Ферапонтов Анатолий Николаевич

Байки от столбистов - III. Уезжай в свою Москву

Рыжего татарина Равиля из Ташкента жестоко избили в субботу вечером прямо возле гостиницы. А в воскресенье мы своей командой пошли обедать в ресторан, расположенный на первом этаже той же гостиницы — единственной в городке. Впрочем, в Тырныаузе иных точек общепита и не было. Да и других городков нет в ущелье Баксана, пересекающего всю Кабардино-Балкарию.

В просторном зале мы едва нашли свободный столик, за которым и разместились впятером, а уже через полчаса пожалели о том, что не перекусили в номере всухомятку. Виноватым оказался я, а вина моя заключалась в невинной просьбе к соседям потише материться. Ох, что тут началось:

Столик нам достался у дальней от входа стены, и я сидел лицом к залу. Справа и слева от меня — два моих молодых спортсмена: почувствовав сразу атмосферу драки, они зажали в руках по две вилки и как бы окаменели. Спиной к залу — две спортсменки: они тоже напряглись и завертели головами, тревожно взглядывая на меня: ты — тренер, капитан команды, решай проблему. А проблема крепко усложнялась тем, что тут же, между столиками, беззаботно бегала моя двухлетняя дочь.

В зале сидело не менее сотни мужчин. Они глядели на нас, и я тщетно искал хоть бы один сочувствующий взгляд: да, был весь спектр чувств — от равнодушия до лютой ненависти, но сочувствия — нет, не было. Измывался над нами какой-то в меру пьяный ханыга. Он чуть не нависал над столиком и несколько раз повторил мне: «Мамой своей клянусь, хлебом на этом столе клянусь: я тебя сегодня убью». Ну, я кое-что слышал о клятве горцев, однако и успокаивал себя, что этот пьянчуга живет не в сакле, а в заурядной, как и у меня самого, пятиэтажке. Тем временем от других столиков неслось: «Уезжай в свою Москву», «Вы у нас Америку хотите сделать» и тому подобное.

Что нас ожидало, я не знал, понимал только, как наивно было бы сейчас встать и пойти к выходу. Поглаживая свою вилку, я смотрел прямо в зал, заклиная себя выглядеть спокойным. Один из моих парней, не поворачивая головы, буркнул: «Ну и что делать будем?» — «Гулять», — ответил я ему, улыбнувшись через силу.

Подозвав официантку, я заказал пару бутылок лучшего вина, большую коробку конфет для дочери — уважительный повод усадить ее рядом — и какой-нибудь деликатес на закуску. Мы и впрямь начали гулять; быстро утолив жажду, повторили заказ, и постепенно сообразили, что все эти злые на нас за что-то люди устроились в ресторане на целый день, поскольку иных развлечений в воскресном Тырныаузе нет.

Тем временем я вспоминал классиков, воевавших или просто бывавших на Северном Кавказе, как, к примеру, Грибоедов, но их опыт совершенно ничего мне не подсказывал, не расстреливать же весь ресторан: времена другие, да и оружия никогда в руках не держал. Тем временем ребята справа от нас, явно шахтеры с молибденового рудника, и впрямь перестали материться, да и как бы вовсе о нас забыли. Но тут ханыга стал заигрывать с нашей двадцатилетней Надей Калининой: Ну, я хорошо знал ее характер.

Пока этот молодец отлучился, я кивнул Наде: позвони! Эта умница просто-напросто как бы сходила в туалет.

Спасение наше пришло лишь часа через два в лице огромного милицейского сержанта. Он появился в дверях и стал медленно оглядывать зал. «Пошли!» — скомандовал я, и мы пошли сквозь молчание. Мы подталкивали Оленьку впереди, а мой отряд из двух сибирских пацанов, столбистов, шел последним и прикрывал нас сзади, хотя уже без вилок в руках. Один лишь ханыга запоздало встрепенулся и кинулся за нами. Шагнув уже за порог, я услышал смачный звук удара и оглянулся. Ханыга валялся далеко, возле стойки, а сержант, озабоченно глядя на свой правый кулак, левой рукой сделал мне бай-бай: уходи, мол, и не волнуйся. Странно, но мы и впрямь успокоились; более того, парни сходили еще за вином, и мы продолжили гулянку вместе с командой ташкентцев.

Только вот атмосферу того зала, ненависть в глазах из памяти не сотрешь.

Author →
Owner →
Offered →
Collection →
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов Анатолий Николаевич
Ферапонтов А.Н. Байки III

Другие записи

Столбы. Поэма. Часть 17. Ермак
Кто имя дал? Никто не скажет. Понятно. Кто же был при том? А кто же сходство нам укажет Гранита с храбрым Ермаком? И я пытал воображенье Найти его хоть где-нибудь, Но не нашел, и вот сомненье Мне указало правды путь. В созвучьи дело, безусловно, И это несомненно так, Что против Такмака условно...
Красноярская мадонна. Хронология столбизма. IY. Советский период. 30-е годы. 1932.
1932 год. Сгорела изба Дикокаменная на Мокром Калтате. Будучи еще студентом, столбист Е.М.Абалаков побеждает в конкурсе на проект первого в Крыму памятника В.И.Ленину, установленному в Керчи. В этом же году, окончив художественный институт, поступает в аспирантуру, в студию В.И.Мухиной. Упал с Митры (не до смерти)...
Байки от столбистов - III. Байки от Николая Захарова. Курьез
Напридумают же люди: Всякие там факсы, модемы, вот и сотовые телефоны тоже. Команда наших альпинистов, к примеру, сидя в базовом лагере под северовосточной стеной Эвереста, могла запросто болтать со своими друзьями и близкими в Красноярске. Надумал позвонить домой и капитан команды; позвонил, конечно, внезапно и застал жену врасплох. Ну,...
Столбы. Поэма. Часть 22. Крепость
Покой и мир под облаками, Не шелохнет в степи ковыль, Лежу один, и меж годами Иную вспоминаю быль. Вот также было тихо-тихо В глухой тайге вблизи костра, Лишь дня умолкла суетиха, И ночь спустилась до утра. На постланных в траве азямах, Внимая ночи тишине, Лежа с закрытыми глазами В полудремоте,...
Feedback