всюду рассекали воду, копошились, кормились, охотились, проносились по воздуху ящеропредтечи современных животных. Изредка меркло солнце загороженное непостижимым летающим гигантом с размахом крыльев до 60 м (!).

Стеновидные лесные чащи с неторопливостью асфальтовых катков рассекали гигантские травоядные — эдакие зеленые холмы ростом с десятиэтажный дом и весом до 30 тонн. Следы таких биосилосных «комбайнов» — широкие просеки, выгрызаемые ненасытными челюстями, не уступающими по мощности лесопилке. Чтобы охотиться на эти мясные холмы подстать были и хищники — тиранозавры, имевшие рост до 14 м в высоту.

Именно в Красноярье динозавры автографов из окаменелостей не оставили, но есть роскошные автографы и даже портреты эпохи. В среднеюрских озерных, глинистых породах на берегу Енисея между деревнями Кубеково и Худоногово обнаружены уникальные сохранности — отпечатки комариков, пауков, ракообразных, кости и чешуя рыб, веточки и семена растений. Отпечатки листьев папоротников, шишки, хвоинки, крылья насекомых найдены в юрских слоях крутого обрыва Енисея в самом Красноярске — напротив Татушева острова.

В начале кайнозойской эры (от 65 млн. лет назад) Красноярье представляет собой сушу со слабо расчлененным рельефом. Теплый и влажный климат, широколиственные растения: дуб, бук, вяз, каштан. Постепенно климат становится суше и холоднее. Широколиственные леса сменяются ивой, ольхой, березой, тополем и хвойными — ель, сосна, пихта.

В неогене (25 млн. лет назад) по слегка всхолмленной равнине протекает крупная река Пра-Енисей. У деревень Коркино и Кубеково сохранились речные отложения того времени — ржаво-бурые гравийники и галечники, алевриты, желтые пески. В условиях равнины Пра-Енисей, Пра-Мана, Пра-Базаиха своими вялотекущими водами постоянно меняя направление, вычерчивали кружева неторопливых степных вальсов.

Во второй половине неогенового периода (10-9 млн. лет тому назад) началось формирование современного рельефа в связи с общим сводовым поднятием Алтае-Саянской горной страны. В это время формируется Красноярский участок Енисея, перепиливающий узким, скалистым коридором северо-западное окончание Восточного Саяна. Поднятие закрепощает вольные степные реки, принуждая выгрызать узкие ущелья по узорам последних прихотливых вальсов. Образуются врезанные речные излучины — меандры (петли) — память гордым рабыням о равнинной воле.

Местоположение Красноярска — сохранившийся участок древней равнины. За много миллионов лет своей геологической деятельности Енисей то расширял долину (равнинные периоды), то вгрызался вглубь рыхлых и коренных пород (периоды поднятий), оставляя ровные площадки-террасы — памятные знаки своего былого положения.

В районе г.Красноярска долина Енисея имеет восемь террас — древних пойм на разных высотах над его современным урезом воды. Вознесенные над рекой ее былые лежбища своими эффектными выступами напоминают столовые горы и в народе получили статус гор — Афонтова гора, Покровская гора, Лысая гора, Кузнецовское плато.

8-я терраса (до 180 м над Енисеем) наблюдается от станции Юннатов до Гремячей сопки. Наиболее эффектная — 7-я терраса (140-130 м), разместившая на своей плоскости Студенческий и Академический городки. Забавно и поучительно стоять у самого Енисея и, задирая лицо к словно бы парящему в небе над тобой Академгородку, представлять, как там катила свои воды вот эта одна из величайших рек планеты. 6-я терраса (120-100 м) нависает над ж.д. станцией Базаихи. Эти три древние плоскости образовались более миллиона лет тому назад.

5-я терраса (80-60 м) самая обширная, поддерживает на своей спине Покровку и весь обширнейший раскиданный по Арейской степи Советский район г.Красноярска и в северном направлении, сливаясь с Западно-Сибирской низменностью. 4-я терраса (60-40 м) сохранилась у поселков Солонцы и Базаиха. Времени образования этих двух террас соответствует сухой и холодный климат.

3-я терраса (36-30 м) хорошо выражена по долинам рек Кача и Бугач. Исторический центр и большая часть лево- и правобережья Красноярска расположились на 2-й террасе (25-15 м). 1-я терраса имеет превышение над современным урезом Енисея всего 7 м и сохранилась в виде Татушева острова и в левобережной приустьевой части р.Лалетиной до утеса Шалунин Бык. В большинстве террас с 1-й по 7-ю обнаружены стоянки человека от раннего средневековья до палеолита.

До сих пор бытует мнение об обезьяне, спрыгнувшей с дерева, чтобы стать нашим предком. На самом деле человек и его прямые предки не были подобны бандерлогам и не рыскали по кронам деревьев. Во все времена, во все эпохи вплоть до истечения человечьих дней зверь по имени человек — это человек камня, камнепоклонник, камнежитель, скалолаз. Мир камня — основа человеческой культуры.

Ученым охотникам за черепами — антропологам удалось проследить родословную человека до небольшой гоминиды ростом 1,2 м, названной рамапитек, обитавшей в северной Индии 9 млн. лет назад. Миниатюрный пращур проживал на скалах в окружении плодоносящих круглый год субтропических райских садов.

Очередная климатическая катастрофа пробудила, привела в действие божественную искру — зачаток сумеречного еще интеллекта. И однажды рамапитек спокойно слез со скалы и отправился пешком на поиски тепла и пищи. Холод погубил райские сады прародины и всех в ней живущих, но маленький скалолаз на своих кривых ножках ускользнул от всеобщей судьбы.

Понадобилось 9 млн. лет пути, чтобы потомки скалолазов из Индии заселили планету и приступили к созданию того, что, опережая события (как бы авансом), называют Человечеством.

По современным данным человек в Красноярье появился 300 тыс. лет тому назад. По сравнению с рамапитеком это было более крупное, более головастое, длинноногое существо. Более закаленный, изощренный, пластичный человек все еще оставался мирным пожирателем растений — вегетарианцем. Однако на фундаменте защитных инстинктов уже отчетливо мерцали, зреющие в бесконечных испытаниях и странствиях, ум, душа, интеллект. Человек из линейного набора информации вступал в стадию объемного открытия мира.

Под смертоносными ударами климатических катастроф, ставящих род на грань исчезновения, обезьяночеловек стал совершать открытия, окончательно вырвавшие его из рядов естественной животной жизни. В оскалившемся, ощетинившемся мире травоядный пращур научился профессионально убивать с целью обороны громадных хищников, овладел искусством охоты на животных, чтобы добыть шкуры и мясо, заменившее исчезнувшую растительную пищу.

Открытие мира пещер и прирученный огон положили начало искусственной среде. Вынужденные заточения в замкнутом каменном пространстве пещер (охрана огня, пережидание непогоды) привели в движение воображение, побудили к новым видам деятельности. Все усложняющееся искусство обработки камня в пещерном сумраке привело к умению высекать огонь из камня. Длительное созерцание каменных стен пробудило фантазию, позволившую увидеть в таящихся очертаниях скал все образы мира. Так родилось изобразительное искусство и магия.

Чтобы выстоять в борьбе с закружившими их, выросшими вдруг до неба демонами смерти, люди изобрели «силу слабых» — гуманизм и основанный на нем пещерный коммунизм. Человеку предстояли еще матриархат, людоедство, приручение животных и растений, открытие металлургии, религии и политики.

В настоящее время человек Красноярья представляет собой геологическую величину — дырявит шахтами недра, срывает горы, перекрывает реки, создавая рукотворные моря. Чего стоит жилище человека — муравейник из искусственного камня с башнями в сто и более метров, лишь на четвертую часть уступающий по площади заповеднику.

Наиболее успешно человек действует, разрушая естественную среду обитания созданную эволюцией жизни за миллиарды лет. Вырублены леса, распаханы степи, созданы индустриальные и сельскохозяйственные пустыни. Для гонки вооружений и в потребительском безумии извлечены из горных пород ужасные яды, в том числе им радиоактивные, успевшие отравить Енисей до Ледовитого океана. В безветрие над городом стоит слой ядовитого смога более 300 м высотой.

И льют кислотные дожди, и сыплет радиоактивный снег. Рукотворная озоновая дыра в атмосфере на лучах ласкового солнца одаряет опасными ожогами и раком кожи. На берегах величайшей реки человек разучился купаться и плавать. В невероятно короткие сроки человек безумно геологический нанес по жизни на Земле удар, перед которым меркнут катастрофы оледенений и вулканизма.

Из космоса деятельность людей выглядит проказой на живом теле нашей матери-планеты — расползающиеся лишаи пустынь, растекшаяся на поверхность океана и болот черная кровь — нефть, лысеющие лесные хребты, пульсирующие метастазы ядовитых городов... Вот такая экология завершает историю жизни на Земле.

Ну, еще не вечер хоть и потемнело. Быть может все это лишь очередной кризис в бесконечной череде взлетов и падений. А нам пора в обратный путь сквозь время, чтобы на общей геологической картине прочертить линию Красноярских Столбов. Мы вновь отправляемся в силурийский геологический период (на 400 млн. лет назад) к последней в Красноярье вулканической канонаде, когда наши домашние, уютные горы от избытка энергии плевались жидким огнем.

Вулканы породило очередное столкновение литосферных плит. Мощное дрейф-сжатие привело к образованию по линии древнего Главного Саянского разлома новых разделительных разломов между равнинной впадиной и растущими горами. Разломы способствовали подъему — внедрению в осадочные толщи и проникновению на дневную поверхность магматического расплава.

Вулканические очаги (периферические очаги субвулканических интрузий), питавшие вулканы той поры, располагались сравнительно неглубоко (около 1 км) и после остывания сформировались в протяженные (вдоль древних вулканотранспортных разломов) интрузивные массивы — своеобразные литые клинья вулканических пород, словно бы вбитые в разрывы пород осадочных.

Эрозия, приобнажив верхнюю (наиболее узкую) часть интрузивных клиньев, позволяет представить масштаб некоторых деталей, очертание и истинное положение древних разломов.

Отлитый из сиенита Шумихинский интрузивный комплекс, начавшись высочайшей горой Абатак над Базаихой, протянулся на северо-запад на добрых сто км в сторону водораздела Енисея и Оби на трассе транссибирской ж.д. магистрали.

Полоса сиенитов то появляясь, чуть проклевываясь на свет, то исчезая в глубинах, то царственно венчая гребни гор переваливает Куйсумские горы (водораздел рр.Базаихи и Мана), образуя Красноярские и Дивногорские Столбы, подныривает под перепиливший ее Енисей, образуя могучий створ — фундамент Красноярской ГЭС и колокольные шпили Дивных гор. Далее на северо-запад по водоразделу рр.Кача и Енисея линию разлома обозначает цепь из групп мелких сиенитовых утесов, из которых наиболее известны Мининские Столбы.

Если на крыльях фантазии усилием мысли вынуть из древнего разлома этот стокилометровый кусок каменной шпаклевки его с избытком бы хватило перегородить Берингов пролив и возродить древнюю Берингию. (В период от 60 до 10 тыс. лет назад существовали сухопутные мосты через Берингово море, что позволило монголоидным сибирякам тех времен заселить Америку).

Образование интрузий образно похоже на литейное производство человека. Столяр-модельщик создает из дерева модель — абсолютно точную копию будущего изделия из металла. Формовщик с помощью модели, разъемного стального ящика и формовочной смеси (пережженая земля) делает ювелирную пустоту — форму. Литейщик заполняет форму огненно-жидким расплавом и, дождавшись, когда расплав (металл) затвердеет и остынет, освобождает отливку от сжимающей ее формовочной смеси.

Природа действует размашистей и проще. Методом резкого перегиба лист земной коры надламывается секущими пустотами разломов. В форму пустоты разлома (не сверху вниз как у людей в литейном цехе), а снизу вверх заливается магма. Масштабы литейных работ превышают не только возможности человека, но и его кажущееся безмерным воображение.

Все же попробуйте, представьте (ну, хотя бы глядя на Енисей) стокилометровую рваную рану в теле планеты шириной до десятка километров и бог весть какой глубины, может быть до самой мантии Земли. Из непостижимых глубин с сотрясающим равнины и горы клокотанием и гулом всплывает ослепительно-белая масса жидкого огня — магма — глубинная кровь планеты, разогретая до 1000-1500 градусов.

Удивительная жидкость, словно наш скромный кипящий на плите борщ насыщена газами, парами воды и кислот. Газообразные составляющие разрыхляют плотное глубинное вещество, раздвигая, разбавляя собой плотные частицы. Монолитная масса расплава превращается в легкую, вскипающую, рвущуюся вверх огненную пену.

Трудно предположить, что подъемными рычагами огненного вулканизма (особенно взрывного) являются вода и газы. Но вспомним школьную истину, что вода, превращаясь в пар, увеличивается в объеме в 1670 раз.

Вспененный, взвихренный парами и газами тягучий как карамель каменный огонь глубин вдруг стал летучим. Разорвав оковы тяготения, стокилометровый огненный дракон всплывал ввысь по исполинскому камину разлома. Раскалялись и плавились стены суперрасщелины, рушились в огонь каменные лавины, казалось, лишь подстегивая ослепительное восхождение огня.

Остановившись, огненные потоки никогда не текут вспять. Вытолкнутое на поверхность вулканическое вещество разбрасывается, растекается вширь и в даль, раскатывая тесто магмы в относительно тонкие блины и языки. Все силы дневной поверхности и атмосферы стремительно остужают огонь глубин, превращая его в холодные камни.

Остановившая свое восхождение в глубинах разломов все еще жидкая и горячая лава, не может стечь обратно к истокам — ее былое место уже заполнено более тяжелым и плотным веществом. Затаившийся под землей периферийный субвулканический очаг представляет в сравнении с дневными вулканическими блинами уже целый триумфальный торт-гигант из жидкого огня размером с горный хребет.

Вся эта огненная кулинария сжата холодными и твердыми осадочными толщами. Отдельные куполовидные массы расплава — жидкие прообразы гор, таких как Красноярские Столбы и Дивногорско-Шумихинская имели диаметр не менее 10 км.

Такая масса расплава остывала очень медленно под километровым одеялом горных пород без воздействия воздушных и водных масс атмосферы, температурных перепадов и солнечной радиации. Вскипая остатками паров и газов, вздыхая и сжимаясь, темнея и уплотняясь, огненный дракон остывал десятки тысяч лет.

Остывание сопровождалось сокращением объема и образованием трещин-отдельностей (способность горных пород распадаться на характерные блоки при естественном и искусственном разрушении). В заключительную стадию окаменения массива силы вздымания и сжатия разрывали частично застывшую столбовскую интрузию многочисленными трещинами. Трещины тут же «залечивались» вторичными инъекциями из остатков все еще подвижного расплава.

Чрезвычайно медленное глубинное остывание вулканической заготовки грядущих Столбов позволило вызреть, выкристаллизоваться минералам, составившим горные породы — сиениты. Подобные породы впервые были описаны французскими геологами у египетского местечка Сиена (Ассуан), давшего имя этой разновидности гранита, гранита без кварца либо с малым его содержанием (не более 5% от общего объема породы).

Впрочем, в горной промышленности не всегда вникают в такие тонкости. Уже более века разрабатываются сиениты Мохового ключа (северо-восточная граница столбовского массива). Добываемый там моховский сиенит в документах называют гранитом и даже бирюсинским гранитом. Каменоломня в Моховом ущелье, в подножии горы Ермак именуется Гранитный карьер.

Горные породы, слагающие сиенитовую территорию Красноярских Столбов, по содержанию кварца (от 5-7% до 8-10%) относятся к кварцевым сиенитам (нордмаркитам). В основном это розово-красные, мясо-красные, реже желтовато-серые мелко-средние и крупнозернистые породы с массивной равномернозернистой структурой, обеспечивающей (так любимую скалолазами) характерно шероховатую поверхность.

Полиминеральная порода сложена в большей части из калиевого полевого шпата (75-85%), образующего таблитчатые, реже ромбовидные кристаллы буровато-серой окраски (0,5-1,0 см длиной). Кислый плагиоклаз (полевой шпат богатый окислами натрия и кальция) в количестве 4-15%. Для кристаллов плагиоклаза характерна полосчатость — тонкие, частые, параллельные бороздки различимые в лупу. Кварц в виде редких зерен равномерно по всей массе породы и в виде друз и щеток в минерализованных полостях в количестве от 5-7% до 8-10%. Из темноцветных минералов встречаются редкие зерна роговой обманки, биотита, пироксена. Из прочих минералов встречается сфен и апатит, реже магнетит.

В конечной стадии остывания интрузия испытывала мощные сжатия, приводившие в движение вдоль микротрещин остатки газов и внутрипаровую воду. Так образовались многочисленные внутренние минерализованные полости- инкубаторы кристаллов известные в среде горняков как занорыши (научный термин — миндалины).

В этих естественных кристаллизаторах образовывались кристаллы и друзы тех же минералов, что отдельными зернами рассеяны во вмещающей породе. Происходило переотложение вещества с укрупнением индивидов. Один и тот же раствор выполнял, казалось бы, взаимоисключающие роли растворителя и кристаллизатора. При одинаковых условиях мелкие крупинки и зерна растворяются лучше крупных.

По-разному ведет раствор при внутрипаровом движении и при выпадении в пустоту миндалины. Сказывается на растворимость и кристаллотворчество одностороннее давление на породу, не передающееся на пустоты. Если же полость заполнена раствором, одностороннее давление передается через жидкость как гидростатическое, равномерно распределенное по всей поверхности кристаллов.

Неспешное вызревание укрытых в земной коре сиенитов сделало их удивительно стойкими к воздействию окружающей среды. Состоящие из хрупких и твердых минералов породы весьма пластичны перед силами поверхностного разрушения. Сиениты способны под воздействием тепла и холода расширяться и сжиматься, не раскалываясь и не образуя трещин.

Сиениты невосприимчивы к химическому воздействию почвенных и талых вод. В эти агрегаты из ломких кристаллов можно стрелять из монтажного пистолета, вбивая в камень стальные гвозди-дюбеля. И такова вязкость породы, что понадобится усилие в 1 тонну для выдирания вбитого на 2 см пулевидного гвоздика.

Благородная противоречивость сиенитов (при высочайшей стойкости естественным воздействиям внешней среды податлив и удобен при механической обработки) привлекает к этому материалу архитекторов и скульпторов со времен строительства первого моста через Енисей в конце XIX века.

К началу мезозойской эры (триасовый период) 230 млн. лет тому назад большая часть пород, слагающих кровлю над Столбовской интрузией, была размыта. Освобождаясь от осадочных скорлуп, диковинное яйцо-изделие Плутона словно бы приподнималось над местностью.

То, что обнажилось-приподнялось из осадочных пород, было еще не головой и даже не теменем былого вулканического очага. Верх массива составила когда-то наилегчайшая перенасыщенная газами огненная пена, в бурлящем стремлении бившаяся о кровлю и прорывавшаяся во все ее пустоты-трещины, разломы, конические вывалы.

Вся эта накипь былых вулканических бурлений, вскинувшаяся над основным массивом, вплавилась в саму кровлю в виде гигантских даек (шириной до 200 м и длиной до 3 км) и куполов-лакколитов. Это собственно были еще не Их Величество Интрузивный Купол, а лишь вздыбленная на его темени на 300-400 м вверх шевелюра в виде прямых и извилистых гребней и лакколитовых куполов-рожек (гора Воробушки, Дикий Камень, Крепость). Диковинную вулканическую шевелюру, изрядно прореженную и расчесанную парикмахером-Эрозией, мы люди наблюдаем и поныне в виде 520 обнажений Сиенитовой территории заповедника.

Для вечно голодных псов Эрозии (воды, ветра, морозного выветривания) массив был скорее аппетитной тушей мяса осадочных пород на костях сиенитовых даек и хрящах контактово-измененных метаморфических пород. По мере выедания податливых, уступчивых осадочных масс псы вгрызались в хрящи и кости.

Разрушение-расчленение сиенитов шло по контактам вторичных интрузий (даек) и вдоль трещин-отдельностей. Чем сильнее обнажались, все более возвышаясь сиениты, тем яростнее раскаляло их солнце и студил мороз, тем упорнее ветры обрушивали на них дожди, снега и микрочастицы земной коры. С точки зрения гастрономической эрозии столбовские сиениты — хорошо обглоданные кости на месте былого пиршества.

Всплывший из пучин времен и глубин земной коры, вознесшийся над дневной поверхностью, скальный архипелаг Столбы расположен на водоразделе рек Базаихи и Лалетиной (левые притоки Енисея). Он имеет в плане (вид сверху) без учета изрезанности рельефа прямоугольную форму близкую к квадрату (эдакий столбоид) со сторонами чуть более 6 км. В то же время пеший путь (по рельефу) по длинной оси составляет 15 км.

Углы Сиенитового квадрата расположены: в черте городов по ручью Каштак (северный угол) близ утесов Ковриги там, где воды Базаихи подрезают сиениты (восточный угол), в вершине Слизневой рассохи (южный угол) и западный угол у ручья Беркутов на западном склоне Лалетинской гривы.

Квадрат сиенита как бы наклонен по базису эрозии в северо-восточном направлении, по течению параллельных речек Калтат и Моховая (левые притоки Базаихи). Наивысшая юго-западная сторона по линии вершины — Второй Столб — Крепость имеет абсолютное превышение 750 м над уровнем моря (610 м над Енисеем). Северо-восточная (базайская) граница квадрата имеет абсолютные отметки высочайших вершин около 550 м над уровнем моря (410 м над Енисеем), т.е. на 200 м ниже вершины всего массива.

Все пространство Сиенитовой территории — непрерывное чередование обнажений исключительно сиенита в виде осыпей, развалов крупных отдельностей и огромных монолитов-утесов. Несмотря на однородный состав породы, утесы представляют собой четкую, хорошо читаемую страницу геологической истории.

При первом романтическом взгляде на утесы возникает иллюзия искусственной циклопической кладки — остатков древних созиданий. На практике все с точностью до наоборот. Перед нами когда-то гладкие и ровные каменные отливки, находящиеся в стадии разборки, постепенного превращения в блоки-отдельности, щебень-дресву и в конечной стадии каолин (глину) — основную составляющую здешней почвы.

Возникшее в период остывания-уплотнения интрузии явление трещин-отдельностей диктует основные линии разрушения сиенитов. Здесь известно пять видов отдельностей: плитовидная (Китайская Стенка), матрацевидная (Перья), кубическая (Второй Столб, Четвертый Столб), хлебообразная (Ковриги), элипсоидная (Голова Манской Бабы, Орлиное Яйцо).

Неторопливую плановую распиловку монолитов на отдельности мадам Эрозией ускоряли авралы катастрофических землетрясений прошлых эпох. Враз (в секунду) выкалывались блоки отдельностей размером с Перья (50 м высоты выкол, образовавший Качаловский Садик, 25 м высоты выколы, образовавшие Садик Свободы и Галин Садик на Втором Столбе).

Иногда рассыпались, враз превращаясь в отдельности, крупные скалы-монолиты. Так в лице Четвертого Столба мы видим лишь постамент высокого некогда утеса ныне раскиданного кубами по округе. Ударными волнами глубин созданы и каменные поля-развалы под Вторым Столбом, Китайской Стенкой, стеновидными утесами Калтата.

Большая часть скальных поверхностей прочерчено щелями выветривания с инженерной правильностью, создавшей иллюзию созидания. Однако очень часто эрозия отыскивает «неправильные» микротрещины либо тончайшие прожилки вторичных интрузий. С искусством ювелира либо дамасского оружейника проточены по поверхности скал, подобные наплывам, тонкие плитки.

Такие псевдонаплывы известны в среде скалолазов как блины. Некоторые из этих форм скального микрорельефа своими вычурными очертаниями достигают протяженности в десятки метров и стали ареной красивейших лазов (20 м полукольцевой блин лазов Баламут и Новогодний Месяц на Четвертом Столбе, Серп, Пропеллер и Крыло на Перьях, Акулий Серп на Грифах).

Секущая щелевая графика подчеркивает выпирающие наружу закругления, чередующиеся с многочисленными овальными пустотами. Размером от бычьего глаза до площади пригородной дачной усадьбы элипсоидные, линейно-вытянутые, а чаше всего круглые овалы пустот встречаются повсеместно: на отвесах стен, покатах, нависающих козырьках и горизонтальных площадках.

Скалолазы классифицируют эти каверны по размерам, очертаниям, расположению как карманы, печурки, котлы, кресла, унитазы, аквариумы, ниши (гроты). Все это — многообразие вскрытых эрозией миндалин-инкубаторов кристаллов.

Роскошь таинственных многогранных мерцаний кристаллотворчества способна хранится лишь в монолитных глубинах. Здесь же под солнцем не увидеть знаменитых карлсбадских двойников ортоклаза, шестиугольных табличек биотита, столбиков пироксена и роговой обманки, полосчатых плагиоклазов.

Все, что не сгрызла эрозия доистребляли ее достойные соратники — люди за 150 лет интенсивного скалолазания. Лишь на самых недоступных стенах можно полюбоваться «хрустальными шкатулками» — крошечными (с кулак взрослого человека) нишами, заполненными щетками хорошо выраженных кристаллов водяно-серого кварца двухпирамидальной формы. В более крупных занорышах счастливчик может насладиться видением «хрустального погребка» (альпийского гнезда) с друзами дымчатого топаза из кристаллов длиной до 5-7 см.

Многочисленные жилы-дайки вторичных интрузий мощностью от нескольких миллиметров до 4 м играют значительные и часто противоположные роли в формировании сиенитового рельефа. Самые крупные и протяженные жилы были выработаны выветриванием и вернулись в первоначальное состояние рассекающих скалы разломных пустот.

Таковы самые крупные (ныне разрушенные) вторичные интрузии Столбов: разлом, отсекающий от основного массива Крепости гигантскую плиту-гребень западных бастионов и Разлом-Компас, разрубивший пополам Первый Столб. Лишь отслаивающиеся от стен плиты красных мелкозернистых аплитов расскажут Вам на языке камня, что эти огромные расщелины — опустевшее вместилище поздней спокойной магмы — покинутые гробницы вторичных интрузий.

Большинство более мелкие даек прекрасно сохранились в телах утесов и нередко выступают наружу эффектными зубчиками, клыками, ступенями, обозначив трассы и названия знаменитых столбовских ходов и лазов (ход Кирпичики (Клавиши) на Такмак, переход Клыки (Кинжалы) на Малой Голове Такмака, ход Потемкинская Лестница к верхнему подножию Колокольни, лаз Свободный (Кирпичики Жаркова) на Монаха).

Изредка можно увидеть вплавившиеся в сиениты куски древней осадочной кровли — ксенолиты (глинистые сланцы, песчаники), частично переплавленные и перекристаллизованные. Целую коллекцию таких торчков размером от куриного яйца до почтового ящика можно наблюдать на катушках и в пещерках Первого Столба.

На базайских границах Сиенитовой территории можно наблюдать контактные изменения, произошедшие с осадочными породами сотни миллионов лет назад при встрече с сиенитовой магмой. В непосредственной близости к Такмаку серия глинистых сланцев несет ясные следы изменений (контактного метаморфизма) выраженного в переходе глинистых сланцев в пятнистые роговики.

Легко устанавливается контакт сиенитов у Ковриг с известняками, перекристаллизовавшимися в мраморы. Белоснежная крупнокристаллическая разность мраморов выше и дальше от сиенитов переходит в черную серию мраморов такого же крупнозернистого строения. Мраморы далее переходят в серые известняки, залегающие под глинисто-сланцевой толщей междуречья Базаихи и Паниковки.

Современные геофизические данные подтвердили общую теоретическую картину происхождения края причудливых скал. Утесы венчают застывший субвулканический очаг, имеющий форму четырехгранного усеченного конуса, уходящего на значительную геологическую глубину.

Сами же Столбы — вскинутый от того конуса вертикально вверх струйчатый всплеск огненной пены, отлившейся в каменные причуды вулканической шевелюры. Для геолога Столбы — отпрепарированные временем дайки-обелиски и лакколиты-обелиски. И даже пресыщенного камнем геолога чарует стоящая особняком лакколит-пирамида Первого Столба.

В последний раз мода на горные складки плиссе-гофре пришла в Восточную Сибирь около 30 млн. лет назад. Началось общее сводовое поднятие Алтае-Саянской горной страны, в целом сформировавшее современный ее вид. До окраин страны ощутимое вздымание территории дошло значительно позже.

Современный рельеф Красноярья начал формироваться около 10 млн. лет назад. К этому времени в пределах слабовсхолмленной равнины заложились основные долины, были обнажены господствующие скальные вершины. И уже можно было узнать то, что мы называем Второй Столб, Перья, Дикий Камень и Дед. Только были они скромней и ниже, не успев еще вознести свои сиенитовые макушки на 610 м над Енисеем.

Медленное воздымание территории Столбов продолжается и в настоящее время. Углубляются долины рек и ручьев, разрушаются горные породы. При этом более устойчивые к выветриванию Столбы поднимаются все выше и выше над поверхностью подножий и над абсолютным уровнем океана.

Сиенитовые Столбы, не устающие волновать чувства посетителей, тем не менее, типичное геологическое явление для юга гористой Сибири. Подобные интрузии прослеживаются в виде цепочки в юго-восточном направлении на многие сотни километров. Вместе с тем нахождение Столбов в черте Красноярска в комплексе с обнажениями осадочных пород и контактных метаморфоз Базайского ущелья делают их золотым ключом к пониманию геологии и географии южной Сибири.