Крутовская Елена Александровна

Были заповедного леса. Люди заповедника. Первый метеоролог

Седой, с резкими чертами загорелого обветренного, всегда чисто выбритого лица, в неизменном синем комбинезоне и грубых рабочих башмаках на толстой подошве, слегка сутуля широкие плечи, стоит он в моей памяти как живой — столбовский дедушка Михаил Иванович Алексеев и ясно слышу я его иронический голос:

— Уезжаете на Кавказ? К теплому морю... к апельсинам и яблокам... что же... хорошее дело... хорошее дело... Только знаете (и смотрит из-под прищуренных век хитро, по-стариковски усмехаясь), поверьте моему слову, — больше года вам там не прожить. Снова вернетесь сюда — в нашу проклятую Сибирь. Потянет... По нашим снегам соскучитесь... по морозам... все мы такие — сибиряки...

Он имел право говорить так — дедушка Михаил Иванович. Он тоже вернулся... чтоб остаться здесь навсегда.

В дни моей юности Михаил Иванович казался над почти такой же неотъемлемой принадлежностью заповедника, как древние скалы Столбов.

Первый начальник метеорологической станции «Столбы». Станция тогда еще не была построена. Целых полгода Михаил Иванович жил и работал под скалой «Ща» с восточной стороны Четвертого столба как настоящий Робинзон.

Тринадцать лет проработал Михаил Иванович в заповеднике и знал здесь каждый камень, каждое деревцо. За это мы прощали ему его старческое брюзжание о мировой политике, в тонкостях которой он разбирался куда хуже, чем в лабиринте таежных тропинок.

Первая столбовская метеорологическая станция — его кровное детище. Она стояла на веселом месте возле маленькой уютной скалы в конце тропы Каштак. (Потом ее сожгли нерадивые работники). В уютной чистенькой избушке метеостанции было у Михаила Ивановича всегда как-то по-таежному домовито, жили особенные лесные запахи. И как хорошо было ночевать на полу в этой избушке после целого дня ходьбы по тайге, и как неповторимо вкусен был брусничный чай с ржаными сухариками, заваренный гостеприимным столбовским дедушкой!

Он учил нас беречь каждый цветок, каждое деревце в заповедном лесу.

Я и теперь еще помню, как огорчился он, как мягко выговаривал нам, когда мы по-своему молодому легкомыслию безжалостно оборвали для букета кустик волчьего лыка — дафнии.

Вся площадка у метеостанции буйно заросла цветущими таежными травами, пестрела яркими разноцветными венчиками цветов. Он не позволял никому рвать их — дедушка Михаил Иванович. Я нарвала их впервые — целый благоуханный ворох, чтобы украсить ими его последнее ложе.

В Красноярске был у него маленький домик с палисадником под окнами, была семья — жена и дочери, где-то далеко на Дальнем Востоке был сын — моряк, капитан дальнего плаванья, про которого он с отеческой гордостью мог рассказывать целые часы. Но все это — и домик, и семья — казалось каким-то ненастоящим для него — настоящее же было здесь, в заповедном лесу, с которым дедушка Михаил Иванович был прочно связан невидимыми корнями.

Никого из его семьи не было при нем в минуту его смерти. Он умер (чудесным июньским утром), как умирают деревья, звери в тайге — одиноко, до последнего мгновения упрямо борясь за жизнь. Умер, не дописав страницы рабочего дневника.

Был он родным каждому дереву, каждому камню в этом лесу. И недаром полосатый бурундучок бесстрашно приходил за кусочком сухаря на порог его избушки, и вертлявый серенький поползень влетал как к себе домой к нему в окно.

Я думаю, он был одним из тех, при ком добрые сказочные тролли не боятся появиться без волшебной шапочки.

Публикуется по книге
Е.А.Крутовская. Были заповедного леса
Красноярское книжное издательство,1990 г.

Материал предоставил В.И.Хвостенко

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Крутовская Елена Александровна
Хвостенко Валерий Иванович
Хвостенко Валерий Иванович
Е.А.Крутовская. Были заповедного леса

Другие записи

Байки от столбистов - III. Байки от Николая Захарова. Сбегать, что ли, на Аконкагуа?
В 1993 году, под Дхаулагири, наши парни познакомились с Христианом из Чили. Он просился пойти наверх «прицепом»; парни отказали, но Христиан не обиделся, а пригласил их к себе, чтобы взойти на Аконкагуа, высшую точку Южной Америки, чуть-чуть не семитысячник. Приглашение было принято, хотя и с оговорками: видишь ли, Христиан, с деньгами у нас плоховато. Но — решились, и полетели:...
Воспоминания Шуры Балаганова. Турклуб «Водолей»
В этой части я напишу о незабываемых сплавах по нашей любимой Мане, равноценных, как мне кажется, лазанию по Столбам. Думаю, активные красноярцы разделят моё мнение. Свои первые походы на скалы возле Такмака, Ермака, Воробушек, Цыпы, походы в Караульную пещеру, а также на сплав по Мане, обычно от Берети, я совершал в компании институтских...
Великому краеведу нашей эпохи Александру Леопольдовичу Яворскому
I . Величием овеянный Былых и наших дней, Тебя в стенах музейных Приветствует музей. Какое совпадение, Как повезло тебе, В годах, в летосчислении И в датах и в судьбе. Окинув все содеянное Ретроспективным оком, Я вижу, что музейного В тебе, Яворский, много. Здесь древния чудовища Пугают робкий взгляд. Здесь ценныя...
Байки от столбистов - III. Столбы: немного риска, ностальгии и радости. Рассказ длиною в 10 000 шагов
[caption id="attachment_27720" align="alignnone" width="360"] Субботин Юрий Васильевич[/caption] На Столбы я хожу непременно вместе с дочерью. Для городских или «асфальтовых», как говорит один мой приятель, детей любой выход в лес животворен, что уж говорить о целом путешествии в скальный край. Сперва...
Feedback