Ферапонтов Анатолий Николаевич

Байки от столбистов - III. Алтайские хроники времен нашей юности. Акопян с красноярских Столбов

Некогда мне довелось читать прелестные мемуары армянского фокусника и чародея Акопяна-старшего. Кажется, впервые он узнал о своем даре внушения, когда прошел в кино по трамвайному билету. Нечто подобное я увидел в плацкартном вагоне поезда, в котором ехала наша компания из Новосибирска в Красноярск.:В день выезда из лагеря на предгорный край степи приехали за нами почему-то не три, а две машины ЗИЛ-130, которые могли увезти лишь 40 человек, нас же набиралось 50; кто-то должен был добровольно согласиться получить назад свои семь пятьдесят, сданные накануне и добираться до Бийска на попутках. Ну, кто же, если не столбисты; мы прикинули, кому как повезет с машиной, если очередность установить по жребию, кто кого в дальнем пути обгонит, кто приедет на базу первым, а кто последним, в общем, согласны на дополнительное приключение. Машины ушли в Бийск без нас, а мы разлеглись на невыгоревшей еще степной травке у малого ручейка и стали ждать попуток. Спустя несколько минут к нам подошли поболтать несколько девушек-алтаек, живущих в этом крохотном поселочке без малейших развлечений. Поболтать не случилось: девушки были сколь любопытны, столь и пугливы, к тому же очень плохо владели русским. Понять нам удалось только, что ситуация печальна: сегодня, оказывается, суббота, машины из Монголии пойдут только в понедельник, а ночевать нас к себе никто не пустит и кормить, тем более, не будет. Во попались, а, ребятишки?

Мы устроили неспешный совет: костер, а какой в голой степи костер, если до ближайших деревьев 20 с лишним километров? Да и — ну, ладно, две ночи проведем и без костра, неженок среди нас нет, а вот со жратвой как быть? Кто-то предлагал даже вернуться в лагерь (к ночи доберемся), дать домой радиограммы с просьбами о денежных переводах и остаться на вторую смену. Однако дома нас ждали не только близкие, но и постылая работа, так что от славной идеи пришлось отказаться. Хотя — не помню уж, кто из столбистов однажды дал на службу телеграмму: «Ввиду невозможности спуска дюльфером зпт прошу продлить отпуск на 24 дня тчк», — и ничего, прошло. Не самая смешная телеграмма, кстати, Люда Суворкина отказывалась от работы инструктором в альплагере Дугоба «:ввиду внезапной беременности»!

Пока мы так перепирались, из-за поворота выехал: рейсовый автобус Кош-Агач — Манжерок, то есть от границы с Монголией до середины Чуйского тракта. Что и говорить, запрыгнули мы в него с визгом: пока едем, а там — как Бог даст. Расчехлили свои гитары и пели до самых сумерек, пока не въехали в поселок, едва ли не единственный на всем тракте, где принимала мимоезжих пусть и захудалая, но все же гостиница. Вот здесь и обнаружилось, что денег у нас очень и очень мало. Только у троих были железнодорожные билеты до Красноярска, остальные даже при самой скупердяйской экономии могли доехать едва до пункта пересадки, Новосибирска. Поужинали холодной камбалой, хлебом и чаем, вышло по 36 копеек на брата. Уснули под голодное урчание желудков, а поутру еще одним автобусом доехали до пустой уже перевалочной базы альплагеря.

Чтобы добраться без денег от Бийска до Новосибирска, особой изобретательности не требовалось: поскольку тогда эта ветка не была электрифицирована, мы попросту забрались на крышу и ехали с ветерком, подобно беспризорникам 20-х годов. Однажды, правда, Лохме чуть не снесло череп аркой туннеля, но какая-то неведомая сила заставила меня обернуться в последний момент и успеть столкнуть его с вентиляционной трубы. При этом мы оба чуть не свалились с крыши вагона, но ведь не свалились же!

Сложности представлялись нам в Новосибирске. Мы ожидали толчеи при посадке, отсутствия свободных мест, хотя и в этом были свои плюсы; утренний поезд был, однако, почти пуст. Наверное, командированные предпочитали ездить ночным экспрессом Москва-Владивосток, чтобы, отоспавшись в купейном вагоне, с утра уже заняться в Красноярске делами. Ну, мы-то люди не гордые: сказав пожилому и флегматичному проводнику, что провожаем троих друзей в турпоход (оттого и так много рюкзаков), мы скидали все вещи в один отсек плацкартного вагона и слонялись после вразнобой по поезду до самого отправления.

Проводник, надо сказать, оказался человеком понятливым, компанейским и очень любящим песни под гитару, а пели мы почти без передыху, благо, что никому в пустом вагоне не мешали. На каком перегоне появится контроль, проводник не знал, мы тем более, и потому всегда были наготове: примерялись к багажным ящикам под нижними сиденьями, выставив часовых в соседних вагонах. А пока Макс нашел в одном из ящиков целую горсть использованных билетов, картонных прямоугольничков.

Конечно же, контролер появился внезапно, в тот как раз момент, когда один из наших часовых отлучился с поста и с той самой, разумеется, стороны. Мы, к чести сказать, не запаниковали, а вдарили в три гитары и стали орать «на голоса» пресмешные и не очень пристойные столбовские частушки. Только Макс не пел, он перекладывал из руки в руку найденные им билеты, внимательно глядя в глаза контролеру и как бы гипнотизируя его. Контролер протянул руку, взял билеты и: прокомпостировал все до единого. Усмехнулся, погрозил зачем-то пальцем и пошел в другой вагон. А проводник сказал: «Чего ж вы врали, что безбилетники?»

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов А.Н. Байки III

Другие записи

Горы на всю жизнь. Начало. 3
Другом детства Абалаковых и неизменным участником игр и походов на «Столбы» был Митя Оводов. Знакомство их состоялось в 1913 году. В доме Ивана Онисимовича Абалакова в нижнем этаже проживала тетка Оводова. Митя частенько приходил сюда, на улицу Благовещенскую (ныне улица Ленина, 74). Здесь и подружились мальчики: Митя...
Шуя-забияка
В те давние времена в избушке Баня, где под руководством строгого и добрейшего хозяина Юры Михайлова мы живали и скалолазничали, бывал один из завсегдатаев-избушечников Шуя-забияка, драчун и сердцеед одновременно. Шуя говаривал мне: «Так хочется подраться! Лю, если тебя кто-нибудь обидит — ты только скажи, ох, я его и побью! Так мне хочется...
Столбы. Поэма. Часть 32. Подвершинный
Под самой вершиной хребта, нелюдима Почти незаметный на фоне лесном, Во мхах утопающий, елью теснимый Запал камешок, точно гном. И кто его знает, — как здесь оказался, Какими судьбами, зачем и когда Отстал от других и навеки остался Затерянный в дебрях тайги без следа? Так там и лежит под...
Край причудливых скал. 9. В Приманской тайге. "Дикие столбы".
Осень — лучшее время для похода на отдаленнейший участок заповедника — «Дикие Столбы». Путешествие по тайге в это время имеет особую прелесть. Когда начинаются заморозки, лес расцвечивается яркими красками. На темнозеленом покрове появляются разноцветные тона. Золото осин переплетается с рубинами рябины и светложелтой хвоей лиственниц. На «Дикие» можно попасть...
Feedback