Столб Первый людям расцвел как цветок.
А под Вторым лишь дым.
Куда бы не лился столбистов поток.
Все тропы приводят в Нарым

Для того, чтобы повидать одно из чудес света — каменные пирамиды, не нужно ездить в Африку или Южную Америку. Всего-то семь километров от автобусной остановки, и вот он, Первый — грандиознейшая бугристая пирамида, словно бы сложенная из гигантских валунов, похожих на хлебные ковриги. Высота скалы над подножием 87 метров, периметр основания 660 метров. Вознесшаяся на 584 метра над Енисеем сиенитовая пирамида прекрасно видна из многих районов левобережного Красноярска от Академгородка до Взлетки. Манящая и загадочная издалека пирамида продолжает удивлять и при близком знакомстве.

Когда круговорот кольцевой тропы у подножия утеса закружит в хороводе валунов, берез и кедров, вы заново вступаете в старую, забытую сказку, когда-то питавшую Вас вместе с молоком матери. Каменный великан оживает под ритм Ваших шагов, плавно меняя очертания и возникающие образы. Вечное молчание камня начинает говорить с Вами плавным языком изваяний, орнаментом растений и теней. Гранитный пик раскрывается длящимся уже миллионы лет каменным фейерверком чередований овалов, углублений, наплывов и взлетов.

Россыпи каменного очарования образовали кольцевой ореол подножия. За каждым поворотом зияют таинственные жерла пещер и гротов, возникают каменные туши добродушных гигантов, огромные то ли кубики великанской детворы, то ли сундуки с таящимися в них сокровищами туманов и поверий. Самый могучий сундук размером с двухэтажный дом подпирает пирамиду с запада, с юга видны строгие, но совсем не мрачные монументы — обелиски.

Состоящий из девяти гигантских и множества более мелких сиенитовых отдельностей, утес по всей поверхности прорезан сетью глубоких щелей. Лазая по бесчисленным уступам Первого Столба, можно полюбоваться на каменные причуды в виде «турничков», кресел, каменных излучин, качающейся скалы и даже «унитазика» — диковинного каменного углубления на козырьке скалы со сквозным отверстием стока.

Если спрыгнуть с качающейся скалы на главной вершине и распластаться под головокружительным северным обрывом, открывается Голубой Садик — изысканной красоты прямоугольная площадка под Головой Сокола, как бы парящая сказочным ковром-самолетом среди мрачных северных пропастей.

На южных площадках главной вершины имеется Гидропарк — целый каскад каменных аквариумов, соединенных каналами, проточенными водой. На наиболее недоступных стенах можно отыскать кварцевую шкатулку или хрустальный погребец — овальные ниши-печурки, выложенные изнутри каменными цветами из кристаллических друз серо-водянистого кварца либо черного горного хрусталя-мориона.

Картину дополняют выступающие на поверхность утеса причудливые остатки вторичных интрузий магмы серого и красного цвета в виде клыков, кирпичиков, почтовых ящиков, крокодильих морд, различных прожилок и прямоугольных плиток.

Подножие и тело массива пронизаны сквозными пещерами: Чертова Кухня, Труба, Шахта, Колокол, Астаховская, Крокодилья, Трубочисты, Соболиная Келья, Сундук, Пупсик. В полумраке пещер подножия утеса встречаются небольшие колонны светящегося нежно-светло-желтого (грейпфрутового) мха, осыпанного хрустальными каплями конденсата.

Некоторые пещеры служили стоянками столбистам-подкаменщикам, некоторые являются основой или частью популярных лазов, но есть места, где почти никто не бывал. Мало кто знает ведущий в полном мраке лаз Желудок Негра в самом чреве Первого Столба. Из Солнечного Грота у Обелиска к звенящей пещерке Колокола может пролезть только спелеолог экстра-класса, в совершенстве владеющий червячной техникой пресмыкания — преодоления узостей без помощи конечностей, умением подобно ниндзя рассыпать свой единый живой скелет на детали, чтобы протаскивать через скальные порожки по отдельности каждую из своих 200 костей. Крайне редко посещается пещера на северной стене главной вершины.

У Первого Столба, словно у Змея Горыныча, три головы. Еще при подъеме по Пыхтуну видна зубчатая корона Главной вершины. С северного подножия западная вершина смотрится в виде Сокола. Самая маленькая и самая жестокая голова Первого Столба многолика. Со времен пришествия архиерея Никодима утес, еще закутанный тогда в черное одеяние лишайника, назывался Скуфья, позднее — Царь-Колокол, но с 1909 года уже становится Коммунаром, а с юго-восточного подножия видна вынырнувшая из океана леса чудовищная 50 м Акула, способная заглотить и голливудские Челюсти.

Когда люди впервые подошли к Первому Столбу, камень весь был закутан в черно-бархатную рясу лишайника Ризофора. И по сей день на гордых стенах каменной крепости длится бесконечная битва жизни. По откосам и отвесам карабкаются легионы солдат-растений: лишайники, мхи, папоротники, травы, кусты и деревья, вскинувшие зеленое знамя жизни на фоне синего неба. Скалы были обречены обратиться в дресву и почву. С появлением столбистов наступило некое равновесие. Деревья уцелели, но лишайникам пришлось отступить от устремленных к небу столбистских ходов.

Даже в таком людном месте как Гранитный Храм Первого Столба, можно встретить различных животных. Нередки здесь полосатая земляная белочка-бурундук и горластая птица в черном платье в белый горошек — кедровка, — замечательные садоводы насадившие все поднебесные кедры.

В 1950-ые годы пристрастился к восхождениям на Первый столб абориген Нарыма домашний козел Яшка. Яшка — типичный народный герой хрущевской оттепели, любил покурить вставленную то в ноздрю, то в зубы самокрутку с махоркой, да и хлебом, вымоченным в водке, не брезговал.

Каждое утро козел-столбист был уже на своем посту у подножия Первого Столба. Где сам, где с помощью поклонников поднимался рогатый восходитель на Корону главной вершины. Вниз его, конечно, никто не тащил, никто не видел его на спуске, но по вечерам у костров Яшка вновь просил покурить и пожевать приискательской кашки (из хлеба и водки).

Старожилы припоминают, что геройский козел все же предпочитал «дамские» напитки тех времен — кагор и портвейн.

В 1966 году, вернувшись из спелеологической экспедиции в Восточных Саянах, автор подарил хозяйке столбовского зверинца Е.А.Крутовской диковинный овальный кусок розового мрамора с белой звездообразной дырой посредине. Такие камни с языческих времен считают символом плодородия и называют Куринным Богом.

Не знаю, диковинный ли мраморный ключ включил неведомые силы или что другое, но следующей весной зверинец захлестнул взрыв плодородия. Стихия размножения переполнила тесноватый Живой Уголок всевозможными младенцами: японскими петушками, рябчиками, волнистыми попугайчиками, зайцами, белками, волками и лисами.

Унылый звериный приют вдруг превратился в очаровательный сад младенцев. В то лето сюда любили заходить даже самые суровые из вольных скалолазов органически не переносившие вида любых клеток. Странно и приятно было видеть гордых скальных рыцарей, умильно сюсюкающих у вольер с бельчатами и рябчатами.

Идиллия кончилась к осени. Ни мест, ни еды для нового поколения не было, и коренных сибиряков выпустили на волю. Две лисички еще в вольере научились лазить по сетке и вместо спокойных равнин поселились на Первом Столбе.

7 ноября мы с Валерием Ереминым, выйдя еще в сумерках из избушки Вигвам, первыми оказались на Катушках Первого Столба. Преодолевая первые, несложные уступы и покаты, кое-где запорошенные снегом, вдруг застыли в изумлении. Выше нас на заснеженном уступе сидели два огненных зверя, с каким-то ребячьим любопытством наблюдая наши карабканья, затем, развернувшись в длину, пушистые ярко-рыжие вихри исчезли в Астаховской пещере.

Как же мы обрадовались, штурмуя взлет Тараканьего Лобика, когда вновь увидели наверху над своими головами зрителей в ярких шубах. Гибкие, живые молнии лисиц-огневок на заснеженном Первом Столбе — это было прекрасно!

В 1970-е годы заповедник, а с ним и Столбы и столбизм были отданы под власть серых кардиналов от псевдонауки. Столбистов стали штрафовать за костры и за песни, за ночи на Столбах. Рыцарей скал превратили в нежелательных гостей. И тут же Столбы захлестнули потоки мусора и вандализма.

Однажды утром заглянув в пещеру Чертовой Кухни, увидел с содроганием олицетворение серых кардиналов — омерзительного голохвостого монстра. Крысы на Столбах — это был конец всему!

И надо же, в это время поселилась на Первом Столбе пушистая сибирская кошка Муся, потерянная кем-то из посетителей. Старший лесничий Иоланта Косинская объявила кошку врагом N 1. К счастью, Муся, утратив доверие к людям, в руки не давалась, под пули не совалась. Тридцать школьников из созданного Косинской клуба следопытов против столбизма много раз устраивали безуспешные облавы на Мусю. Кошку еще два года видели на Первом Столбе. Милая браконьерка, конечно, ловила на пропитание заповедных птах и мышек, но серые кардиналы со Столбов (слава Мусе!) ушли.

Политические бури, потрясавшие общество, не миновали и Первый Столб. В 1899г. в ходе Шахта чинами полиции был ранен рабочий Афанасьев. Свидетели происшедшего, спустившие пострадавшего с утеса Денисюк, Белов и Островский, выразили протест написав в этом же году на восточной стене Второго Столба знаменитую надпись «Свобода». На стенах Первого Столба начертано было немало политических лозунгов. Так «Пролетарии всех стран, соединяйтесь» написанное столбистами компании Беркуты на западной вершине постепенно стало ее вторым названием «Пролетарка».

Эффектный камень «Кулак» у южного подножия «Скуфьи» сохранил первый скромный опыт политического хулиганства — надпись: «Николаю Наглых от с-д». Мало кто и догадался, что это обозначает: «Российскому императору Николаю II от социал-демократов — рабочий кулак».

Связано с политикой и второе название юго-западной вершины. В 1905г. Красноярском управлял Совет рабочих и солдатских депутатов. После 8 дней боев с карательными войсками Красноярская республика пала. Бывший защитник республики железнодорожник Фролов из компании Коммунары проложил в 1909г. опаснейший лаз на вершину Скуфьи и по праву первопроходца дал вершине имя Коммунар в память о расстрелянной рабочей коммуне Красноярска и о своей родной компании.

Восхождение группы Вениамина Капина сделало нерукотворную пирамиду Красноярска ареной первого спортивного рекорда России. Произошло это в день Ивана Купала 1851 года за десять лет до отмены крепостного права. Ныне ко всем трем вершинам проложено более полусотни ходов переплетающихся сетью лучшего скалодрома свободного лазанья. Здесь можно лазить целыми днями, ни разу не повторяясь. Иногда в сухой, теплый воскресный день по утесу лазает до тысячи человек одновременно. Издалека скала начинает походить на гигантскую клумбу, усыпанную людьми-цветами в ярких одеждах.

На просторах I Столба есть, где разгуляться и новичку и бывалому скалолазу. Впрочем, разобраться во всех хитросплетениях здешних ходов-лазов совсем не просто. Часто лазы проложены буквально в метре один от другого и носят одно и тоже название. В идеале маршрут достигает одной из вершин либо верхних площадок утеса, пересекая стены хотя бы на высоту 40-50 м.

Северо-Запад
Лазы на Коммунар (южную вершину Первого Столба)
Юг
Юго-Восток, Восток
Север
Бегущие по скалам
Традиции

Я рассказал Вам часть историй Красноярской Пирамиды, чтобы объяснить, что этот утес — целый мир, страна чудес. Если бы кроме Первого Столба не было бы ни одного камня под Красноярском, это было бы не очень заметно. Существовал бы столбизм — языческое поклонение духу предков, духу камней. Существовала бы красноярская культура, порождающая таланты Человечества. Утес светлой радости является своеобразным курортом человеческих душ. Здесь никогда не бывает грустно, смутно, печально.

Известный эффект египетских пирамид существует и на нерукотворной красноярской пирамиде. Потоки положительных ионов, стекая по граням сиенитовой пирамиды, создают ореол Добра, Тепла и Света.

Люди добрые, иди сюда подпитать вянущую душу, воспарить дрябнущее тело, раздуть углы угасающего сердца. Первый Столб открыт для человека.