Ферапонтов Анатолий Николаевич

Байки от столбистов - III. Столбы: немного риска, ностальгии и радости. Рассказ длиною в 10 000 шагов

Субботин Юрий Васильевич

На Столбы я хожу непременно вместе с дочерью. Для городских или «асфальтовых», как говорит один мой приятель, детей любой выход в лес животворен, что уж говорить о целом путешествии в скальный край. Сперва дочь восхищалась тамошним зверинцем, ей даже посчастливилось однажды покувыркаться в снегу с молодым прирученным волком по кличке Серый. Постепенно скалы становились ей все более интересны. Высоты она, к счастью, не боится и с каждым разом чувствует себя все уверенней. Но родители поймут меня: на скале всякое бывает и детская беспечность может еще подвести нас. Конечно, я всегда рядом, всегда начеку, и все же, когда мы спускаемся вниз, я мысленно крещусь.

И знаю при этом: лучше сейчас обучить ее хорошему, уверенному и безопасному лазанию, чем после переживать: вот, пойдет с таким же, как она, неумехой, да полезет незнамо куда: Так что мы будем ходить туда вместе и вместе лазить, надеюсь, долго еще.

Дорога на Столбы вряд ли живописнее любой другой в окрестностях Красноярска: слева гора и справа гора, лишь иногда впереди показываются скалы. О ней даже и рассказать-то нечего. Поэтому лучше отмерить этот десяток тысяч шагов вместе с интересным собеседником. На этот раз моим попутчиком оказался неоднократный чемпион страны по альпинизму Владимир Лебедев из Эдельвейса. А поскольку я как раз теперь пишу кое-что о столбовских избушках, то и попросил рассказать об истории его избы. Рассказа хватило до самого Слоника.

Оказывается, в нынешнем году Эдельвейсу исполняется 30 лет. Это не означает, однако, почтенного возраста: старых изб на Столбах вообще нет, они сожжены отчасти лесниками, отчасти хулиганами,- занятное совпадение интересов. Только в Центральном районе заповедника сгорели одна за другой Вигвам, Медичка, Кильдым, Баня, Беркутянка, Перушка, Нелидовка, Музеянка, Сакля, Искровка. А есть еще Такмаковский район. И есть район Диких, где и стоит многострадальный Эдельвейс.

За эти 30 лет изба шесть раз меняла как место, так и внешний вид. Она была и маленькой банькой, и добротным деревянным домом, и двухэтажным блочно-кирпичным особняком и даже чумом из жести, выкрашенной в алый цвет комбайнов «Енисей». Вообразите такое сооружение: толстый шест, как основа конструкции, конусная крыша и круглый стены; каждый, впервые приходящий, с изумлением спрашивал: где вы взяли такое огромное пожарное ведро? Избу жгли лесники, разламывал взвод курсантов военного училища, но столбисты-избачи упрямо восстанавливали разрушенное в каком-то ином виде и каждый Новый год встречали на Столбах. И что же? Компания выпестовала, можно сказать, 20 мастеров спорта по альпинизму и скалолазанию, в том числе и международного класса.

В последние годы избы восстанавливают и в центре Столбов. Конечно, это будут новоделы, но все — со старыми названиями. И — дай Бог: пора официальным хозяевам заповедника понять, что они временны, а истинные хозяева и радетели Столбов — коренные столбисты, любящие там каждую тропу, как собственный диван.

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов А.Н. Байки III

Другие записи

Восходители. Здесь вам не равнина...
Альпинизм, пожалуй, не только лидер среди прочих видов спорта по количеству смертей на каждую тысячу активных спортсменов,— сами причины гибели спортсменов в горах на удивление разнообразны. Возможно, второе и есть причина первого: на все случаи не подстрахуешься, тем более, что здесь существуют угрозы, неподвластные силе, воле, умению и мужеству...
Красноярская мадонна. Хронология столбизма. 20-й век. 1912.
1912 год . В д.Горелый Борок Канского уезда родился Устинович Николай Станиславович (1912-1962 гг.) — будущий журналист, писатель, руководитель писательской организации Красноярска, автор тонких и точных описаний сибиряков и сибирской природы, в том числе Столбов и столбистов. Внедрение политической сатиры...
Были заповедного леса. Люди заповедника. Первый метеоролог
Седой, с резкими чертами загорелого обветренного, всегда чисто выбритого лица, в неизменном синем комбинезоне и грубых рабочих башмаках на толстой подошве, слегка сутуля широкие плечи, стоит он в моей памяти как живой — столбовский дедушка Михаил Иванович Алексеев и ясно слышу я его иронический голос: — Уезжаете на Кавказ? К теплому морю......
1907 г.
15-го января этого 1907-го года мой отец Леопольд Николаевич Яворский приказом начальства был переведен из Красноярска в город Минусинск. Переехала вся семья, а я остался в Красноярске и меня определили квартирантом в дом Мучника через несколько домов от Парамоновых к сослуживцу отца Иосифу Викентиевичу Дунец. У меня над входом со двора...
Feedback