Были заповедного леса. Люди и зверушки. Написанному - верить!
(Из моей записной книжки)
— Расскажите нам о ваших милых зверушках.
Что-нибудь самое-самое интересное.
— А если я расскажу вам о вас, дорогие друзья?
К написанному доверие трогательное (очевидно, Кузьма Прутков забыт). Недавно слышала такой разговор:
— Какая странная рысь! (Про дворняжку Воробья).
Спутник настроен более критически:
— Это не рысь, это собака!
— Не спорь, пожалуйста! Написано — рысь, значит, — рысь!
Публикуется по книге
Е.А.Крутовская. Были заповедного леса
Красноярское книжное издательство,1990 г.
Материал предоставил В.И.Хвостенко
Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Owner →
Offered →
Collection →
Крутовская Елена Александровна
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко Валерий Иванович
Е.А.Крутовская. Были заповедного леса
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко Валерий Иванович
Е.А.Крутовская. Были заповедного леса
Другие записи
Восходители. Евгений Бакалейников
[caption id="attachment_4086" align="alignnone" width="300"] Кузнецов Александр Владимирович[/caption] Год рождения 1956, мастер спорта, в команде с 1983 года. Немногословный, но очень надежный человек и альпинист. Может, если нужно, тащить груз, может идти на маршруте первым, что в высшей степени ответственно в...
Восходители. Я обещал, что все будет в порядке
В книге Шатаева есть несколько загадочных фраз, среди них такая: «Кажется, Галя Переходюк — узнать трудно... Да, это она — узнаю по шапочке, которую связала ей Эльвира». Государственный тренер по альпинизму, лично комплектовавший команду, знавший всех ее участниц не один год, опознает одну из них по шапочке? Почему? Там, на высоте...
Столбы. Поэма. Часть 3. Каштак
Посвящается Дуне Овсянниковой Каштак! Как много слово это Столбиста сердцу говорит, Когда в разгар бродяжный летом К Столбам влюбленный он спешит. И по хребтам, вдоль их вершины В тени недремлющих лесов Идет, любуяся картиной Вдали синеющих Столбов. И тянет дружной вереницей, Крутяк столбисту нипочем, Своих житейских дум страдницы...
Байки. Черный и олень
Дело было в начале девяностых. Меня вызвал директор института Володя Шайдуров. «Валерий Иванович, надо сопроводить на Столбы очень важного человека, академика Черного». Эта фамилия мне ничего не говорила, но я знал, что существуют секретные академики, которых публике знать не положено. Поехали на директорской волге. Водитель, я, Черный...