Ферапонтов Анатолий Николаевич

Байки от столбистов - III. Пляски поднебесные

Субботин Юрий Васильевич

Старые столбисты одевались в особую, ими же придуманную, униформу, — далеко не все, впрочем, поскольку существовал неписаный кодекс, регламентирующий право носить такую одежду, это право следовало заслужить. В каждой постоянной компании существовал свой тест на зрелость: где-то подъем на Второй столб, на Перья, а где-то — непременно на Митру Сумасшедшим ходом. При взгляде на группу столбистов в полном традиционном облачении у новичков непременно должны были возникать ассоциации со средневековым Востоком.

Представьте: на голове — бархатная тюбетейка, называемая отчего-то феской; она всегда расшита — гладью, бисером, стеклярусом; узор произволен и зависит лишь от фантазии владельца. Поверх свободной рубахи — «развилка», то есть бархатная жилетка; как правило, расшита и она, здесь любимый узор — карточная масть на спине, но иногда — герб компании, если он у нее есть. Талия столбиста туго обмотана кушаком, простецкой штукой кумачового ситца, до десяти метров длиной. Кушак, разумеется, важная деталь экзотического костюма, но первостепенное его назначение сугубо функционально: влезши на какую-нибудь катушку, щелку, стенку, из которых и состоят столбов ские ходы, владелец кушака свешивал его вниз с тем, чтобы страховать девушек и новичков. К тому же ночью, у костра, кушак становился постельной принадлежностью. Затем — просторные сатиновые шаровары наподобие тех, что так любили запорожцы. Завершали наряд узконосые калоши, удобные для лазания по скалам.

Вы уже вообразили подобную фигуру; согласитесь, что и ограничения тут были оправданы: не сплошная толпа ряженых ходила по Столбам, а человек в униформе обращал на себя внимание. И пели тогда:

Шире, чем сибирская тайга,
Шаровары одеваю я
И ковбойки клетчатый распах,
Самой развеселой из рубах.

Крупной гладью вышитый жилет
И турецкой фески минарет,
Томские калоши в рюкзаке,
Десять метров в красном кушаке.

Логически трудно объяснить, почему именно на Столбах появился такой феномен, как столбизм; понимаю, что фраза звучит смешно: а что там еще должно появиться? Но ведь нет в мировых языках аналога этому слову: отчасти — да, туризм, но туристов на Столбах пренебрежительно «туриками» зовут; отчасти — альпинизм, скалолазание, но ведь не только; отчасти — карнавал, непрерывный фестиваль какой-то, шутовство на грани смерти, но и за гранью; отчасти — место, где завязывается дружба на всю жизнь, — и все это вместе называется «столбизм». Однако в мире есть немало мест, вполне схожих: вот скалы и лес, а кое-где и море или река поблизости. Так нет же, достоверно известно, что нигде подобного сообщества не случилось, не создалось. Может, потому и — не опишешь, в отдельное целое не свяжешь.

Сегодня уже нет былого столбистского духа. Все молодые столбисты «золотого века» ушли на фронт или в ГУЛАГ, как, например, Алексей Леушин, и сколько же их не вернулось! Может быть, тех, немногих, возвратившихся с войны столбистов, и не хватило, чтобы по-настоящему возродить былое сообщество? Нет больше карнавала, да и вернется ли когда?

Сам-то я застал столбизм — настоящий — уже на излете, в раздрае: середина 60-х. Любопытно: довелось участвовать в возрождении «Веселых ребят», а позже узнал, что тридцатью годами раньше членом этой компании был мой отец.

Но помню: воскресным днем, пройдя уже по Большому кругу, поднявшись на Первый, Деда, Перья, Четвертый столб и Митру, компания «Прометей» в огромном составе — более полусотни человек — облепляет Второй столб. Почти все — в живописных нарядах, с женами, детишками и со своим оркестром. Тут и баян, и труба, несколько гитар (вот уж непременный атрибут столбизма) — вплоть до самодельных, из детских игрушек с горохом, маракасов. Компания дает сегодня концерт на Танцплощадке! Может, это они так и назвали наклонную плиту перед самой вершиной. Полагаю, что любой смог бы на такой что-нибудь сбацать, но — на уровне земли. Здесь же предлагаются иные условия: шаг влево, шаг вправо — сами понимаете.

Вначале по периметру создается живой круг из сидящих членов компании, при этом оркестр садится наверху; концерт начинался с песен, и репертуар у тех ребят был богатый. А место угожее, отовсюду видное, так что зрители собираются на Первом столбе, на Слонике, и как только распорядитель концерта Дядя Ухо дает команду, — вот тогда на этой наклонной поднебесной танцплощадке начинаются танцы. Оркестр играет, разумеется, не вполне профессионально; скажем прямо, — кто во что горазд, но вполне от души, и дружный хор орет:

Все мы, все мы любим буги-вуги,
Все мы, все мы любим джаза звуки:

И уж, конечно, пары в центре круга не в вальсе кружатся, а исполняют нечто первобытно-дикарское, отчаянное — по их мнению, и впрямь буги-вуги. Да что ж с нашей тогдашней глубинки и спросить-то было:

Разумеется, можно бы в том же составе уехать куда-нибудь на Минино, забраться поглубже в лес и так же петь, плясать, но, скажите, разве это одно и то же?

А в это время на одной из самых сложных вершин, на Коммунаре, творится другое действо. Два Володи — Капеля и Громила — уже вернулись с Перьев, где они по два-три раза исполнили сальто-мортале в Шкуродере. Вот именно, что «мортале», без лонжи и батута. Нужно «всего-навсего» с высоты метров 35 кинуться в вертикальную расщелину вниз головой, сделать сальто и затормозить плечами и коленями. Теперь настала пора отдохнуть, и они на Коммунаре кипятят самовар и пекут блины. Неважно, как они затащили по скалам все необходимые причиндалы для этого, традиционного опять же, действа, — кушак помог, конечно. Два Володи отдыхают, раздувают самовар и смотрят на пляски «Прометея» с соседней вершины, как из ложи бенуара. Те и другие — одной крови, они — столбисты без дураков.

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов А.Н. Байки III

Другие записи

Байки от столбистов - III. Футбол в Нарыме
Многие столбисты, особенно из молодых, на лето увольнялись со службы и поселялись на Столбах безвылазно. Питались чем ни попадя, супы ухитрялись варить незнамо из чего, их и называли с незапамятных, дедов наших еще времен, «блевонтином»; порой на день хватало и куска хлеба. Но турбаза «Енисей» слала к нам туриков группу за группой, вот они-то нас...
Тринадцатый кордон. Глава седьмая
Проснулся я рано. Над Маной стлался редкий туман. Сквозь него можно было разглядеть густо плывущие бревна. Вода за ночь поднялась, подошла к ярам, затопила прибрежные кусты и травы в низинах. С реки от движения бревен доносился приглушенный шум. В нем можно было различить шелест, журчанье, всхлипыванье, всплески, стуки......
В Ергаках. 2-е восхождение на Птицу
Старый столбист Кузема (для друзей он Юра, а официально Георгий Прокопьевич) три года назад отпраздновал своё 85-летие . Как и многие из нас, кроме Столбов он любит Ергаки — наши мега-Столбы. Ходит на Ергаки с начала 60-х годов. Юра свидетель эпохи освоения этого благословенного края, когда Ергаки стояли...
Были заповедного леса. Люди и зверушки. Написанному - верить!
(Из моей записной книжки) — Расскажите нам о ваших милых зверушках. Что-нибудь самое-самое интересное. — А если я расскажу вам о вас, дорогие друзья? К написанному доверие трогательное (очевидно, Кузьма Прутков забыт). Недавно слышала такой разговор: — Какая странная рысь! (Про дворняжку Воробья). Спутник настроен более критически:...
Feedback