Все сборы в дорогу окончены: съестные припасы, топор, керосин, фотоаппарат, все, что может понадобиться на Столбах — захвачено.

Закусив на дорогу, спешим на берег Енисея. Вечером, на закате солнца, отваливаем от верфинсой пристани. Мощный катер ВСЛ N 25, забрав на свой борт верфистов и водников, спешит на Лалетину, для проведения культурного отдыха за городом.

Темнело. Катер доставил нас на место назначения вовремя. Вскинув столбовские котомки на спину, мы двигаемся в путь.

Застился горизонт: появились темные тучи. К ним медленно скатывается солнце, распухая и пунцовея. Наступил необычайно тихий вечер.

Неподалеку р.Лалетина журчит задумчиво тихо, словно застывая. Берега ее поросли высокой травой, густым кустарником, черемухой, ивой. Мы продвигаемся берегом речки, по лалетинской тропинке, убегающей в горный таежный лес.

По дороге М.Бондаренко, участник нашей кампании, сказал моему брату Борису: «Валите вперед, в нашему приходу разведите костер, вскипятите чай, припасите дров на ночь». Мы прибавили шагу, давно опередили своих товарищей.

Дорога в гору. Прошли первый ключ. Идем лесом. Тайга безмолвствует. Идем без отдыха, чтоб вовремя прибыть к стоянке. Наконец преодолеваем последний переход «пыхтун». Начинается спуск под гору. Недалеко, в окружении щетинистых сосен, находятся наши Столбы. Их уже сейчас видно из-под отрепанных ветром вершин сосняка. Голубеют просветы между деревьями, подбадривают нас. Вскоре показалась избушка.

В густом сосновом бору, на косогоре, прилепившись к валунам, стоит Ранчо. Перед ней — площадка, обнесенная палисадником; с края — «таган». Выше — навес, носящий громкое название «дачи». Скинув лишнюю тяжесть, идем по дрова. А после я спускаюсь по крутой тропинке с ведром — вниз к ручью за водой. Все хорошо. Хорошо даже то, что избушка находится в таком живописном месте, неподалеку от Столбов, только ходить за водой не близко. Пройдя через густой кустарник, высокую траву, попадаю к ручью. Ручей, рыча вырывается из-под упавшего в непогоду ствола дерева. Он пробороздил кривую линию через поляну. Студеные его воды не видят солнца: густые сосны не пускают солнечных лучей в темное провалище. Вода ключевая — чистая, как хрусталь. Не прошло и полчаса, как прибыли остальные ребята. Они расположились около весело потрескивающего костра. Свет от него освещает ближайшие сосны и лица столбистов. Поодаль маячит силуэт избушки.

Ночь. Жирный дым от костра окуривает стволы деревьев, блестящих черной смолой. В небе загораются первые звезды. От тагана тянет хвойным жаром, незаметно пропитывающим одежду и тело. От дыма слезятся глаза. По зашумевшей дебри ходит легкий ветерок. Под шепот деревьев, при свете костра пьем чай. А после идем спать.

На нарах мест хватило только на 12 человек; остальным же 6-ти приходится пристраиваться у костра. Спать на нарах приходится вповалку-«расклинку».

Вдруг кто-то затягивает песню, она мигом подхватывается, нарушает ночную тишину.

Не спится. Встаю, брожу вокруг избушки, греюсь у костра. В сосновом бору шелестит сосновая хвоя... Летняя ночь пролетает для всех незаметно, потому что она проводится под открытым небом, на лоне природы на Столбах.

За сопками малиновой бахромой занимается заря. Тухнут последние звезды. Давно затихли последние песни. Тишина...

Только одинокий костер трепещет на ветру рыжими космами. Незаметно у костра и на нарах пролетела и осталась позади столбовская ночь. В лесу — заметно светло.

Все уже давно на ногах, приготовляются к встрече восхода солнца на Столбах.

Выпив на дорогу горячего чая, спешим к Столбам. Лазить пошли только 5 человек; остальные остались домовничать в избушке, готовить обед, есть ягоду, которой кругом очень много.

Выбираемся на 1-ый столб. Несмотря на то, что мне приходится лезть впервые, взбираюсь легко. Как только все взобрались на вершину столба, стали обозревать окружающую нас местность, любоваться всей красотой столбовской природы. На вершине имеется в углублениях остатки дождевой воды. Куда не взглянешь, везде одна сплошная тайга.

Наконец, из-за вершин таежных сопок показывается золотая подкова восходящего солнца. Лучи его позолотили вершины лежащих внизу деревьев. Они скупо проникают сквозь густую чащу леса. Внизу, над молчаливой дремучей тайгой, змеиными хвостами извиваются сизые дымки. Это — стоянки. Отсюда же видать другие столбы: Деда, Перья, Митру, Монаха, II-й столб, III-й , IY-й. Дальше — дикие столбы.

Вдали блестит Енисей. Жутко, как свалившаяся в лужу, лежит внизу молчаливая тайга. Побуревшая за последние дни, готовясь к встрече осенней стужи. Густые таежные леса: берез — сосняки, — чуть тронула нежная бледность увядания.

Белые лысины сопок очистились от тумана: кварцем отражали солнечные лучи. Насмотревшись вдоволь, бросаем последний прощальный взгляд на тайгу, чтобы запечатлеть в своей памяти всю картину Столбов.

Спускаемся через «колокол». Чтобы спуститься таким путем, нужно добраться до каменной стены, упереться в нее ногами, а после, взявшись за вступ, спускаться вниз и прыгать. Жутко!

Вдруг произошло неожиданное происшествие. В «колоколе» произошел затор. Мы, ожидая, смотрим, как спускаются другие столбисты. В это время Соня, (одна из участниц нашей компании) захотела самостоятельно спуститься, но не рассчитав, оборвалась. Замечено это было лишь тогда, когда она задела Леню и они оба должны были скатиться в бездонную пропасть. Но благодаря тому, что все это вовремя было замечено, они отделались только ушибами и ссадинами. После этого происшествия девчата ушли в Ранчо, испугавшись, как бы не свернуться вторично. Наша же поредевшая компания направилась ко 2-му столбу. Сперва лезть на него было легко, а через «Сарачевку» гораздо труднее, ибо приходилось прыгать со скалы на скалу, на головокружительной высоте. Гораздо труднее было, когда лезли по отвесной скале.

Подбадриваемый советами ребят, лезу вверх. Почти у самого верха у меня встретилось небольшое затруднение. Борис, сообща с Леней, вывел меня из этого затруднения, подав кушак.

Когда мы, наконец, забрались, то кроме наших ребят, оказалось еще несколько из Ранчовской компании. Сюда они залезли совершенно другим ходом, нежели мы. Вместе спускается «Свободой». Обнаруживаем, что проголодались; спешим в Ранчо. Наши ноги скользят по узкой тропинке, усыпанной вереском и к тому же очень крутой. Наконец сворачиваем на свою тропинку, которая нас приводит к избушке. На столе, под открытым небом нас ожидает вкусный обед, приготовленный заботливыми руками девчат. После плотного обеда, все, кто плохо спал ночь, завалились спать. После 2-х часового сна, почти все ребята ушли домой. К вечеру и мы с Борисом покидаем стоянку Ранчо. Идем скоро, обгоняем всех идущих. Наконец догоняем наших ребят, расположившихся подле дороги на траве, занятых вырезыванием тросточек, собиранием цветов. Дальнейший путь совершаем вместе.

Солнце клонится к западу. Свежо. Очень приятно идти по Лалетинской тропинке, вьющейся по густому лесу. Ветер тихо откачивает высокие травы, ветви деревьев. Лесную тишину нарушают звонкие песни возвращающихся со Столбов столбистов. В ответ им, птицы щебетаньем, трескотней, кукованьем веселят вечернюю зарю. Солнце бросает последние отблески на вершины и ветви деревьев. Пахнет смолой, ароматом благоухающих цветов, долетающим от дотлевающего где-то костра. Стрекочут кузнечики. Воздух чист, прохладен. Приятное успокоение вливается в сердце, нежно, ярко, как сверкающий северный день.

В зеленогривые вершины деревьев, август вплетает золотые узоры. Смоленый запах дебрей смешан с ароматом вызревающей малины, черемухи, цветов. Кусты черемушника едва колышатся легким ветерком. Покой нарушается только щебетаньем птиц, трескотней кузнечиков, жужжаньем шмелей, пчел, пеньем комаров и звонкими песнями столбистов.

Идти под гору легко. Вот Лалетина и Енисей. Вечереет. Солнце давно потонуло вдали. На реке заметно свежо. Дует слабый зюйд-ост.

Бесполезно прождав запоздавшего где-то катера, мы с братом спешим к д.Базаихе. Здесь на «Авроре» переправляемся на другой берег. Идем дальше через город Весь город залит сверкающими огнями. На небе горят далекие звезды. Темной ночью возвращаемся домой.

1931 г. Красноярск