В 1983 году сборная Красноярского края совершила восхождение на пик Коммунизма. Это была совместная с АН СССР экспедиция, посвященная пятидесятилетию первовосхождения на пик Сталина (Коммунизма).
В той экспедиции я вел дневник. Публикую с небольшими сокращениями и комментариями 2011 года.

12.07.1983
Встал в шесть утра, простился с семьёй — и к Соболеву (председателю секции альпинизма Красноярского края). Заехали за Голубцовым — и в аэропорт. Вылетели в Ташкент. Так началась наша экспедиция на высшую гору СССР. Прилетели в Ташкент. Жара! Вечером уже были в городе Ош Киргизской ССР. Здесь благодать! Очень тепло и не душно. Приехали на стадион, все уже готовы к отъезду, ждут нас. Люди сели в автобус, а экспедиционный груз и личные вещи отправили грузовой машиной. Я ехал в грузовике — сопровождающим. На спуске с перевала «40 лет Киргизии» машина сломалась. Пришлось заночевать в кишлаке Сары-Таш.

13.07.
Утром, быстро найдя общий язык с механиком местной автоколонны и слесарями, заменили полуось и к вечеру были на Луковой поляне под пиком Ленина. Народ ночевал без палаток, тёплых вещей и продуктов. На высоте две тысячи метров. Мёрзли здорово. Представляю себе, о чём они думали, ведь на сложнейшей горной дороге могло случиться всякое!

14.07.
Утром и после обеда занимались устройством лагеря.

15.07
Часов в десять утра понаехало начальство международного альпинистского лагеря (МАЛа) и мотивируя тем, что это их территория, стало нас гнать. Но Соболев, очень вежливо, отбился, и мы остались на месте.

16.07
Вертолёт обещают только двадцатого числа, и руководство решило выгнать нас на склоны пика Ленина, до высот 5200-6100. Для тренировки и акклиматизации.
С утра собрались и пошли через перевал Путешественников на ледник Ленина. По леднику топали несколько часов до высоты 4200. У меня здоровья нет совсем. Едва дошёл. Антипин договорился с украинцами, и они приютили меня в одной из пустующих палаток, правда, спёрли у меня двухлитровую канистру с бензином. Плотно поев, я залез в палатку и проспал тринадцать часов.

17.07
В девять часов меня разбудил какой-то дед. Разбудил, чтобы проверить, жив я или нет, так как все тринадцать часов я спал не шелохнувшись! Познакомились. Деда зовут Владимир Лаврентьевич. В час дня мы с ним решили подняться до высоты 5400. Идётся очень легко, не то, что вчера. В восемнадцать тридцать вернулись на 4200, как говорится: «усталые, но довольные, весело помахивая ледорубами».

18.07
С одним из украинцев идём на Луковую поляну. Только снял рюкзак, как из-под обрыва со стороны ледника вылезли два киевлянина. В группе Черевко спасработы. У одного из участников острая сердечная недостаточность! «Клиент» в тяжёлом состоянии. Я хватаю нашу рацию и бегом в МАЛ. Связь с группой устойчивая, но вертолёта в МАЛе нет. Вскоре удалось согласовать вылет. Вдруг из-под горы выползает машина, из неё выходит руководитель сборной Киргизии мастер спорта Валерий Денисов. Стоим, разговариваем, и тут прилетел вертолёт. Всё происходит как надо, и буквально через семь минут «клиент» внизу, а пешком два часа трудного хода. Идём к Денисову, добрая половина команды хорошо знакомые мне люди. С удовольствием общаюсь с врачом команды Гороховым и его огромным псом Антором. Вкусно накормили, и Денисов отвёз меня «домой».

19.07
Серый день. С ночи идёт снег. На поляне слой сантиметров 15-20.Сыро, холодно, скучаю по жене и детям. ХОЧУ ДОМОЙ!

20.07 — 21.07
НИЧЕГО ПРИМЕЧАТЕЛЬНОГО НЕ ПРОИЗОШЛО.

22.07
Перебазировались поближе к МАЛу. Мы должны лететь вторым рейсом, но вертолёт не пришёл. Девять часов без перерыва играли в чику. Юзеф (Курмачёв Юрий) , больше всех выпендривался, но играл плохо. Ну, с его-то зрением, можно сказать, не очень хорошо. К нам в игру влезли «киргизы». В итоге мы ободрали сборную Киргизии, как липку!

Пять лет спустя, когда я работал одним из тренеров сборной Киргизии, мне рассказывали участники этой игры, как они, в радостном возбуждении, решили ввязаться в нашу игру и пощипать нас, старпёров. Мы были постарше их лет на пять-восемь. Гомерический хохот стоял на морене, когда они в красках рассказывали, как это всё происходило. Я тоже смеялся до слёз и, честно говоря, немного гордился нами, красноярцами.

23.07
Передовой отряд залетел под пик Коммунизма. Начали устраиваться всерьёз и надолго. Целый день таскали грузы. Наконец всё было сделано. Хорошо поели, лежим в палатке и разговариваем. Про Ерёму , про Ляха , вспоминаем родные Столбы. Завтра день подготовки к восхождению.

24.07
Встали в восемь тридцать. Прилетели денисовцы. Мы, почти до обеда, устраивали столовую. О дальнейших планах разговаривал с Соболевым. Он связывался с Божуковым, тот предлагает объединиться, перелететь на ледник Фортамбек или Бивачный. Время 17 часов. В руководстве идут дебаты. В итоге, «Буревестник» улетел на Бивачный. «Труд» и «Зенит» остались на морене Москвина.

25.07
Выходим в семь часов тридцать минут. По плану до высоты 6400. Дошли до высоты 5100. Едва жив. Заночевали.

26.07
Утром пошли выше, на знаменитое фирновое плато. Иду тяжело, но горняшки нет совсем. Просто не набрал необходимую спортивную форму. Ну да, дело поправимое.

27.07
Спал хорошо. Встали пораньше и поднялись до высоты 6400 метров. Вырыли хорошую пещеру на пятнадцать человек, но ночевало восемнадцать, и было тесновато.

28.07
С 6400 вернулись на 4200 в базовый лагерь. Приняли по сто грамм. Играть в чику здоровья нет. Болят обожжённые солнцем губы, пересохшее горло и, что очень плохо, болит нога. Вены вздулись. Дотронуться невозможно! Замотал ногу эластичным бинтом и пошёл прогуляться по морене. Встретил Шуру Фаустова, тоже «киргиза», но из другой команды. Он здесь с Бирюковым Володей.

29.07
Целый день дежурил на кухне. В одиннадцать часов вечера Коля Яхно объявил, что у него день рождения и принёс канистру спирта. После третьей дозы выдавили из него коньяк. Надрались здорово. ПРИСУТСТВОВАЛИ: Яхно, Середа (не пил, начальству пить нельзя), Юзеф, Сенашов , Шлёпкин , Лаврентьев и я.

30.07
Встал только к обеду. Завтра выход на пик Коммунизма.

31.07
Вышли на гору. За день поднялись до 6200, переночевали на «титьках» — место, которое издалека напоминает женские груди. С вечера было много дебатов по вопросу «где ночевать». Все зенитовцы отделились и ушли ночевать в пещеру.

01.08
Встали, поели и пошли по Большому фирновому плато в пещеру на 6400. Через полтора часа дошли до палаток «киргизов». Пили чай. Разлагались в неге два часа и не спеша пошли в пещеру. Дошли за час.

02.08
С утра пораньше вышли на 6900. По ходу откуда-то взялась дыхалка. Пру, как танк! На 6900 стоят палатки, оставленные зенитовцами. Здесь уже Логинов и Ваня Гамаюнов . Сильный ветер, очень холодно. Быстро утепляюсь и с Гамаюновым ставим вторую палатку. Логинов готовит чай. Вскоре подходят остальные. Делаем стенку вокруг палаток из снежных кирпичей. Работаем дружно. Ночёвка проходит сложно: ветер, тесно, кое-кто раздражённо бубнит. Сказывается высота. Всё же 6900. Но я чувствую себя хорошо и спал неплохо!

03.08. ШТУРМ ВЕРШИНЫ.
Вышли на штурм. Ветер, холодно. От вчерашней прухи не осталось и следа. В рюкзаке, кроме тёплых вещей, кинокамера «Красногорск». Тяжёлая, собака. Килограмм пять, наверное. Иду за Колей Яхно, Сенашовым и Васей Голубцовым. Метров за восемьдесят до перемычки на 7200 замечаю дикую усталость в глазах Яхно. Прошу всю тройку уступить дорогу. Сильный ветер буквально валит с ног и космический холод. С какой-то злостью рвусь наверх. Выхожу на перемычку 7200. Здесь мороз такой, что становится ясно: всё, что было — это цветочки. Ягодки впереди. С трудом достаю пуховку и натягиваю её прямо на анораку. Руки замёрзли так, что стучат, как деревяшки. Минут десять колочу ими по скале. Немного согрел. Выхожу вслед за Логиновым наверх. Обгоняю всех. Догоняю «киргизов» — Бирюкова и Удальцова. По очень узкому и крутому гребню движемся втроём. Страховка тщательная. Ветер такой, что может сорвать с гребня, как пушинку. До вершины метров двести по вертикали. Это много на семи-то тысячах. Сильно болят руки — отогреваю на ходу. Иду на удивление легко. На вершину вышли в пятнадцать часов. Народ потихоньку подтягивается. Логинов и Гамаюнов пытаются закрепить мемориальную табличку. Получается плохо. Сланцевые скалы осыпаются. Кое-как закрепляем её на один шлямбур. Бирюков зовёт фотографироваться. Снимаемся у развёрнутого знамени на высшей точке СССР — ПИКЕ КОММУНИЗМА 7495 МЕТРОВ НАД УРОВНЕМ МОРЯ.

Подходят отставшие, а мы уходим вниз. Наваливается усталость, прямо с ног валюсь. Едва добрёл до палаток Бирюкова. Поздравляют, наливают чаю. Выпиваю чай и, как пьяный, ползу дальше. Сто пятьдесят метров до нашей палатки, это дальше чем до луны! Дошёл — дополз. Сбросил рюкзак, вполз в палатку. Снова болят губы и высохшее горло. Лежу в полном отрубе. Постепенно собираются все. Нет только Яхно и Сенашова. Проходит час, приходит Сенашов и говорит, что Яхно «упал» у «киргизов». До нас не дойдёт. Принимается решение — ночевать они будут на 6900, а мы спускаемся в пещеру на 6400. Бредём с Голубцовым на пределе.
Да! Нетренированность всё-таки подвела. На таком пределе я ещё никогда не работал! Но вот и пещера. Время семь часов вечера. Едва снял рюкзак и тут же упал на него. Зенитовцы, спустившиеся раньше нас, поздравляют, наливают тёплой воды. Ничего вкуснее в жизни не пил. У нас снова заботы. Время девять — нет Путинцева и Дюкова . Они пошли по более пологому, но опасному пути. Мимо палаток на 6900. Зенитовцы собрались на поиск. Но тут подошли «киргизы» и сообщили, что видели наших, и они будут минут через тридцать. ГОРА УПАЛА С ПЛЕЧ! Вдоволь попили воды и спать.

04.08
Выспались. Всё утро пьём воду, чай, молоко. К десяти часам подходит двойка Сенашов-Яхно. У них всё хорошо. В двенадцать часов начинаем спускаться на Фирновое плато. Голубцов снимает нас со всех сторон на кинокамеру. Спустились на плато и снова полезли в гору, на «титьки». От напруги глаза лезут на лоб. Спасают светозащитные очки, а то бы они выпали! Рюкзаки-то полные. Весь груз с собой. Каким-то чудом выгребаю наверх. Здесь снова споры, кто за чай, кто против и рвётся скорее вниз. Победили вторые. Иду из последних сил. Меня обгоняют все, сзади только Письман. Но вот догоняет и он. Вдвоём догоняем ослабевшего Голубцова и перегруженного Гамаюнова. Сползли на 5200. Устали настолько, что не можем ругаться по-настоящему. Всё же выдали несколько перлов Логинову, за то, что не повесил верёвку, и свободное лазание отняло у нас последние силы. Связь с базой. Сообщаем, где мы и обещаем быть в лагере в девять часов. Я в это не верю. Не верю даже, что смогу надеть рюкзак. Надеть рюкзак всё же пришлось. Не разбредаясь, все вместе, спускаемся до скал. По скалам, аккуратно, спускаемся на ледопад. Пересекаем ледопад и выходим на ледник. Всё! Сил моих больше нет! Посидели, попили настоящей воды и минут через двадцать пошли дальше. Идём целую вечность, а по часам всего семь минут. Ещё одна вечность — десять минут, и я перестаю смотреть на часы. Иду, не поднимая головы, чтобы не видеть, сколько осталось до лагеря. И вот пришли. На часах восемь часов сорок минут. Минут через двадцать ожили, загалдели. Сели ужинать. Достали виноградный сок, спирт и началось! Через час я уже готов! Лезу в палатку и исчезаю из Мира!

05.08
Встаю в десять часов. Все еще спят. Оказывается, толпа балдела до поздней ночи. Я отдохнул на удивление, даже горло не болит. Соболев увидел меня и говорит: «Высунулся — дежурь!» И я снова дежурю!
Приходят поляки, и начинается ченч — обмен снаряжением и прочим барахлом. Смотрю равнодушно. Вдруг вижу, стоят японцы возле моей палатки. Один японец крутит мою кроличью шапку и о чём-то пытается поговорить с Верой Сорокиной . Подхожу ближе. Японец говорит: «ченч» и протягивает мне сногсшибательные часы, электронные, со всевозможными опциями. Будильником и тому подобное. У меня глаза по чайнику! Беру часы, а он ещё и фонарь мне суёт! Отличная игрушка для сына. А в этой шапке меня во двор не выпускали, была она такая позорная и старая. Часы и фонарь служили исправно много лет! Чтобы японец не передумал, я срочно сматываюсь подальше. Тут подходит Голубцов, смотрит с завистью на часы и говорит: «Я тоже хочу часы!» Я беру у него рукавицы из собаки и иду к японцам. Они от рукавиц в восторге. В итоге у Васьки часы лучше, чем у меня! Теперь я завидую ему.
А кругом идёт ченч. Я уже загорелся. Беру титановые карабины и иду показывать полякам. Взамен предлагают пуховый спальник и пуховые чуни по колено. Второй раз в жизни отчаянно торгуюсь. Первый случай был на Кавказе. Тот ещё цирк был! Удаётся сбить цену до двадцати карабинов. Итог. Спальник, чуни, часы, которые верещат каждый час, и никто не знает, как их выключить. Плюс фонарь. Минус шапка и карабины.
К вечеру уже пошли разговоры о восхождении на пик Евгении Корженевской 7105 метров над уровнем моря. Письман, гад, по непонятным причинам меня выпускать не хочет.

06.08
Всю ночь протрепались с Логиновым. Решили дать телеграмму на завод, что совершили восхождение на пик Коммунизма в честь 40-летия со дня выпуска первого комбайна нашим заводом. Снова торг с выходом на пик Корженевской. Формируются две группы, и теперь, оказывается, что без меня не обойтись. Приходит одна группа и просят подписать маршрутный лист — подписываю. Приходит другая — подписываю. Соболев возмущается. Ну, что же он прав. Иду с группой Дюкова по маршруту Буданова, 5Б категории сложности.

07.08
На японских часах шесть часов сорок минут. Через двадцать минут заверещат снова. Выходим в семь часов утра. В одиннадцать пришли на 5100. Перекусили и полезли дальше. В два часа были на 6100. С 6100, через крутой скальный пояс вылезли на 6300. Погода портится, холодно. Вырубили в фирне площадку, поставили палатку. Я внутри — готовлю чай. Остальные строят ветрозащитную стенку. Письман по связи передал штормовое предупреждение. Сильный ветер и температура ниже двадцати градусов. Наверху попрохладней будет.
Ночь, хотя ветер не утихал, прошла спокойно. Утром погоды нет. Мороз, видимость метров десять-двадцать. Решили идти. Идём практически на ощупь. Преодолеваем не сложные, но опасные скалы. Выходим на длинный снежный взлёт. Долго двигаемся по нему. Погода всё хуже и хуже. Становится холодно, мы где-то на 6700. Выходим на связь, сообщаем координаты. Нам передали, что на спуске, на 6400 нас будет ждать двойка Яровиков — Карлов . Выбираемся на какой-то пупырь, это явно не восточная вершина. Подходим к скальному взлёту. Путей обхода не видно. Лезем. Опять не очень сложно, но опасно. Вылезли наверх. Видимость ноль! По расчётам 6900. Видимо, восточная вершина. Тур не находим. Спускаемся вниз, метров на сто. Затем длинный и нудный подъём. Идём на ощупь. Доходим до большого камня, выходим на связь. В разрывах облаков виден гребень, который уходит непонятно куда. Ещё полтора часа работы, и вдруг мы оказались метрах в тридцати от вершины. Гамаюнов нашёл тур на скалах под вершиной. Снимаем рюкзаки и идём на вершину. В девятнадцать часов начинаем спуск. Вниз иду плохо, болит нога. В палатку Яровикова приходим в двадцать сорок пять.
Переночевали нормально. Утром, после связи, пошли вниз. С каждой сотней метров становится всё теплей. Спустились на 5200. Разделись. Погрелись на солнце. После чая пошли вниз по очень нудной тропе. Уже качает на ходу. Вылезли из-за морены и очень близко увидали лагерь. Близко по прямой! После крутого спуска ещё сорок минут ныряем по каким-то ямам на леднике. И вот пришли в лагерь. ВСЁ! ДО «СНЕЖНОГО БАРСА» ОСТАЛАСЬ ОДНА ВЕРШИНА!!!
( Но «Снежным барсом» я стану только в 1987 году! Тогда я этого не знал! )
Второй раз за экспедицию выпил спирта и спал очень хорошо и тепло! Или не второй?

10.08
Сегодня проснулся очень поздно. Просушил вещи и упаковал всё в экспедиционный ящик. Оставил только самое необходимое. Вертолёт обещают не скоро. Тоска! Хочется домой. Под вечер становится холодно. У «киргизов» началась какая-то свара. Дело дошло до драки. Но скоро всё утихло. Денисов ходит невесёлый. Приглашаем за стол — не идёт. На японских часах 19 часов 45 минут.

11.08
C утра идут разговоры, что вылетаем в Дараут-Курган. Потихоньку собираемся. Пришёл вертолёт. Вторым рейсом отправляем Путинцева, затем ещё четверых. Похоже, что улетаем. Позже пришло сообщение, что следующим рейсом улетаем все. Быстро собираемся и едва успеваем. Вертолёт нагрузили так, что не верится, что он взлетит. Летим над горами тридцать минут. Но вот внизу долина и тепло по-настоящему! Приземляемся, быстро разгружаем вертолёт. Вертолёт заправляют, и Письман летит за группой Антипина. Прилетает на ледник Бивачный, а группы нет. Все, кто был на леднике ушли наверх. Ясно, что у них ЧП. Миша вернулся ни с чем. Положение плохое. Что там, как теперь они будут выбираться оттуда? Вертолёта больше не будет! С расстройства пошли с Логиновым в магазин. Вернулись к ужину. Рядом стоят Томичи. Алкоманы! Пьют до синевы. В нашей «сборной солянке» так не пьют. Хотя сезон уже закончился.

12.08
Проснулся в девять тридцать. Логинов собирается в кишлак. Уснул снова. Проснулся в двенадцать тридцать. Пообедали. И тут пришёл вертолёт. Привёз Юзефа, врача Галку Килижекову и повариху Фариду. Антипин, Шлёпкин и Гордеев остались на съёмках документального фильма. Юзеф рассказал нам, как это всё происходит. Одним словом — бардак. И как всегда на съёмках, по словам Юзефа, Ваня Гордеев млеет, когда на него наводят камеру. Ваня мужик весьма достойный. Просто у нас, у каждого, свои тараканы в голове. У многих они вообще железные!
Раскрутили врача на спирт и выпили его с сухим вином.
ЗАВТРА У МЕНЯ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ — ДЕНЕГ БОЛЬШЕ НЕТ!
Перехожу на полное гособеспечение.

13.08
Волшебник в голубом вертолёте не прилетел и кино нам не показал. Зато Соболев показал нам большую фигу, и мы взяли одну бутылку водки, и выпили её на пятнадцать человек. В семь часов пришёл автобус и грузовик. Ночуем в горах последний раз в сезоне. Сделано два семитысячника. Все уже отдохнули, и всё кажется простым и обыденным, совсем не выдающимся.

14.08
Едем в Ош. Ехать плохо. Всё время хочу спать. Только под конец пути пристроился удобно. Приехали, разгрузились и вечером прогулялись по городу. БЛАГОДАТЬ!

15.08
Ничего интересного. Весь день дежурил.

16.08
С утра слонялся по базе. В двенадцать часов пошли купаться. Потом долго разлагались в коттедже. В шесть часов пришёл Валера Шаповалов из Алма-Атинского СКА. Принёс тринадцать рублей на водку. Вечером отмечаем встречу. Сходили с Юркой на базар, купили овощей и сидим, ждём Шаповалова. Он ушёл на кинофестиваль. Будет в девять часов. Пришёл в десять. За столом вспоминали минувшие дни. Альпинистские лагеря Талгар и Ала-Арчу, другие горные районы. Вспомнили Тянь-Шань, Памир, Памиро-Алай. Вспомнили и всесоюзную школу тренеров на Кавказе в альплагере Эльбрус. И тут из кабака пришли грузины, кривые, как турецкие сабли. Вошли к нам в комнату, встали в ряд и запели. Пели здорово! Потом выпили у нас всю водку и ушли. Всё! Праздник кончился! Нам осталось только лечь спать, что мы и сделали.

17.08
Весь день провалялись на пляже. Вечером пошли на кинофестиваль. Смотрели фильмы «Невезучие» и «Афёра».
ВСЁ! НОЧЬЮ ЛЕТИМ ДОМОЙ!

P.S.
После этого сезона я бросил курить, выпивать стал совсем редко. Тренироваться, в полном смысле этого слова, я так и не начал, но старался держаться в форме. Столбы, горные лыжи и особенно велосипед — помогли мне в последующие годы совершать восхождения на вершины выше семи тысяч метров без особых проблем.
16.12.2011